Матрос Специального Назначения - Загорцев Андрей Владимирович - Страница 59

Я помог матросу дотащить полевой кабель до палатки техников. Связист снял с себя телефон. Установил его на раздвижной столик, подсоединил контакты, крутанул ручку вызова.

— Аллё, «Святка»? Аллё, как слышишь «Святка»? даю отсчёт — пять, четыре, три… ага, давай фишку подпиши…

Действительно, связисты, а в особенности радисты, оказались сами себе с усами. В радиостанции, начальником которой был мой земляк Николай Сергеевич, было две машины. Одна — сама радиостанция, напичканная различной аппаратурой, а вторая машина называлась «силовая установка» и предназначалась для выработки электричества. Электрическая машина в экипаже Маслова работала как часики без всяких перебоев и скачков напряжения.

Сергеич выслушал меня, покрутил головой:

— Тока шобы ни один моряк ни слухом ни духом. Кабель маскируйте дюже хорошо, мне еще не хватало, шоб помпотех али начальник связи засекли. Давай, ташшы катушку. Плафонов нету, а патроны под лампочки есть — сами там себе абажуры склепаете с газеток. Ну, давай шустренько…

Я помчался за катушкой с кабелем. Навстречу мне попались, убегающие непонятно от кого, Зелёный и «Киев», тащившие в руках длинные трубы.

— Стоять, мазута! — заорал я одногруппникам вслед. — Щас стрелять буду!

Разведчики узнали мой голос, оглянулись по сторонам и остановились.

— Брейк, ты что ли? — боялся ошибиться в темноте Зелёный.

— Ага, я! Чего прёте, хулиганы?

— Да столы, кровати, пирамиду получили. Смотрим, печки стоят в палатке, под склад переделанной, саму печку вытащили через полог, за трубами пошли, а там уже вахту выставили. Матрос орать дурниной начал, кипеж поднялся. А ты там как — «Свету» нашёл?

— Щас приведу, — пообещал я и побежал за катушкой.

Кабеля вполне хватило и на связистов, и на прокладку линии от силовых установок до нашей палатки. Сам Маслов прикрутил мне на один из кусков кабеля несколько патронов, сделал розетку и вилку. Кабель запитали на силовую электростанцию, потом я долго и упорно маскировал его, прикапывая и засыпая листьями. В палатке разводку сети нам сделал Скиба. Прикрутил розетку на дощечку на столбе и с моей помощью протянул под потолком кабель с лампочными патронами.

— Ну, а сейчас у вас будет свет, — громко возвестил он и умчался.

Через пару минут лампочки ярко вспыхнули.

— Ур-ра! — вполголоса заорали наши разведчики. — «Света» пришла!

Вот, если бы не было электрического освещения, упали бы на кое-как расставленные походные шконки среди ящиков и заснули. А теперь видно, что бардака в нашей палатке хоть отбавляй. Пришлось заниматься наведением порядка. Вместо дощатой палубы — пожелтевшая трава, которую Федосов задумал привести в вид добропорядочного паркового газона. Шконки расставляем по линеечке. «Каюту» каплейта аккуратно занавешиваем плащ-палатками. Устанавливаем туда стол, стул, койку. Над лампочкой сооружаем самодельный абажур. Не было печали, теперь еще одна головная боль — печка. Установить-то установили, а дрова откуда? Соответственно, инициатива на флоте любит инициатора. Так что товарищи, притащившие печку, вперёд — на заготовку дров! А Федосов совсем с ума сошёл: если есть печка, то должен быть истопник и средства пожаротушения и инструкция истопнику. Габой со Смирновым идут на задачу по добыче чего-нибудь пожаротушащего, я за столом сижу и со слов Федосова пишу инструкцию матроса-истопника. Когда же мы спать-то ляжем? Александр Палыч никак не уймется. Рихтман с Уткиным притаскивают откуда-то несколько досок и полную плащ-палатку песка. Сооружают в углу макет местности. Интересно, а где нормально сколоченный ящик из ротной матбазы? Наверняка, какая-нибудь ушлая группа из старшаков прихватила. Оказалось, со склада хозяйственного имущества притащили оружейную пирамиду и её тоже устанавливают. Замкомгруппы цепляет внутрь заранее припасенную опись и навешивает замок. Сдаем оружие, которое все время таскали за спиной. Надо Федосову по голове дать, чтобы он вырубился и не развивал такой кипуче-злоебучей деятельности. Наверняка, если бы нашёл досок, то устлал бы ими палубу, которую бы мы потом с остервенением драили. Эту мысль я от небольшого своего ума высказал вслух.

— Доскиии!! — чуть не завизжал Саня. — Тринадцатый КАМАЗ! водила Симоненко нашего призывааа!..

Федосов побегал по палатке и убежал снова в ночь, вытащив откуда-то из ящиков белую пластиковую фляжку.

— У меня еще две таких от лётчиков, — похвастался он мне, пряча фляжку на груди.

Короче до рассвета мы спать так и не легли. А с утра появился с кучей листов-карт подмышкой наш каплейт. Зашёл в палатку и остолбенел:

— Федосов, это точно наша палатка?

— Точно так, товарищ каплейт! — бодро отрапортовал старшина.

Ну да, в ночи, когда ставили, было ни хрена не видно. Царил сущий хаос и неразбериха. Сейчас в палатке настланы дощатые сосновые полы, уже надраенные и блестящие в утреннем свете. В углу аккуратным штабелем сложены ящики с имуществом. Стоит пирамида, закрытая на замок. Походные одноярусные койки по линеечке в строю выровнены. Самодельная полка с шеренгой котелков. Печка посреди палатки тихонько потрескивает и распространяет уютное тепло. Рядом ящик с песком, лопата и красный огнетушитель (не заправленный, но кто об этом знает?). Капитанская каюта обставлена, как положено. Даже на шконке имеется матрас, подушка и одеяло. Все аккуратно заправлено. И, в довершении всего этого великолепия, тихо разговаривает радио на группном магнитофоне. А на столе стоит кружка для каплейта, полная горячего кофе, и на подкотельнике пара бутербродов с паштетом и салом. Вообще-то бутерброды и кофе я готовил для себя, ибо до безумия устал, заполняя ровным почерком всякие бумажки для замкомгруппы. Но раз уж зашёл командир и обратил внимание, то конечно же, товарищ капитан-лейтенант, это для вас!

Поповских с яростным удовольствием сжевал бутерброды. Выпил кружку кофе и довольно потянулся. В палатке, кроме меня и Федосова, никого не было. Остальные еще при подходе командира, услышав сигнал с фишки, ринулись наружу копать различные дорожки и окапывать палатки.

Поповских присел возле печки, достал из кармана кителя пачку сигарет и начал потрошить её. Пачка оказалась пуста.

— Так, моряки, минут через пятнадцать кэп начнёт обход расположений… Что вам еще сказать?..

Мы с Федосом пожали плечами.

— Правильно, а сказать вам и не хрен! даже свет откуда-то притащили. После обхода мне разрешили отдыхать, я ночью на ЦБУ дежурил. Брейк, клеишь карту, делаешь все надписи, образец у меня в тетрадке есть. Карандаши, клей… ээ… черт, не помню…

— У нас все в ящиках есть, — скромно потупив глазки, напомнил я…

— А, ну да, ты же прирождённый штабной! — хохотнул Поповских — Я, как лягу спать, мальчишек тоже ложите — пусть выспятся! Нас пока до вечера трогать не будут ни в какие команды, ни на охрану. Еще не все подразделения сосредоточились — в карауле пока вторая рота стоит. Фишку выставьте и организуйте связь в дежурном приёме с ЦБУ, таблицы у связистов уже заложены. Шмотье мое где?

— В вашей каюте, товарищ каплейт.

— Ясно. Надо в камуфляж переодеваться, а то в этой тужурке, как идиот. Кстати, Саша, группу тоже в комбинезоны переодевай. Ч-чёрт, курить охота. Табак есть, а трубку дома забыл.

— Найти сигарет, товарищ каплейт? — переспросил Саня.

— Да к дьяволу эти сигареты! я на учениях трубку курю и бородёнку отращиваю. Табака трубочного взял, а трубку потерял наверно где-то с этими переездами. Всё, давайте по плану.

— Есть! — козырнул заместитель.

Вскоре появился со свитой «кэп». Мы с Федосовым благополучно присоединились к другим разведчикам, усиленно имитирующим бурную деятельность по трассировке дорожек.

— Аааа! — раздался из палатки рык каперанга. — Аа, бляя!! ну почему Поповских! ну вот почему, а?! Начальник штаба, да какого же хера, а?!!

— Пипец, — пробормотал резко побледневший Саня, — за что, мля, ну мы же, мы же…

Федос стал какой-то весь маленький и жалкий. Мне тоже стало не по себе, группа всю ночь не спала, обустраивала свой быт, старались и тут такое. Все разведчики недоумённо переглядывались между собой.