Матрос Специального Назначения - Загорцев Андрей Владимирович - Страница 38

Осмотрел водную поверхность. Ничего. Только возле скал шевелится от волн пучок зелёных водорослей. Снова провел взглядом по линии прибоя и вернулся к водорослям возле скал. Что-то в них не так. Сам даже не понял, что меня насторожило. Просто сознание каким-то мааахоньким кусочком зацепилось за какую-то неправильную деталь в этой «волосатой зеленой плавающей куче». Пока я вновь разыскивал взглядом водоросли и пытался их рассмотреть, произошло нечто странное — из зеленого комка уже торчала палка.

Что за хрень? Я начал подкручивать бинокль и протирать окуляры. Пока возился, комок водорослей исчез, а вместо него по скале уже карабкался человек в гидрокостюме с зеленой коробкой дыхательного аппарата на спине. Буквально несколько секунд — и он исчез за камнями. Нет, мне это не мерещится. Со скалы наполовину свесилась фигура в мокром гидрокостюме, из воды выскочил еще один водолаз, схватился за протянутую руку и, как ящерица, вскарабкался наверх. Потом таким же образом из воды выскочили еще два водолаза. Я начал подавать сигналы по радиостанции, нажимая тангенту. Уже голосом на меня вышел каплейт и спросил, что наш пост наблюдал. Я доложил, что в нашем секторе на сушу вышли четыре водолаза и вытащили один контейнер, сейчас находятся в направлении юго-восток у скал. Поповских выслушал и приказал прекратить наблюдение, выйти на берег, чтобы себя обозначить. Недоумевая, мы с Зелёным выползли из-под плащ-палатки и, вертя стволами по сторонам, начали осторожно приближаться к скалам. Дойти не успели. Я шёл впереди, Зеленов сзади. Буквально шагов через пять Зелёный коротко вякнул. Я обернулся — напарника и след простыл. Исчез, словно святой дух. Что-либо предпринять тоже не получилось — в голову мне уперлось что-то твердое и холодное.

«Наверно, автомат подводной стрельбы», — как-то отстранённо подумал я.

— Не шевелись! пулемёт на камни, — произнес сзади кто-то полушёпотом.

Трепыхаться бесполезно. Зелёного сняли за какие-то секунды — он только и успел вякнуть, — придётся подчиниться. Пришлось присесть на колено и аккуратно поставить пулемёт среди камней.

— Пой гимн пионеров! — приказали сзади.

— Каво? — несмотря на обстановку, я удивился. Незнакомцы, обезоружившие меня и напарника, заржали. Я резко обернулся, чуть прищурившись от страха. Передо мной стоял водолаз Болев и его напарник. Никакой ствол в затылок мне не пихали, а упирали просто-напросто палец.

— Здравия желаю, товарищи старшины, — растерянно пробормотал я.

— Здарова, салажонок! профукали нас. Вам по одному надо было с разных сторон заходить, а вы парой поперлись!

— Ааа… ну да, — я не знал, что ответить.

— Ладно, вызывай группного, — разрешили минёры и скрылись среди скал. Из-за большого валуна вылез смущённый Зеленый и с независимым видом начал отряхиваться от песка.

Вскоре подошёл Поповских и подтянул за собой всю группу. На открытый участок минёры выползли уже в сухопутном снаряжении и с обыкновенным вооружением. Передали нашему каплейту несколько опечатанных герметичных мешков, которые Поповских тут же распределил внутри группы. Радисты отработали свои сеансы и уже сворачивали антенны. Первыми наверх вскарабкались мы с Зелёным и начали обеспечивать подъём минеров. Четверка водолазов, словно заправские циркачи, чуть ли не забежали вверх по шкерту. Тут же построились в боевой порядок. Болев помахал нам рукой и группа минирования убежала куда-то по своим делам. Через пару минут начала подъём наша группа. Медленнее всех поднимались вверх радисты. Видно, что опыта подобных подъёмов и спусков нет никакого, да и радиостанции с аккумуляторами весят побольше нашего снаряжения.

Занятие закончилось уже привычным марш-броском. На послеобеденном построении командир группы нам объявил, что в субботу будет торжественное вручение оружия.

Мероприятие стандартное и нам вручат то оружие, какое у нас есть. Надо просто постоять в строю, выйти строевым шагом, взять вручаемый тебе автомат, пулемёт, пистолет. После расписаться в ведомости и встать обратно в строй. Нам проще всего, так как мы уже своё оружие и пристреляли, и оно за нами закреплено. Так что процедура будет иметь чисто формальный характер. Как нам рассказал командир, помимо нас, получающих оружие, будут вручать технику «баллонам» и другим обеспеченцам. Водители, к примеру, должны становиться на колено и целовать бампер своего ЗИЛА, коки — докладывать тактико-технические характеристики вручаемого черпака, и так далее. Я поначалу даже принял речь капитана всерьёз, но, когда представил Ярика, целующего бампер, и Мотыля с черпаком наперевес, начал подхихикивать. Наверно командир всё-таки шутит, хотя если это правда, то лучше всё-таки получать РПК и ПБ, а не столовский черпак.

После обеда вытащили столы на плац и занимались тренировкой отхода-подхода и репетировали доклад о том, что: «Матрос такой-то РПК АИ? 1267 и пистолет…. получил». Всё это вручение оружия и боевой техники чем-то напоминало присягу, поэтому освоились мы быстро. Только Габой всё пытался поцеловать свой РПГ и всем рассказать о том, что он будет защищать свою родину Советский Союз, не жалея сил. Федос, изображавший командира группы за столом и пожимавший всем руки, спроваживал Габоя в строй, но тот читал текст присяги до конца и под одобрительные возгласы матросов гордо становился в строй. Короче, проблема была только с матросом Дудкиным. Остальные выполняли ритуал без каких-либо проблем.

После нескольких «заплывов» наконец-то и Габой усвоил в полном объёме процедуру вручения оружия, и мы, пройдясь несколько раз торжественным маршем, убыли к себе в расположение готовить форменки, стирать гюйсы и просто расслабляться.

Вечером в баталерке я снова сидел с конспектом Поповских и переписывал какие-то планы из одной тетрадки в другую. Федос наглаживал клёши и пританцовывал под магнитофон. Стрелки на клёшах у старшины второй статьи получались не очень впечатляющие. В отличие от моих — «бритвенно острых». Я знал особый «секрет» глажки штанов, который мне рассказал кто-то из старшаков, и даже предложил Сане свою помощь, но тот гордо отказался и теперь мучался сам. На завтра была запланирована операция по восполнению запасов «схрона» на побережье. Поэтому рядышком на баночке примостился Зелёный и перебирал содержимое двух пластиковых пакетов с продуктами. После всех построений и вручений оружия, его подгруппа должна была тайно убыть в район учебной бухты и провести закладку. Так как вся группа находилась в «залёте», то операция попахивала некоторыми нарушениями распорядка дня и воинской дисциплины.

Зелёный был, конечно, недоволен, что честь возглавлять подгруппу «закладки» выпала именно ему, но против коллектива не попрёшь. Тем более, на том занятии он сожрал больше всех. Продукты уложили в два старых рюкзака и запрятали на дальние полки. У нас еще оставался чай и печенье, поэтому Зелёный предложил попить чаю. Мы для приличия поотнекивались, но согласились. Никому не хотелось идти в гальюн за водой, ну, а если нашёлся желающий, то в добрый путь. Надо всё-таки найти вторую банку, для отстоя воды, а то постоянно приходится отмывать со стенок белый налёт. Закончив с конспектами, я заварил себе чаю и с удовольствием начал прихлёбывать, сплёвывая чаинки. Федос наконец-то сдался и попросил помощи в наведении стрелок на свои «клефана». Секрет оказался очень прост: надо изнутри клешей в месте стрелок натянуть леску, а потом снаружи прогладить. Леска расплавляется и держит форму стрелки довольно долго — знай только время от времени наглаживай. Обрадованный Федос убежал к Михелю за леской, я начал черкать на бумаге схему крепления подсумков, одновременно посылая куда подальше Зелёного с его советами. В дверь постучались. Пришлось в срочном порядке прятать банку с кипятком чай, сахар и печенье. Свои матросы из группы стучат условным стуком а тут кто-то оттарабанил связистской «семёрочкой». Я схватил в руки тетрадки, Зелёный схватил в руки утюг и начал яростно наглаживать Федосовские клёши.

— Разрешите, — внутрь баталерки просунулась голова связиста Смирнова, за ним выглядывал Уткин.