Матросы «гасят» дикарей - Зверев Сергей Иванович - Страница 25

Не осталось такого человека, кто бы украдкой не перекрестился. И это правильно, в окопах не бывает атеистов. И снова люди перебегали по палубе, чертыхались, отвечали короткими очередями. Барк не уходил – ни вперед, ни назад, он продолжал выступать кормовой частью из-за мыса, и оттуда велась плотная стрельба.

Бросаться в лобовую атаку было полным самоубийством. Отступить? И что это даст? Вести огонь, пока не кончатся боеприпасы? Тоже не очень привлекательное решение.

Возникла патовая ситуация, в которой голова по-настоящему начинала работать.

Глеб перекатился на правый борт.

– Ну, что, коммандер, желаете прогуляться, развеяться, так сказать?

Невзирая на чугунную челюсть и массивные надбровные дуги, Стюарт Мэрлок неплохо соображал. Ожило вырубленное из камня лицо, заблестело что-то в глазах.

– Вы предлагаете, Дымов… – Он покосился через плечо на изрезанный склон.

– Вы догадливы, коммандер. Пойдут добровольцы – вы да я. На склон, через джунгли… если сможем пробиться, то через несколько минут подойдем к барку с другой стороны и покажем им кузькину мать.

– Ну, что ж, возможно, вы правы. – Мэрлок нахмурился, досадуя на то, что простая идея пришла в голову не ему.

И снова они находились справа по борту, вышвырнули автоматы – подальше, чтобы не скатились в воду. Карденос высунулся из рубки, бросил туда же увесистый нож, похожий на мексиканское мачете, Мэрлок поблагодарил взглядом.

– До встречи, мужики, – буркнул Глеб, переваливаясь через борт. – Продолжайте стрелять. Можете поорать им чего-нибудь: ну, типа, сдавайтесь, как дела… В общем, развлекайтесь.

Он первым погрузился в воду, проведя мониторинг на предмет крокодилов, сделал два гребка и уже выбирался на сушу, цепляясь за окаменевшие выпуклости в глиняной махине. Протянул руку Мэрлоку, но тот отмахнулся, самостоятельно перебрался на сушу, пружинисто вскарабкался на бугор. Короткое купание придало бодрости.

Они поднимались на обрыв, забрав автоматы и нож. Передохнули на круче, мокрые, уставшие, со слезящимися от недосыпания глазами, помахали оставшимся на корабле, с интересом взирающим на них, и подались в джунгли.

– Солдаты будущего, блин, – донесся в спину печальный комментарий Семена.

Без ножа в этой зеленой неразберихе делать было нечего. Чащу венчал непроницаемый навес из глянцевой листвы, а под навесом громоздилось все, чем богата тропическая природа, по которой не ступала нога человека. Несколько минут, размеренно сопя, Мэрлок пытался рубить листву и стебли лиан, давил какие-то «лопухи», проклиная эту «чертову местность». Глеб присел на корточки, осмотрелся. Потом опустился на локти и пополз, лавируя между «лопухами».

– Присоединяйтесь, Мэрлок, – похлопал он коммандера по ноге, проползая мимо. – Или вы такой гордый, что только ножками?

Они ползли, царапая животы, вдоль обрыва. Потом привстали на корточки, такого изобилия насекомых на квадрат природной площади Глеб еще не видел. А под боком шел «речной бой», Саймон экономил патроны, бил очередями по два, по три выстрела.

Спецназовцы кричали что-то оскорбительное в адрес «криминального» элемента, постреливали одиночными, не особо надеясь на попадание. Шумели и на той стороне, отрывисто перекликались люди, горланили какую-то чушь, разражались длинными бестолковыми очередями. Их язык отдаленно напоминал английский, но с самобытными особенностями, слова при этом коверкались до неузнаваемости.

– Мэрлок, вы не задумывались, что тут происходит? – прохрипел он, делая передышку и поджидая отставшего американца. – Ну, хорошо, эти рэсколы были в ярости из-за того, что кто-то разоружил и унизил их людей. Гордые люди, понятно. Обстреляли катер, убили ваших коллег, а увидели симпатичных девчонок, закапала слюна, и они решили присоединить их к своей компании. Но почему не задумались над последствиями?

Одна из девушек американка, а это и так понятно, и бандиты должны понимать, что будут неприятности. Если вторая связана и находится здесь не по своей воле, то тоже что-то не так…

– Дымов, эти парни полностью отморожены… – бурчал за спиной Мэрлок. – Подчас они не задумываются о последствиях… Да, не спорю, самовольство в их кругах не приветствуется, но они вполне могли связаться с начальством, и начальство дало разрешение… А если эти парни имеют отношение к банде некоего Арока… Есть такой криминальный босс в городе Керема, некий Арок Аданг, то и вовсе все становится понятно. У Арока собственные представления о ведении бизнеса. За его спиной стоят люди из китайской диаспоры и, имеются такие сведения, несколько засекреченных лиц из ASIS – внешнеполитической австралийской разведки. Поэтому ограничения, накладываемые на банды приличных рэсколов, для Арока не указ. Он занимается похищениями людей, сбывает их каким-то типам в штат Ириан-Джая – это западная часть Новой Гвинеи, принадлежащая Индонезии. Там царят дикие законы, власти в этот штат принципиально не суются, в глухих джунглях орудуют не только людоеды, но и процветают рабовладельческие плантации и тому подобные прелести. Боюсь, в этой местности бессильно даже ЦРУ. Так что если мы упустим наших девчонок, Дымов…

Джунгли разрежались, можно было встать и осмотреться. Перестрелка не умолкала, а впереди уже забрезжил просвет. Мэрлок подался вперед, обошел своего российского коллегу, возбужденно сопя, прижался к дереву. Подал знак – давай… Глеб бесшумно переместился, залег под кустарником, усыпанным пунцовыми цветами. Послышался легкий шорох за спиной, Мэрлок подался дальше… И вдруг приглушенно охнул, местность изобиловала ловушками! Почва, казавшаяся твердой и безопасной, вдруг ушла из-под ног, стала проваливаться, подогнулась нога, и бравый коммандер, посылая всех направо и налево, покатился под горку, будоража жухлую листву. Положение нужно было срочно спасать. Кляня себя за то, что не взял с собой кого-нибудь из своих, он энергично пополз в крохотную низину и тоже за что-то зацепился, покатился, едва не выпустив винтовку…

Далее была картина маслом! Мэрлок приземлился под ноги какому-то парню с допотопным «АК-47», который оторопел, отпрыгнул, впал в замешательство. Парень был молодой, худощавый, жилистый, небритый, в обвисшей льняной рубашке и шляпе наподобие ковбойской. Физиономия – «элегантная» помесь негроида и австралоида.

Глаза огромные, вполлица, в общем, чудо, которому давно пора в баню и прачечную.

«А сам-то лучше?» – подумал Глеб, отталкиваясь от косогора. Парнишка вскинул автомат, но Глеб ударил того в нос его же собственным оружием, парень подавился криком. Пещерный страх возник в глазах: боже, только не сегодня! Но надо, дружок, и именно сегодня… Он повалил его, сдавив горло, бандит трепыхался, сдавленно хрипел, колотил пяткой по спине. Глеб бы задушил его, но на это требовалось время, а бандит категорически возражал, и спина не железная, Глеб дотянулся свободной рукой до оброненного Мэрлоком мачете, полоснул страдальцу по горлу. Хорошо хоть нож оказался наточенным! Кровь толчками выходила из аорты, он откатился, чтобы не измазаться всем этим. А парень бился в заключительном припадке, тужился, шепотом умолял не трогать его. Свалилась шляпа с головы, показались дреды, множественные, которые он мыл и заплетал, похоже, еще весной…

– Спим, коммандер?

Мэрлок сидел на корточках в двух шагах, вцепившись в винтовку, тяжело дышал, физиономия покрывалась пунцовыми пятнами.

– Черт, Дымов, вы оказали мне услугу… – Он выглядел сконфуженным.

– Неужели? – оскалился Глеб. – Всегда готов, коммандер. Приходите еще, окажу все, что в моих силах…

Они заткнулись, сидели, прислушиваясь. Звуки боя слабели, но пока не обрывались.

Представление о том, что при любых остановках нужно выставлять дозоры, бандиты, в принципе, имели, но успехов в этом представлении не достигли. Часовой был один.

Спецназовцы разделились, растянулись на несколько метров, поползли к просвету, который расширялся, делался ярче, и через пару минут они вывалились на горбатый мыс, зависший над местностью, словно кулак. Забраться на его вершину было невозможно, во всяком случае в их нынешней физической форме, сплошная каменная стена. Справа колючий кустарник, в нем имелся единственный разрыв, туда они и устремились, ревниво отталкивая друг дружку. Упали перед обрывом, подались вперед плечом к плечу. Спуститься к реке было невозможно, мешала отвесная стена, опутанная корнями и мочалами вьющихся растений. Да и смысла не было, стать мишенью можно и в другом месте. Просматривался мыс, и в зону видимости теперь попадала не корма бандитского барка, а часть его носа. Судно было шире катера, сложено из просмоленного бруса, полуметровые фальшборта, притопленный в воду скругленный форштевень, продолжением которого являлся массивный, но короткий бушприт, похожий на железнодорожную шпалу. Палубу не убирали, вздувался и лопался настил, там периодически кто-то бегал. Доносились крики, рваные выстрелы. Распахнулся люк на баке, и выпрыгнул очередной живописный тип – черный, как сажа, в майке без опознавательных знаков, в козырных черных очках. Он размахивал внушительным «глоком» и что-то визгливо орал. Из невидимой части спектра притопали еще двое, они волокли под мышки раненого, с козлиной бородкой, в какой-то куцей шапчонке, при этом голого по пояс и с кричащим ожерельем на груди. Подстреленная нога была подвернута, из нее хлестала кровь. Бедолага жалобно скулил. Его без особых церемоний загрузили в люк, и двое бойцов помчались обратно на корму. А тот, что в козырных очках, остался, настороженно озираясь, видно, имелось чутье у криминального элемента, повеяло чем-то чужим. Спецназовцы отползали, он мог без напрягов их заметить.