Невеста жабы - Брюссоло Серж - Страница 6

— Ну, я пошла.

— Только, пожалуйста, будь осторожна, — взмолился Гюс. — Если он вернется, я позвоню тебе на мобильный. Попробую задержать его, чтобы ты успела выбраться через заднее окно. Договорились?

— Договорились, — кивнула Зигрид, торопливо направляясь к странному дому.

Корнелиус Старком перед уходом запер дверь, но Зигрид без труда вскрыла замок с помощью набора отмычек. Осторожно прикрыв дверь за собой, она на цыпочках вошла в столовую… и тут же замерла, внимательно осматриваясь. С тех пор, как она побывала здесь в последний раз, в комнате ничего не изменилось: белые листки по-прежнему усеивали пол, большая книга все так же лежала на столе.

И все же…

Зигрид присела на корточки.

«Ну конечно! — подумала она. — Вот оно что. Листки бумаги расправились, как будто по ним прошлись утюгом!»

Она потрогала их кончиками пальцев. Каких-то полчаса назад они были измяты и скомканы, а теперь стали совершенно гладкими. Следы оставшихся складок постепенно исчезали.

«Может быть, это какой-то новый сорт бумаги?» — подумала девушка.

И тут же вздрогнула: белые страницы ползли по полу! То изгибаясь, то распластываясь, как рептилии, они медленно направлялись к письменному столу.

Стараясь не двигаться, Зигрид пристально следила за ними. Теперь листки карабкались вверх по ножкам стола, обернувшись вокруг них. Добравшись до столешницы, они стали аккуратно вкладываться в книгу, один за другим.

«Вот это действительно необычно, — размышляла Зигрид. — Изорванная книга, которая восстанавливается сама собой».

У нее возникло ощущение, что единственным настоящим монстром в этой комнате и был этот огромный фолиант толщиной не меньше чем в пару тысяч страниц.

Предоставив листкам и дальше сползаться к письменному столу, Зигрид приступила к тщательному осмотру дома. Он был совершенно пуст, если не считать односпальной кровати, чемодана с одеждой Корнелиуса Старкома и самой обыкновенной кухонной утвари.

В подвале Зигрид обнаружила большое число книг по анатомии монстров. Большая часть из них была написана на некоем внеземном языке, который Зигрид не могла расшифровать.

— Я знал, что вы вернетесь, — раздался вдруг в полумраке голос учителя математики.

Девушка подскочила.

— Ваш друг меня не видел, — прибавил Корнелиус, улыбнувшись. — Я обошел дом с обратной стороны и влез через подвальное окно.

Ни в его виде, ни в голосе не было ничего угрожающего.

— Вы держите у себя незарегистрированных монстров, — негромко сказала Зигрид. — Они по ночам рыщут по окрестностям… Вам ведь известно, что для использования любых существ неземного происхождения необходимо получить официальное разрешение в мэрии по месту проживания.

— Вы ошибаетесь, — вздохнул молодой профессор, выступая из тени. — Это не монстры.

— Я видела книгу наверху, — возразила Зигрид. — И скомканные страницы, которые снова стали гладкими. Эта книга что, инопланетянин? А может быть, вся ваша библиотека — это колония пришельцев, замаскированных под книги?

— Да нет же, — ответил Корнелиус с обаятельной смущенной улыбкой. — Вы не правы. Во-первых, эти листки были не скомканы, как я пытался заставить вас поверить. Они были сложены…

— Сложены?

— Да, да. Вы ведь наверняка слышали об оригами — японском искусстве складывания бумаги? Берете бумажный лист, складываете его определенным, очень сложным образом, и в результате получается фигурка животного, растения или какого-нибудь сказочного существа.

— Оригами… — повторила Зигрид. — Да, я про это слышала, но при чем здесь…

Корнелиус поднял руку, останавливая ее.

— Это всего лишь оригами, и ничего больше, — сказал он. — Я складываю фигурки из бумаги. Очень сложные фигурки. Только я использую внеземную бумагу.

— Давайте поднимемся наверх, — предложила девушка, которую сумрачная обстановка подвала подавляла. — Вы сами мне все покажете.

Корнелиус Старком не выказал никакого протеста. Он казался робким, усталым и ни капельки не враждебным.

Внезапно Зигрид осенило.

— Вы тоже инопланетянин, верно? — спросила она шепотом.

— Да, — признался молодой человек. — Моя кожа от природы имеет зеленый цвет, но я пользуюсь специальным мылом, чтобы сделать ее розовой. Я был на том потерпевшем крушение космическом корабле, который вошел в вашу атмосферу десять лет тому назад. Я сбежал с его обломков вместе с монстрами.

— Вы были членом экипажа?

— Да, но остальные не принадлежали к моей расе. Они наняли меня в качестве специалиста по производству ЖАББО. Я создавал для них синтетических существ. Рабов, если угодно…

— Монстров.

— Да. Эти монстры, как вы их называете, выполняли за них всю опасную работу: обслуживали атомные реакторы и делали прочие вещи, вредные для здоровья. Случилась авария, наш корабль загорелся. Весь экипаж погиб, за исключением ЖАББО… и меня самого.

— И так вы оказались на нашей планете?

— Именно. Монстры уже теряли терпение. Понимаете, они ведь созданы для непрерывного труда, а поскольку отремонтировать космический корабль оказалось невозможно, они стали ужасно тосковать. И вот они рассудили, что смогут найти себе достойное занятие на Земле, хотя эта планета и считается очень отсталой в отношении развития науки и технологии.

— Так вот почему они совершили высадку. Это и стало началом нашествия.

— Верно, ведь корабль был огромным — пятьдесят километров в диаметре! И на нем находилось несколько сотен синтетических существ. Я замешался среди них при приземлении. Там, наверху, я бы умер с голода. У меня просто не было выбора. ЖАББО получают энергию за счет космического излучения или грызут бронированную сталь. При необходимости они могут годами обходиться вообще без пищи.

— А потом вы стали учителем математики… — подвела итог Зигрид.

— На самом деле очень многие математики на Земле являются замаскированными инопланетянами, — пояснил Корнелиус. — Мое настоящее имя — Зоид.

Когда Зигрид переступила порог столовой, последние листки бумаги терпеливо ожидали своей очереди, чтобы взобраться по ножкам стола и проскользнуть в книгу. Девушка подошла к столу поближе и внимательно взглянула на происходящее. Найдя свое место в огромном томе, страницы сами собой срастались с переплетом, как при заживлении шрамов.

— Это что, магический фолиант? — спросила Зигрид.

— Нет-нет, — ответил Зоид, — никакой магии. Жители моей планеты обладают колоссальными научными знаниями. Эти листки живые, и чтобы заставить их двигаться, им нужно только придать форму. Для этого и существует искусство оригами. Вырывая страницу, я складываю ее определенным образом, придавая ей сходство с каким-либо животным или растением. И лист бумаги тут же действительно становится этим зверем или цветком. Он начинает дышать, двигаться, бегать… одним словом, ведет себя как живой зверь, живое дерево.

— Кажется, я начинаю понимать, — пробормотала Зигрид. — Значит, эти джунгли, заполнившие дом, звери, рычащие в темноте… Вы создали их, просто сложив фигурки из бумаги!

— Да. Это примерно так же, как здесь, на Земле, школьник складывает из вырванной тетрадной страницы петушка или самолетик, только у меня получается живая птица или летательный аппарат, способный подняться в воздух.

Девушка наконец отступила от стола.

— Но, конечно, — вздохнул Зоид, — нужно хорошо владеть искусством оригами, иначе ничего путного из этого не получится.

— Но зачем? — спросила Зигрид. — Для чего вы все это делаете?

Зоид опустил взгляд.

— Моя раса вымерла, — глухо произнес он. — Моя планета уничтожена космическим ураганом. Только я один уцелел. Эта «волшебная» книга — единственное, что позволяет мне оживить мои воспоминания. Ночью, когда я не могу уснуть от тоски по прошлому, я сажусь за этот стол и начинаю складывать бумажные фигурки, изготавливая растения, животных… Я научился этому еще в школе, когда был маленьким. Постепенно дом заполняется образами прошлого… и мне кажется, что я снова вернулся в родные края.