Мир Приключений 1963 г. №9 - Платов Леонид Дмитриевич - Страница 13

— А я еще не утратил этой способности. Они меня просто удивляют. Язык их отличается от всех существующих фонетикой и грамматическим строем, счет тринадцатиричный, в основе геометрии — окружность. Вы понимаете, как можно с обыкновенными мозгами разобраться в этой штуке? Кстати, их ракета, насколько я понял, была также ступенчатого типа. Я бы сказал, сверхступенчатого; она была вроде змеи или кольчатого червя, который во время полета беспрерывно отбрасывал лишние кольца. Катастрофа произошла, по их словам, от самовозгорания какого-то особого горючего в соприкосновении с кислородом. Сохранившиеся резервуары не были абсолютно герметичны. Марсиане не учли этого из-за бедности кислорода на своей планете. При приземлении они заметили, что стенки прибора раскаляются, и едва успели выскочить и добежать до ближайшего холма. Впрочем, я больше верю версии, что они сами взорвали снаряд, чтобы он не попал в наши руки.

— Тут вы, пожалуй, правы.

— Главное в горючем. Очевидно, оно страшной силы. Может, быть, мы имеем дело с новой атомной реакцией при ничтожных критических массах. Вы понимаете, что это значит для тактического оружия?

— Была ли обнаружена радиации осколков и воронки?

— В том-то и дело, что нет. Во всяком случае, нужно научить их как следует говорить, засадить за формулы и чертежи, но, насколько я понял, они не являются инженерами или изобретателями, а лишь водителями машины и всячески дают понять, что техническом документации не знают. Тот, глазастым, биолог и не может отличить болта от гайки.

— И вы им верите?

— Я никогда никому не верю.

— Откуда бы они ни были, нужно сказать, что вы произвели на них хорошее впечатление, раз они не хотят открывать секреты.

— Вы только что обвиняли меня в мягкости.

— Вы опытный человек, Харли, иначе мы не поручили бы ним такое тонкое дело, но поймите, что мы не можем бесконечно возиться с вашей воскресной школой. Если придется их разоблачить, неизбежен грандиозный скандал.

— К этому вы и ведете. Есть только один выход, — сказал тот, который еще не проронил ни одного слова в этой беседе.

— Что вы предлагаете?

— Предлагаю не я, а старик. Их нужно выпустить.

— Ничего не добившись?

— Нужно скорее кончать с этим делом. Вспомните, что старик сразу не одобрял эту затею. Вы знаете, как он дорожит престижем страны. На свободе они также могут быть окружены нашим вниманием… вашим, полковник. Вы окружите их своими людьми. Пусть газетчики берут свое, а вы сое. Нужно просто включить Марс в нашу орбиту. Пресса поняла это раньше пас.

— Но каким образом…

— Выпуская этих ребят, мы опубликуем коммюнике официальной комиссии, что они якобы находились на экспертизе. Коммюнике должно быть обтекаемо объективным. Это по вашей линии, Уэнли. В этой истории заинтересовано слишком много лиц, и она начинает давать нежелательные плоды, поэтому времени я вам даю мало…

Мягкий телефонный зуммер перебил говорящего. Уэнли взял трубку.

— Вас, Харли. Звонят из “Серебряного ручья”.

— Алло!.. Это я, Харли… Что? Говорите яснее!

Полковник опустил трубку на стол, растерянно глядя на присутствующих.

— Проклятые марсиане исчезли!

Глава XIII

В КОТОРОМ УЛЕТАЮТ ПОСЛЕДНИЕ ПТИЦЫ

Тэд перебрал в памяти все случаи побегов, прочитанные им когда-либо в книгах. Ни один не годился.

Все трое задумчиво бродили по пустынному дому. Даже Лори утратил аппетит и не пытался улизнуть от друзей. Он ходил за Тэдом по пятам, излагая ему различные фантастические проекты.

— Все это ерунда, — отвечал Тэд. — Ты прекрасно помнишь все, что писал о наших предках старик Клеменс, в частности о Томе Сойере. Но никто из нас не похож на негра Джимма, и нам некому бросать из тюрьмы тарелки. Молчал бы лучше и не мешал мне думать!

Однажды, войдя в библиотеку, они застали в ней Джо. Он стоял у окна и знаком подозвал к себе Тэда.

Это было единственное окно в помещениях, отведенных марсианам, выходящее не в сад, а в отдельный хозяйственный дворик. Оно было прорезано в гладкой степе. Внизу были двери кладовой и кухни. За высокой оградой росли клены, и их ветви с поредевшей листвой шевелились на фоне чистою осеннего неба. Внизу под окном стоял фургон, привозившим два раза в неделю запасы для кладовой.

Фургон был крытый, и меж ребер каркаса в провисшем брезенте три длинные лужи от прошедшего ночью дожди отражали опрокинутое небо и черный узор ветвей.

Джо кивком показал на двор. Тэд увидел грузовик, прилипший к мокрому брезенту кленовый лист и черные точки, скользящие в зыбком голубом осколке неба.

Тэд поднял глаза. Высоко над старыми кленами кружили птицы.

— Что ты думаешь об этом? — спросил Джо.

— Они готовятся к отлету.

— Нам тоже не мешает подумать.

— Почему же ты хочешь, чтобы я что делал за тебя?

— Я тебе показываю открытую дверь.

— Я полюбил одну девушку за то, что она мало болтала, — сказал Тэд.

— При чем тут девушка?

— Тебе не мешало бы издавать побольше понятных звуков

— Я же не виноват, если человек не видит открытой двери.

— Лори! — позвал Тэд. — Скажи, кто из нас пьяный?

— Клянусь, я ничего не пил! — ответил Лори. — Я со вчерашнего дня не ходил вниз.

— Тэд, — настаивал Джо, — посмотри еще раз и расскажи понятными словами, что ты видишь.

— Я вижу стену и птиц, которым лучше, чем нам, — сказал Тэд. — Через такую стену можно перепрыгнуть только на Марсе. А еще я вижу лужи на крыше фургона…

— Если бы ты лег в такую лужу, — спросил Джо, — тебя было бы видно снизу?

— Я привык к теплой ванне по утрам.

— Не каждый день идет дождь.

Тэд наконец понял и с восторгом посмотрел на Джо.

В ближайшую среду было пасмурно, но сухо. Трое с нетерпением ждали вечера. В это время года уже рано темнело. Свет из кухонной двери длинной полосой лежал на земле. Из-за двери доносился шум. Потом стало тихо, и свет в кухне погас.

Тихо было во всем доме. Мисс Олсоп давно ушла, пожелав марсианам доброй ночи. Свет в библиотеке был погашен.

Первым вылез из окна Тэд. Став коленями на подоконник, он спустил вниз ноги, а затем, держась за оконную раму, стал спускаться, нащупывая ногами едва заметный выступ стены, невидимый в темноте.

Держась за оконный карниз, он должен был продвинуться по выступу на несколько шагов вправо, а затем, нагнувшись, схватиться правой рукой за железный кронштейн. Это было самое трудное. Остальное уже легче.

Если повиснуть на кронштейне, ноги почти коснутся крыши фургона. Тэд разжал руки и упал на брезент. Не обошлось без шума. Друзья прислушались. В доме было тихо. Следующая очередь была Лори.

Джо, лежа на подоконнике, поддерживал ею рукой, а Тэд, стоя на крыше фургона, старался смягчить его прыжок. Несмотря на неуклюжесть Лори, эта опасная возня кончилась благополучно.

Последним полез Джо. Когда он схватился за кронштейн, скрипнула кухонная дверь. Все застыли. Во двор вышел шофер Дэви. Он остановился и стал закуривать, долго чиркая спичками. Джо застыл над самой его головой. Выступ стены был очень мал.

Шофер взглянул на небо, бросил спичку и не спеша направился к дому.

Джо не выдержал и свалился на брезент. Шум его падения совпал со звуком хлопнувшей двери.

Трое, растянувшись на брезенте, затаив дыхание прислушались. Было тихо.

Настало время томительного ожидания. Тэд закрыл глаза и старался не думать о странном и опасном положении, в котором они находились. Несколько холодных капель упало ему на лицо.

“Этого не хватало!” — подумал Тэд, слизывая с губ каплю.

К счастью, дождь не усиливался. В доме послышалось движение. Кухонная дверь открылась. Тэд слышал скрип — очевидно, дверь придерживали рукой — и неясный шепот, в котором узнал голоса Полины и Дэви.

Тэду показалось, что Лори, лежавший рядом за ребром каркаса, беспокойно заерзал. Тэд похолодел и до боли сжал зубы. Внизу снова зашептались, потом щелкнула дверца. Машина качнулась и затряслась ровной дрожью мотора. Еще раз хлопнула кухонная дверь. Фургон, переваливаясь, двинулся с места, но вскоре снова остановился.