Железная маска - Ладусет Эдмон - Страница 15

— Кто ты? — спросили они.

— Меня зовут Августина, господа, — ответила девушка, — я прислуживала мадемуазель, которую вы ищете… Каково придется бедняжке у этого одноглазого горбатого чудовища!

— Ньяфон!

— Так она его называла, господа: и он поклялся отвезти ее в лес, откуда ей уже не выбраться… Какой ужас!

— Ты слышишь, Мистуфлэ?

— Да, хозяин.

— Что ж, еще до захода солнца мы разыщем этого бездельника и отрежем ему уши.

— С ним не меньше дюжины бандитов, — возразила служанка.

— Тем более не стоит тратить время на пустые разговоры.

— Найдите ее, господа, — всхлипнула служанка, — торопитесь, в лесу Фонтебло нелегко отыскать девушку…

— Мы разыщем Ивонну, даже если этот негодник уволок ее в ад!

— Мы поедем с вами, — сказал граф де Роан. — И ничего не бойтесь, я чувствую себя увереннее среди тех, кто живет в этом лесу, чем в Париже.

Фариболь и Мистуфлэ были немало удивлены словами графа, но тот лишь рассмеялся и передал Августине перстень, который она в качестве пароля должна была передать своей госпоже.

Они снова сели на коней и погнали их на этот раз к лесу Фонтебло.

Едва остались позади перевалы Апремона, как маленький отряд очутился в сумрачном лесу и направился к возвышавшемуся слева каменистому холму. Внезапно под темным сводом деревьев раздался пронзительный свист. Фариболь и Мистуфлэ, невольно вздрогнув, потянулись к рукоятям своих шпаг. Граф де Роан резко осадил своего коня, спрыгнул на землю и жестом пригласил всех остальных последовать его примеру. Затем он поднес к губам маленький свисточек, который носил на золотой шейной цепочке, и несколько раз с короткими промежутками свистнул, разбудив в лесу многократное эхо, после чего дважды выстрелил в воздух.

Тут же из темноты выступил человек и, наведя на них мушкет, хриплым голосом спросил:

— Что вечно?

— Треугольник, — ответил граф де Роан.

— Его имена?

— Сталь, золото и яд.

— А ты кто?

— Шпага, деньги и смерть.

— Рад приветствовать вас, монсеньор! — воскликнул человек, опуская дуло своего оружия.

— У тебя есть факел?

— Да, монсеньор.

— Зажги его и проводи нас.

Мгновение спустя вспыхнуло пламя факела, бросая красноватые отсветы на скалы, стоявшие по обе стороны грубой лестницы, гранитные ступени которой уводили куда-то вверх по склону холма. Все четверо стали подниматься вслед за проводником. Фариболь и Мистуфлэ не переставали удивляться, но изумление их достигло предела, когда они оказались перед гигантским монолитом гладкого камня со срезанной верхушкой. Граф де Роан подошел к нему вплотную, вставил в едва заметную щель справа острие своего кинжала, и огромная глыба, словно движимая чьей-то невидимой рукой, медленно повернулась вокруг своей оси, открыв узкий проход. Миновав его, они оказались на вырубленном в скале карнизе, по которому едва мог пройти один человек. С одной стороны карниза нависала скала, а с другой разверзлась бездонная пропасть. К счастью, идти пришлось не долго, карниз завершился довольно узкой площадкой, в дальнем конце которой виднелось отверстие. Рядом с ним стоял часовой с мушкетом. Без сомнения, его уже предупредили каким-то особым сигналом о прибытии четверых гостей, потому что, едва они показались на площадке, он наклонился над охраняемым им подобием колодца и два раза свистнул, точно так же, как незадолго до этого граф де Роан.

— Все уже внизу? — спросил граф.

— Нет, монсеньор, — ответил страж. — Двадцать человек под командованием Лотремона ушли в лес. Но они вскоре вернутся: еще полчаса назад я слышал выстрелы недалеко от перевалов, а они направлялись именно туда.

— Все верно, — сказал де Роан своему неизменному спутнику, — найди Лотремона и скажи ему, что я здесь. Пусть немедленно возвращается.

Онемев от изумления, Фариболь и Мистуфлэ последовали за графом в узкий проход-колодец, который, казалось, вел их к самому центру земли. В конце пути они оказались в большой подземной зале, ярко освещенной множеством факелов. Повсюду виднелись группы людей, сидящих или лежащих на подстилках из мха и сухой листвы, а также сидящих за столами, плотно уставленными бутылками, в большинстве своем уже пустыми. При виде графа де Роана все поднялись со своих мест и почтительно его приветствовали.

— Ну. что? — громко спросил граф. — Вы довольны своей судьбой?

— На мой взгляд, монсеньор, — ответил за всех один из них, — наша жизнь здесь проста и не лишена приятности, но все мы мечтаем о том часе, когда вы позовете нас наверх — на схватку под открытым небом.

— Что ж, готовьте оружие, поскольку час этот близок. Скоро ваши шпаги и мушкеты засверкают на солнце, настало время объявить войну тем, чьи деспотизм, несправедливость и преследования вызывают вашу ненависть и жажду мщения. Смерть или слава ждет нас на поле брани!

Громогласные крики одобрения были ему ответом.

— Тысяча чертей! — шепнул Фариболь на ухо Мистуфлэ. — Ты что-нибудь понимаешь, дружище?

— Хм! Не знаю, что и сказать… На бандитов они не похожи…

— Может и так, но если они живут не воровством, то уж наверняка чем-то очень на него похожим.

На этом их обмен впечатлениями и закончился: де Роан и д'Эффья вновь позвали друзей следовать за ними по подземному лабиринту.

В широкой просторной пещере какие-то люди с обнаженными торсами и багровыми лицами, обливаясь потом, суетились у огромных печей, извергавших пламя. Некоторые из этих странных существ опускали в горнила длинные и тяжелые стальные клещи, вынимали из печей тигли и опрокидывали их, переливая расплавленный металл в прямоугольные формы. Когда они остывали, полученные слитки сортировали и складывали для последующего подсчета и взвешивания.

Широко открыв рты, Фариболь и Мистуфлэ не могли оторвать взгляда от штабеля золотых слитков, высившегося в углу пещеры.

— За сталью — золото, — сказал им с улыбкой граф де Роан. — Помните слова пароля? — И, обращаясь к человеку, командовавшему в этой адской плавильне, спросил: — Как дела?

— Монсеньор, — ответил тот, — к концу дня золота будет на миллион франков. Запасов же хватит еще на двадцать миллионов…

— Хорошо, но до истечения восьми дней эту цифру необходимо удвоить. Близится время решительных действий, друзья мои.

Услышав эти слова, люди вокруг радостно заулыбались и с еще большим усердием принялись за работу.

— Эксили в своей лаборатории? — спросил граф.

— Да, монсеньор.

— Позовите его сюда.

Вскоре перед де Роаном стоял тощий сутулый человечек с копной седых волос. Он был в некоем подобии стеклянной маски, сквозь которую было отчетливо видно его сморщенное лицо.

— Друг Эксили, — сказал граф, — как наши успехи в алхимии? Но, черт возьми, сними ты эту маску, если хочешь, чтобы мы тебя услышали.

Старичок поспешно исполнил просьбу графа и ответил:

— Простите, монсеньор, но вы ведь знаете, что для меня жизненно важно носить эту маску во время работы. Если при одном из моих опытов стекло разобьется, я неминуемо погибну. Вот, посмотрите, — сказал он, показывая два флакона, наполненных какими-то жидкостями, — я нашел формулы, о которых вы меня просили. Одной капли содержимого первого флакона достаточно, чтобы вызвать мгновенную смерть. Второй яд столь же смертелен, но действует медленно; он разлагает кровь, и через некоторое время, длительность коего зависит От принятой дозы, плоть начинает отделяться от костей, хотя человек пока еще жив… А буквально через несколько часов после похорон труп жертвы превращается в абсолютно гладкий скелет.

Фариболь и Мистуфлэ просто онемели от ужаса. Граф де Роан повернулся к ним и с улыбкой сказал:

— Не бойтесь, на этом знакомство с моими друзьями заканчивается… Как вы могли заметить, их у меня трое: сталь, иными словами, оружие, позволяющее противостоять любым угрозам и оскорблениям; золото, способное купить смелость, верность и даже совесть; наконец яд, с помощью которого я сумею свести счеты с теми, кто выстоял против оружия и денег… яд также отомстит за меня, если я погибну в борьбе за трон Для подлинного короли Франции. Ведь и вы готовы отдать за него жизнь?