Возвращение Борна - ван Ластбадер Эрик - Страница 83

– Это – миниатюрное электронное передающее устройство, – уже без опасений пояснил он Аннаке.

– Что? – Удивление Аннаки уступило место замешательству.

– Так называемый «жучок». Тот человек, который был на крыше, проник сюда именно для того, чтобы установить его. Он слышал все наши разговоры.

Аннака оглядела свою уютную комнату и поежилась.

– Господи, с этого дня я уже не смогу чувствовать себя здесь в безопасности! – Она повернулась к Борну. – Что ему было нужно? Зачем понадобилось подслушивать каждое наше слово? – Затем Аннака выдохнула и с изменившимся лицом произнесла: – Это, наверное, как-то связано с доктором Шиффером, да?

– Не исключено, – ответил Борн, – но наверняка я не знаю. – В этот момент у него так сильно закружилась голова, что он был вынужден сесть на диван.

Аннака бросилась в ванную, чтобы принести обеззараживающее средство и бинты. Борн откинул голову на подушку и постарался отогнать от себя все эмоции, вызванные последними событиями. Ему было необходимо сосредоточиться и разработать четкий план дальнейших действий.

Вернулась Аннака, неся поднос, на котором стояла неглубокая миска с горячей водой, губка, полотенца, полиэтиленовый пакет со льдом, флакон с дезинфицирующим средством и стакан с водой.

– Джейсон! – окликнула она.

Борн открыл глаза. Она протянула ему стакан воды, который он осушил несколькими глотками, а затем – пакет со льдом.

– У вас опухает щека.

Он приложил лед к лицу, и боль понемногу начала отступать. Вскоре щека онемела. Борн поставил пустой стакан на тумбочку, и это движение острой болью отозвалось в его несчастных ребрах. Медленно, осторожно, он принял прежнее положение. Он думал о Джошуа, вернувшемся к жизни – если и не на самом деле, то хотя бы в его сознании. Возможно, слепая ярость, которую он испытывал к Хану, объяснялась именно тем, что тот выпустил на волю призрак ужасного прошлого, вытащив на свет дух существа столь дорогого для Дэвида Вебба, что он не давал ему покоя в любой его ипостаси.

Пока Аннака с помощью губки смывала с его лица запекшуюся кровь, Борн вспоминал разговор, состоявшийся у них в кафе. Он заговорил о ее отце, но она сменила тему. Однако Борн понимал, что обязан довести этот разговор до конца. Он являлся отцом, страдающим из-за утраты семьи, она – дочерью, страдающей из-за утраты отца.

– Аннака, – мягким тоном произнес он, – я понимаю, что вам больно об этом говорить, но для меня крайне важно узнать как можно больше о вашем отце. – Он сразу же почувствовал, как напряглось ее тело. – Не могли бы вы рассказать мне о нем?

– Что вы хотите знать? Наверное, о том, как он познакомился с Алексеем?

Женщина продолжала вытирать лицо Борна, а он думал, нарочно ли она прячет от него глаза.

– Я размышлял о том, какие отношения связывали вас с ним.

По ее лицу пробежала тень.

– Странный и не совсем тактичный вопрос.

– Видите ли, мое прошлое… – Голос Борна сорвался. Он не мог солгать ей и в то же время не мог сказать всю правду.

– Вас преследует кто-то из вашего прошлого, – понимающе кивнула Аннака. Она выжала губку, и вода в миске окрасилась в розовый цвет. – Ну что ж, Янош Вадас был прекрасным отцом. Он менял мне пеленки, когда я была совсем маленькой, читал мне на ночь книжки, пел мне, когда я болела. Он всегда находился рядом в день моего рождения и в любой другой праздник. Честно говоря, я не понимаю, как ему удавалось выкраивать на это время. – Она снова выжала губку. Раны Борна опять принялись кровоточить. – Я для него всегда была на первом месте, и он не уставал повторять о том, как сильно любит меня.

– Вы были счастливым ребенком!

– Гораздо более счастливым, чем все мои друзья, чем все, кого я когда-либо знала.

Аннака была сосредоточенна и делала все, чтобы остановить кровь. Что касается Борна, то он находился почти в прострации. Он по-прежнему думал о Джошуа и остальных членах своей первой семьи, о каких-то мелких деталях, связанных со взрослением детей, обо всем том, что могло бы произойти, но не произошло в их неслучившейся жизни.

Наконец Аннаке удалось остановить кровь, и она бросила быстрый взгляд на пакет со льдом. По выражению ее лица Борн понял, что дела обстоят не самым лучшим образом. Она откинулась назад и сказала:

– Мне кажется, вам следует снять куртку и рубашку.

Борн удивленно воззрился на нее.

– Нужно осмотреть ваши ребра. Я заметила, как вы поморщились от боли, когда ставили стакан на тумбочку.

Аннака протянула руку, и Борн передал ей пакет с подтаявшим льдом. Встряхнув его на ладони, она сказала:

– Его нужно положить в морозилку.

К тому времени, когда она вернулась, Борн уже успел раздеться до пояса. На его левом боку образовался огромный кровоподтек, и, ощупав его, Борн почувствовал, как сильно вздулась кожа на этом месте.

– Боже мой! – воскликнула она, вернувшись. – Да вас нужно положить в ванну со льдом!

– По крайней мере, ничего не сломано.

Она протянула ему новый пакет со льдом. Борн приложил его к опухшему боку и на мгновение задохнулся от холода. Аннака снова присела на диван, ее взгляд блуждал по лицу Борна, а тот пытался угадать ее мысли.

– Вы, видимо, не можете избавиться от воспоминаний о сыне, который погиб, будучи еще мальчиком?

Борн сжал зубы.

– Этот… Этот человек, с которым я схватился на крыше, который следил за нами… Он преследует меня с самого начала, с тех самых пор, как я бежал из Соединенных Штатов. Он утверждает, что хочет убить меня, но я уверен, что это – ложь. И еще он говорит, что я должен привести его к какому-то человеку, который якобы подставил и его, и меня.

Лицо Аннаки потемнело.

– Как зовут этого человека?

– По-моему, Спалко.

– Степан Спалко? – удивленно переспросила Аннака.

– Да. А вы его знаете?

– Разумется, знаю. Его знают все в Венгрии. Он возглавляет международный благотворительный фонд «Гуманисты без границ». – Женщина озабоченно наморщила лоб. – Джейсон, вот теперь мне действительно не по себе. Судя по всему, этот человек, Хан, как вы его называете, на самом деле очень опасен. Если его мишенью является мистер Спалко, мы обязаны сообщить об этом соответствующим органам.

Борн помотал головой.

– И что вы им сообщите? Что человек, известный нам под кличкой Хан, желает пообщаться со Степаном Спалко? Мы даже не знаем, зачем ему это нужно! И что, по-вашему, они нам ответят? Они спросят: а почему этот ваш Хан попросту не возьмет телефонную книгу и не выяснит адрес и телефон столь дорогого его душе мистера Спалко?

– Ну тогда давайте позвоним в фонд «Гуманистов» и предупредим их!

– Послушайте, Аннака, пока я не выясню, что тут происходит, я не намерен вступать в контакты ни с кем! Иначе мутная вода, в которой я безуспешно ищу ответы на чересчур многочисленные вопросы, взбаламутится еще сильнее.

С трудом поднявшись, Борн подошел к секретеру и сел на стул.

– Помните, я сказал вам, что у меня появилась идея? Не возражаете, если я воспользуюсь вашим компьютером?

– Делайте, что считаете нужным, – ответила Аннака, также поднимаясь с дивана.

Пока Борн включал ноутбук, она собрала и унесла на кухню мочалку, миску с водой и все остальные принадлежности, с помощью которых приводила его в чувство. Вскоре с кухни послышался звук льющейся воды.

Борн вошел на сервер правительства Соединенных Штатов и стал переходить от сайта к сайту, а к тому времени, когда с кухни вернулась Аннака, он уже нашел то, что искал. У агентства была целая гроздь публичных сайтов, доступных для любого, у кого есть вход в Интернет. Но существовало и с десяток других сайтов – закрытых для посторонних, защищенных сложными паролями и составляющих интранет – знаменитую внутреннюю сеть ЦРУ.

Аннака обратила внимание на то, с какой сосредоточенностью работал Борн.

– Что это? – спросила она, подойдя и встав за его спиной. Через пару секунд ее глаза расширились от удивления. – Что вы, черт возьми, делаете?