Уловка Прометея - Ладлэм Роберт - Страница 10

Брайсон поздоровался с ними по-румынски.

– Buna ziua, – сказал он. – Unde este cea mai apropriata static Peco? (Где здесь ближайшая бензоколонка?)

– Sinteti ре un drum gresit, – ответил математик. – Вы не туда едете.

Они последовали за ним к грузовику, который Брайсон оставил под прикрытием деревьев. Красивая молодая женщина села вместе с Брайсоном в кабину, как было условлено заранее. Остальные устроились в потайном отсеке: Брайсон припас там бутерброды и бутылки с водой, чтобы скрасить беглецам долгий путь до венгерской границы.

За первые несколько часов Елена не произнесла ни слова. Брайсон пытался завязать разговор, но девушка продолжала отмалчиваться. Ник не мог понять, то ли она стесняется, то ли просто волнуется. Они проехали через Бихорский округ и уже были неподалеку от пропускного пункта в Борше, откуда вела дорога на Бихаркерезтес в Венгрии. Они провели в пути всю ночь и преодолели за это время значительное расстояние. Все шло гладко – даже слишком гладко для Балкан, где всегда могла найтись тысяча мелочей, способных пойти наперекосяк. По крайней мере, так считал Брайсон.

А потому он и не удивился, увидев мигалку полицейской машины. Полицейский в синем мундире проверял машины, движущиеся в сторону границы, до которой оставалось еще восемь километров. Не удивился Брайсон и тогда, когда полицейский, махнув жезлом, велел им остановиться.

– Что это за чертовщина? – поинтересовался Брайсон у Елены, с трудом заставляя себя сохранять непринужденный тон, пока полицейский шел к грузовику.

– Просто обычная проверка на дорогах, – ответила девушка.

– Надеюсь, что вы правы, – сказал Брайсон, опуская боковое стекло. Ник бегло говорил по-румынски, но никак не мог избавиться от акцента. Впрочем, акцент вполне объяснялся его венгерским паспортом. Брайсон приготовился ругаться с полицейским, как сделал бы на его месте любой водитель-дальнобойщик, обозленный внезапно возникшей задержкой.

Полицейский потребовал документы и путевой лист и просмотрел их. Все было в порядке.

– Что-то не так? – спросил Брайсон по-румынски.

Назойливый полицейский ткнул рукой в сторону передних фар. Оказалось, что одна из них не горела. Но этого полицейскому было мало. Он пожелал знать, что в грузовике.

– Экспорт, – коротко объяснил Брайсон.

– Открывай, – приказал полицейский.

Раздраженно вздохнув, Брайсон выбрался из кабины и пошел отпирать заднюю дверь фургона. Под серой рабочей курткой у Ника был спрятан полуавтоматический пистолет. Но Брайсон пустил бы его в ход только в случае крайней необходимости: убийство полицейского было чересчур рискованным шагом. Эту сцену мог увидеть кто-нибудь из проезжающих водителей. А кроме того, если офицер, остановив грузовик, передал его номер по радио, им могли просто перекрыть дорогу. Или сообщить номер на пограничный пропускной пункт. Нет, Брайсону совсем не хотелось убивать этого человека, но Ник понимал, что у него может и не оказаться другого выхода.

Брайсон открыл фургон. Полицейский жадным взглядом уставился на ящики с вином и зуйкой. Брайсон счел это обнадеживающим признаком. Может, если сунуть полицейскому в качестве взятки пару ящиков спиртного, он успокоится и отстанет от них? Но полицейский принялся шарить среди ящиков, словно собираясь провести инвентаризацию, и, конечно, вскоре наткнулся на двойную стену – ведь до нее было чуть больше полуметра. Подозрительно прищурившись, полицейский постучал по стене и услышал гулкий звук.

– Эй, это что за херня? – поинтересовался он.

Рука Брайсона уже скользнула к пистолету, но тут Ник увидел, что Елена Петреску небрежной походкой обогнула грузовик и, дерзко подбоченившись, остановилась перед открытой дверью. Девушка жевала жвачку, а лицо ее покрывало чрезмерное количество косметики. Видимо, Елена успела накраситься за время остановки. Она выглядела, как женщина-вамп, проститутка. Работая челюстью, она подошла вплотную к полицейскому и поинтересовалась:

– Се curu'meu vrei? (Какого хрена тебе здесь надо?)

– Fututi gura! – огрызнулся полицейский. (Трахнуть тебя!)

Он ухватился за ящик и принялся отодвигать его, явно намереваясь отыскать ручку, кнопку или рычаг, которые позволили бы открыть тайник. У Брайсона противно заныло под ложечкой: дотошный румын схватился за выемку, при помощи которой и открывался потайной отсек. Ему никак не удастся объяснить присутствие семи спрятанных пассажиров. Придется прикончить полицейского. Но что за чертовщину задумала Елена? Зачем она задирает этого типа?

– Скажи-ка мне вот что, приятель, – тихо и вкрадчиво поинтересовалась она. – Тебе дорога твоя жизнь?

Полицейский обернулся и смерил Елену взглядом.

– Что ты тут болтаешь, шлюха?

– Я спрашиваю, тебе жизнь дорога? Потому что ты сейчас не просто рискуешь карьерой. Ты вот-вот купишь билет в один конец, до психушки. Или, возможно, до могилы.

Брайсон пришел в ужас. Она же сейчас все испортит! Нужно немедленно ее остановить!

Полицейский расстегнул брезентовую сумку, висящую у него на шее, извлек оттуда старый, неуклюжий военный радиотелефон и принялся набирать номер.

– Если тебе так уж хочется куда-нибудь позвонить, можешь сразу позвонить в главное управление Секуритате и спросить самого Драгана.

Брайсон уставился на Елену, не веря своим глазам. Генерал-майор Раду Драган был вторым лицом в тайной полиции и прославился своей продажностью и склонностью к развратным похождениям.

Полицейский остановился и уставился на Елену.

– Ты мне будешь грозить, сука?

Елена надула пузырь. Пузырь лопнул.

– Слушай, меня не колышет, что ты будешь делать. Если тебе так уж хочется влезть в дела Секуритате, причем на высшем уровне, – милости прошу. Я просто занимаюсь своей работой. Драган любит мадьярских девочек, а когда он с ними позабавится, я перевожу моих девчат обратно через границу. Тебе так приспичило встать у меня на пути? Ну и ладно. Тебе не терпится стать героем и выставить на всеобщее обозрение маленькие слабости Драгана? На здоровье. Но я бы лично не хотела оказаться на твоем месте или на месте кого-нибудь из твоей родни.