Протокол «Сигма» - Ладлэм Роберт - Страница 39

Когда легкий двухмоторный винтовой самолет пробился через бурю, разыгравшуюся на восточных склонах Альп, молчаливый пилот вдруг разболтался.

– Там, откуда я приехал, есть такая пословица: «Es ist besser reich zu leben, als reich zu sterben». – Он захихикал. – Лучше жить богатым, чем умереть богатым…

– Давайте просто полетим дальше, – хмуро отозвался Бен.

Бен спрашивал себя, не слишком ли он увлекся предосторожностями, отлично сознавая, что не имеет понятия ни о том, какими возможностями располагают люди, убившие его брата, ни о том, кто отправил в Цюрих человека, которого он знал как Джимми Кавано, чтобы тот убил его. Но в любом случае Бен не намеревался хоть сколько-нибудь облегчить жизнь своим врагам.

До Санкт-Галлена он доехал с фермером, поставлявшим овощи на рынки и в рестораны. Фермер удивленно взирал на своего пассажира, и Бен объяснил, что он ехал на автомобиле, который, как назло, сломался в очень глухом месте. В городке он взял напрокат автомобиль и отправился в отдаленную сельскохозяйственную общину Меттленберг. Если полет проходил трудно, то и поездка оказалась не лучше. Шел проливной дождь, ветровое стекло арендованного автомобиля заливали потоки воды. Стеклоочистители отчаянно елозили по стеклу, не принося никакой пользы: слишком уж сильный был ливень. Близился вечер, и уже заметно стемнело. Бен видел перед собой лишь несколько футов дороги. Вероятно, ему просто повезло, что на этой маленькой сельской дороге в обе стороны ехало много машин, которые, как и его автомобиль, ползли с черепашьей скоростью.

Он находился в отдаленном малонаселенном районе на северо-востоке Швейцарии, в кантоне Санкт-Галлен, недалеко от озера Констанс. Временами, когда дождь на несколько секунд ослабевал, он видел по обеим сторонам дороги большие фермы. Стада коров, отары овец, акры тщательно обработанной земли. В сумерках виднелись большие примитивные здания, в которых, вероятно, под одной необъятной соломенной двускатной крышей находились и хлева, и сараи, и, скорее всего, жилища хозяев. Навесы укрывали сложенные с геометрической точностью поленницы.

За время поездки Бен испытал целый диапазон эмоций: и страх, и глубочайшую печаль, и почти сокрушительный гнев. Теперь он приближался к кучке домов, которые и должны были оказаться деревней Меттленберг. Ливень ослабел и превратился в обычный дождь. Бен разглядел руины укреплений средневекового города. Проехал мимо старого зернохранилища и церкви Святой Марии, выстроенной в начале шестнадцатого века. Вокруг стояли живописные, ухоженные каменные здания с деревянными резными украшениями на фасадах и фронтонах, с ломаными красными крышами. Это место лишь с большой натяжкой можно было назвать деревней.

Питер сказал, что Лизл, его возлюбленная, устроилась на работу в находившейся здесь маленькой больнице. Бен посмотрел путеводитель: на несколько километров вокруг имелась только одна больница: «Regionalhospital Sankt Gallen Nord».

Почти сразу же за «центром города» находилось относительно современное здание красного кирпича очень простой и явно дешевой архитектуры, выстроенное, как решил Бен, в 1960-х годах. Региональная больница. Он нашел бензоколонку фирмы «Мигрос», остановил автомобиль и позвонил из телефона-автомата.

Когда дежурная телефонистка больницы взяла трубку, Бен медленно проговорил по-английски:

– Мне необходимо поговорить с педиатром. Мой ребенок заболел. – Он долго не мог решить, на каком языке разговаривать, но потом пришел к выводу, что его немецкий, который он знал лишь на туристском уровне, все равно не поможет замаскировать американский акцент, а швейцарская телефонистка должна хотя бы немного знать английский язык.

Питер говорил ему, что Лизл взяли на работу в больницу, потому что там был нужен педиатр; Бен понял эти слова так, что в больнице вообще не было детского врача, кроме нее. Конечно, нельзя было исключить, что там найдутся и другие, но Бен сомневался в этом: слишком уж маленькой была больница.

– Я буду соединять вас с Notfallstation… э-э… «Скорой помощью». Сейчас…

– Нет-нет, – быстро прервал дежурную Бен. – Мне не нужна «Скорая помощь». Я должен поговорить непосредственно с педиатром. Он у вас один или их несколько?

– Только один, но в это время доктор нет в больнице.

Только один! Бен в глубине души ликовал: неужели он нашел ее?

– Да, женщина по имени, кажется, Лизл, правильно?

– Нет, сэр. Насколько я знаю, в штате здесь больница никакая Лизл нет. Педиатра имя доктор Маргарита Хубли, но я сообщаю вам, она нет в больнице. Позвольте мне соединять…

– Должно быть, я ошибся. Мне называли именно это имя. Скажите, а у вас не работала в последнее время педиатр по имени Лизл?

– Нет, сэр, я не знать такого доктора.

Необходимо что-нибудь придумать!

И ему в голову действительно пришла идея. Имелся шанс на то, что доктор Хубли может быть знакома с Лизл, знает, кто она такая и куда уехала. Это, скорее всего, будет другая больница, где Лизл получила работу.

– Не знаете ли вы номер, по которому я мог бы связаться с доктором Хубли?

– Я боюсь, что не могу дать вам ее домашний номер, сэр, но если бы вы доставили вашего ребенка в больницу…

– А не могли бы вы сами позвонить ей?

– Да, сэр, я могу сделать это.

– Благодарю вас. – Бен назвал номер телефона-автомата, с которого звонил, и вымышленное имя.

Телефон ожил через пять минут.

– Мистер Петерс? – спросил по-английски женский голос.

– Большое спасибо вам за звонок, доктор. Я американец, отдыхаю здесь вместе со своими друзьями, и мне нужно найти доктора, который, я точно знаю, работал в штате региональной больницы. Мне хотелось бы знать, не знакомы ли вы с нею. Это женщина по имени Лизл.

Последовала пауза – слишком уж длинная пауза.

– Я не знаю никакой Лизл, – ответила педиатр.

Похоже, что она лжет для того, чтобы защитить Лизл? Или он просто выдумал это?

– Вы уверены? – настаивал Бен. – Мне говорили, что в этой больнице была педиатр по имени Лизл, и мне необходимо срочно связаться с нею. Это… Это семейное дело.

– Какое еще «семейное дело»?

Попал в десятку. Она выгораживает Лизл.

– Это касается ее… ее брата, Питера.

– Ее… брата? – педиатр, казалось, растерялась.

– Передайте ей, что мое имя Бен.

Снова долгая пауза.

– Где вы находитесь? – спросила женщина.

Не прошло и двадцати минут, как к бензоколонке подъехал маленький красный «Рено».

Миниатюрная женщина, одетая в большой дождевик-пончо защитного цвета, заляпанные грязью джинсы и ботинки, вышла из машины и нерешительно оглянулась, прежде чем захлопнуть дверцу. Заметив Бена, она подошла. Вблизи он сразу разглядел, что она была настоящей красавицей. Правда, не того типа, какой он, сам не зная почему, ожидал увидеть. Под капюшоном пончо он разглядел ее коротко подстриженные блестящие темно-каштановые волосы. С молочно-белого лица смотрели сияющие голубые глаза. Но ее лицо было перекошено, как-то странно сморщено; казалось, что она очень напугана.

– Большое спасибо, что вы согласились прийти, – сказал он. – Как я понимаю, вы знакомы с Лизл. Я брат ее мужа, близнец.

Женщина продолжала смотреть на него, не отводя взгляда.

– О, господи, – чуть слышно прошептала она. – Вы похожи с ним как две капли воды. Это… это… все равно что увидеть привидение. – Напряженная маска, сковывавшая ее лицо, внезапно треснула. – Великий боже, – выдохнула она, разразившись рыданиями, – он был так осторожен! Столько… столько лет…

Бен в полной растерянности смотрел на женщину-врача.

– Он не вернулся домой той ночью, – она говорила так поспешно, словно боялась не успеть. – Я не ложилась спать, волновалась, мне было страшно. – Женщина закрыла лицо руками. – А потом приехал Дайтер и рассказал мне, что случилось…

– Лизл… – сдавленным шепотом выговорил Бен.

– О, боже! – простонала она, захлебываясь слезами. – Он был такой… такой хороший человек. Я так любила его!