Правосудие во имя любви - Бакстер Мэри Линн - Страница 4

Кейт понимала, что завидовать грешно, но ничего не могла с собой поделать. Мать Энджи, Роберта, была медсестрой в окружной больнице и прилично зарабатывала. Она души не чаяла в своей дочери, которая, как и Кейт, росла единственным ребенком. Роберта выбивалась из сил, лишь бы Энджи не страдала из-за того, что отец бросил их, сбежав с другой женщиной.

Кейт как-то попробовала высказать Энджи свое сочувствие, но та наотрез отказалась говорить об отце, и больше они к этому не возвращались.

Видит Бог, она и сама о многом не хотела ни с кем говорить, и в первую очередь о собственных родителях.

— Слушай, может, заедем к нам? — предложила Энджи по пути к стоянке. — Мама принесла мне выкройку и купила материал на мини-юбку. Я хочу, чтобы ты посмотрела.

Кейт не обиделась, когда Энджи заговорила про обновки. Она знала, что подруга не хотела ее уязвить. Энджи уважала ее самолюбие и никогда не подчеркивала разницу в их положении, общаясь с ней на равных.

Со вздохом Кейт произнесла:

— Я бы с радостью, но мне надо домой, помогать маме.

Вдруг тишину прорезал оглушительный свист. Девочки вздрогнули. Кейт оглянулась и увидела, что их нагоняют Томас Дженнингс и Уэйд Джексон.

— Еще не хватало, — вполголоса сказала Кейт, — это Томас, а с ним… как его?..

— Уэйд, — подсказала Энджи, — хорек вертлявый, видеть его не могу.

— Я тоже. Тем более, что он зубы не чистит, — подхватила Кейт.

— Это точно. Он на английском сидит за мной. Как я ни обернусь, он вечно скалится. В переднем зубе дырка, а в ней еда застревает.

— Фу, гадость какая.

Энджи хихикнула:

— Да уж, с Томасом не сравнить!

Мальчишки явно направлялись к ним.

— Куда торопимся? — спросил Томас с усмешкой.

Кейт молчала. При виде Томаса у нее отнимался язык, а коленки становились, как ватные.

— Домой, — коротко отозвалась Энджи.

— Может, лучше прогуляемся? Мы вас кока-колой угостим. — Томас ткнул Уэйда локтем в бок. — Верно я говорю?

— Э-э-э… ну… ясное дело, угостим.

Ответила снова Энджи:

— Нет, спасибо. Нам некогда.

— Слушай, Кейт, — сказал вдруг Томас, — а ты что молчишь? Язык проглотила?

— Я, к сожалению, тоже спешу, — прошептала она пересохшими губами.

Не обращая внимания на Энджи, Томас подмигнул:

— Может, в другой раз, а?

— Хорошо, — выдавила Кейт.

Когда мальчишки отошли, Кейт повернулась к Энджи, словно не веря себе:

— Вот это да!

— А что такого? — как ни в чем не бывало, спросила Энджи.

— Будто ты не понимаешь!

Энджи вытаращила глаза:

— Ты на радостях не забыла, что торопишься домой? Садись в машину.

Небольшой фермерский городок Фор-Корнерс лежал в девятнадцати милях от Остина, в гористом районе Хилл-Кантри. Он был ничем не примечателен, но местные жители все же гордились своими угодьями, да еще новой бензоколонкой с бакалейной лавкой, построенной на обочине проселочной дороги.

«Камаро» приближался к ферме, где жила Кейт. В машине надрывалось радио. Подруги молчали, думая о своем.

Энджи свернула на проселочную дорогу. Музыка резко смолкла и диктор объявил: «Последние новости агентства Ассошиэйтед Ньюс. Девятнадцатилетняя Патриция Херст, внучка покойного газетного магната Уильяма Рэндолфа Херста, была похищена из своей квартиры в Беркли, штат Калифорния».

— Вот ужас-то! — Кейт выпрямилась на сиденье и вся обратилась в слух. Она знала, что учитель истории завтра непременно спросит об этом случае, потому что он всегда интересовался текущими событиями.

У Энджи по спине пробежали мурашки:

— Бр-р-р… Жутко представить, что такое могло бы произойти и с нами.

— Не говори, — отозвалась Кейт и замолчала. У нее не выходил из головы Томас Дженнингс. Сердце ее снова забилось сильнее.

— Энджи…

— А?

— Скажи, тебе что, не нравится Томас?

Энджи неотрывно смотрела на дорогу, но Кейт заметила, что ее пальцы крепче сжали руль.

— Ну почему же, парень как парень, — с напускным равнодушием ответила она, потом повернулась к Кейт и широко улыбнулась: — Только считает, что все девчонки от него без ума.

Кейт тоже улыбнулась в ответ:

— Но ведь так и есть, правда?

— Может, и правда.

Обе рассмеялись.

— Мне не померещилось, что он мне подмигнул? — спросила Кейт.

— Нет, это точно. Я тоже заметила.

— С чего бы это? Он со мной за все время двух слов не сказал.

— Разве поймешь, что у них на уме?

— Я мечтаю, чтобы он пригласил меня на свидание, — вырвалось у Кейт.

Ей казалось, что это любовь на всю жизнь. Он был самым красивым, самым умным, самым популярным из старшеклассников. В свои семнадцать лет (Кейт была на год моложе) он выглядел значительно старше других. Его лицо, безупречное, как у артиста, обрамляли густые черные волосы. Он напоминал Элвиса Пресли и давно смущал ее покой. Высокий, стройный, он улыбался так, что у девчонок захватывало дух. Сплетницы болтали, что от такой улыбки трусики падают сами собой. Кейт сгорала от ревности, хотя ни за что не призналась бы себе, что мечтает о Томасе. Она намеревалась сохранить девственность до замужества. Но во сне ей грезилось другое.

— Сдается мне, что это только начало, — Энджи нарушила затянувшуюся паузу. — Интересно, что он затеял?

— Сама не знаю, — уныло ответила Кейт. — Я всегда считала, что он положил глаз на Салли, не зря же он назначил ее главной в группе поддержки.

— Стерва, каких мало. Если бы у нее была голова на плечах, она бы многим сумела кровь попортить.

— При такой фигуре голова не нужна.

— А что в ней особенного? — вспылила Энджи. — Плоская, как блин. Сегодня в раздевалке я ей чуть в волосы не вцепилась.

Кейт закусила предательски задрожавшую губу.

— Спасибо, что вступилась за меня. Не знаю, как бы я…

— Ну-ну, — Энджи не дала ей договорить, — еще не хватало благодарностей. Ты бы поступила точно так же.

— Возможно, только едва ли представится такой случай.

Вместо ответа Энджи пожала плечами. Остаток пути они проехали в молчании.

— Высади меня здесь, — попросила Кейт. — Дальше я пешком.

— Точно?

Кейт отвела глаза:

— Конечно. Погода чудесная, я с удовольствием пройдусь.

Энджи нахмурилась. Кейт прочла недоверие в ее взгляде, но боялась в этом признаться. Отец не разрешал ей водиться с Энджи, и Кейт не хотела лишний раз его злить. Жизнь приучила ее к осторожности.

— Спасибо, что подвезла, — Кейт старалась, чтобы ее улыбка получилась безмятежной. — До завтра!

— Спроси у мамы, может, она позволит тебе завтра приехать к нам с ночевкой, — предложила Энджи.

Кейт насупилась:

— Спрошу, конечно, только…

— Я все понимаю. Но ты попробуй.

— Ты же знаешь моего отца.

— Ну ладно, пока! — Энджи помахала ей на прощание.

Кейт поплотнее запахнулась в ветхое пальтишко и поплелась по грязной дороге, которую развезло от затяжных дождей. Перешагивая через лужи, она пыталась думать про Томаса Дженнингса и про его улыбку, но мысли не слушались ее. Каждый шаг приближал ее к нищете и убожеству родительского крова. Она ненавидела возвращаться домой и стыдилась этой ненависти.

Перед глазами то и дело возникало лицо Томаса. Теперь она приказала себе гнать прочь эти фантазии. Время для них еще не настало. Надо будет извлечь их из тайников души поздно вечером, когда отец угомонится и домашние дела будут, наконец, переделаны.

Входя в калитку, Кейт услышала в доме шум, от которого у нее сердце ушло в пятки. Нет, нет, только не это, заклинала она, стремглав взбегая по шатким ступеням.

Она распахнула дверь и увидела, как увесистый кулак отца врезался в мамину челюсть.

— Мамочка! — закричала Кейт.

III

Кейт не могла пошевелиться. Она видела, что отец снова заносит кулак, чтобы обрушить его на другую скулу Мейвис Колсон.