Правосудие во имя любви - Бакстер Мэри Линн - Страница 36

— Послушайте, я знаю, что сейчас поздно…

— Пусть это вас не беспокоит. Я могу чем-нибудь быть вам полезен?

— Я… нам надо поговорить.

Он мгновенно насторожился.

— Сейчас?

— Да, сейчас, но если это неудобно, — сказала она, словно слегка задыхаясь, — то можно и завтра. Я знаю, час поздний, но я просто вне себя, и…

— Да ну, какие тут могут быть неудобства? Сейчас очень даже удобно.

— Спасибо, — сказала Кейт. И, если только он не ошибся, в ее голосе он уловил нотку облегчения.

Может, и это ему просто померещилось? Черт возьми, Брок, выбрось это из головы, ладно? Кончай выискивать скрытые намеки. С другими клиентами это за ним не водилось.

— Я собираюсь выйти и перекусить чего-нибудь, — сообщил он.

Молчание.

— Кейт?

— Тогда, может быть, все-таки завтра?

— Послушайте, вы что, уже пообедали?

— Нет, но мне не хочется есть.

— Ну, а мне хочется, — заявил он решительно. — Не хотите есть — дело ваше. Но уж по крайней мере чашку кофе выпить вы можете.

Она все еще колебалась. Он спросил напрямик:

— Почему вы так боитесь, чтобы нас не увидели вместе?

— Есть причины. Но на этот раз я сделаю исключение, — добавила она торопливо, хотя теплоты в ее голосе не прибавилось.

Сойеру хотелось одернуть ее, слова так и просились — зачем так себя изводить, лапушка? Но произнес он совсем другое.

— Встречаемся тогда через пятнадцать минут, — сказал он уверенно.

Сообщив ей название и адрес ресторана, он положил трубку и вышел из конторы, захлопнув за собой дверь. Женщины!..

Кейт не знала, сколь долго она держала в руке трубку; в мыслях у нее был хаос. Наконец она положила трубку на рычаг и встала.

С тех пор как она побывала в конторе Томаса, прошло несколько дней, и все эти дни она просто сходила с ума. Окружающие этого не замечали: она функционировала так, словно все было в полном порядке. Но ее истерзанная и опустошенная душа не находила покоя.

Она так хотела бы выплакать все свое горе перед Энджи — и никак не могла найти нужные для этого слова. Правда, Энджи чувствовала, что произошло нечто ужасное. Вчера вечером, пристально всмотревшись в лицо Кейт, она сказала:

— Ты выглядишь просто жутко. Что-нибудь случилось сегодня в суде?

— В суде каждый день что-нибудь да случается.

Уголки губ Энджи опустились.

— Не надо так. Ты же знаешь, что я имела в виду.

Кейт отвела взгляд.

— Не обращай на меня внимания. Я просто устала, вот и все.

Энджи долго не отводила пытливого взгляда от Кейт, а потом сказала:

— Поступай как знаешь. Но если тебе захочется поговорить, ты знаешь, где меня найти.

Через минуту Энджи вышла из комнаты. Кейт мучительно хотелось крикнуть, чтобы вернуть подругу, но она не поддалась искушению. Эту ношу ей придется нести одной.

Обсуждать случившееся с Энджи она не могла, но Сойер Брок — совсем другое дело. Она должна была рассказать ему то, что узнала.

Теперь, когда Кейт переоделась и собралась на встречу с ним, в ней начал нарастать страх. Она хотела, чтобы Сойер нашел ее дочь, а выходило так, что этот человек больше осложнял ее жизнь, чем облегчал ее.

Через двадцать минут, когда она вошла в китайский ресторан и увидела его, мысль о том, что следует отказаться от его услуг, снова всплыла на поверхность. Сойер уже сидел за уединенным столиком около стеклянной стены, за которой виднелся крошечный садик. Кейт не бывала прежде в этом причудливом ресторане, расположенном вдали от шумных улиц; впрочем, китайскую кухню она никогда особенно не жаловала.

Она насчитала только десяток столиков, покрытых красными скатертями. На полу лежал шоколадно-коричневый ковер; стены были окрашены в тускло-белый цвет. В зале находились еще только две пары посетителей.

Увидев ее, Сойер встал. Он был в джинсах, желтой спортивной рубашке и желтых ботинках. Она подумала, что этот костюм — просто находка для него. И сам он явно предпочитает свободный стиль одежды. Но Кейт должна была признать, что такой стиль ему к лицу; впрочем, следовало признать и то, что он, по-видимому, хорошо смотрится в любой одежде.

Пока она шла к нему между столиками, она невольно отметила твердые, угловатые черты его лица с высокими скулами и слегка заостренным подбородком. Это лицо сильного человека, подумала она снова, сильного и надежного.

Кейт была уже почти у столика, когда вдруг осознала, что и он все это время наблюдал за ней, не отрывая от нее взгляда зеленых глаз. Их блеск казался почти осязаемым. Они были прикованы к Кейт так, словно в зале никого и ничего не было, кроме нее. Когда на тебя так смотрят — это и страшновато, и утомительно. Ее походка стала неуверенной. На какое-то мгновение она почувствовала искушение — повернуться и удрать.

— Привет, — сказал он.

Этого простого слова оказалось достаточно, чтобы снять напряжение. Кейт улыбнулась и села на стул, который он ей пододвинул.

— Вы не надумали подкрепиться?

— Нет, чашка кофе будет в самый раз.

У левого плеча Сойера возникла официантка. Он заказал ей то, что требовалось, и молчал, пока она не отошла.

— Бывали здесь когда-нибудь раньше?

— Нет, но могу понять, почему приходите сюда вы.

— Вот как? Почему же?

Она снова улыбнулась:

— Здесь спокойно, и можно предположить, что готовят неплохо. После трудного дня, вероятно, это самое подходящее место, чтобы расслабиться и отдохнуть.

— Да, тут вы попали в точку, — легкая улыбка мелькнула в глазах Сойера. — Так вам сейчас полегчало?

Она вздохнула, пытаясь успокоиться.

— О чем это вы?

— Об этом ресторанчике, — как ни в чем не бывало ответил Сойер. — Я сомневаюсь, чтобы кто-нибудь, кого нужно принимать в расчет, мог здесь увидеть нас вместе.

Слово «вместе» он произнес насмешливым тоном, но ее это не задело. Под угрозой была ее работа, а не его. Поэтому Кейт ограничилась только тем, что сказала:

— Вот и прекрасно.

Сойер кивнул, и тут же появилась официантка с едой для него и кофе для Кейт. Молчание упало между ними, пока он с аппетитом расправлялся с китайскими яствами, а она прихлебывала кофе. Он отодвинул тарелку только тогда, когда доел все до последнего кусочка.

— Вы даже не знаете, чего лишились, — заявил он.

Губы Кейт дрогнули.

— Видимо, так оно и есть.

Его глаза блеснули:

— Что я могу сказать? Говорил же я вам, что здесь все очень вкусно. — Он отпил глоток пива. — Ну так как же продвигается ваша кампания?

Прежде чем ответить, она помолчала, пытаясь уловить какой-то скрытый смысл в этом невинном вопросе. Поскольку глаза его оставались столь же ясными, как и сам вопрос, она ответила:

— По сути, она сейчас только выходит на старт.

— У вас не должно быть никаких проблем на этих выборах. Победа, можно сказать, у вас в кармане.

— Почему вы так думаете?

— Да ведь о таком судье как вы можно только мечтать. По правде, любой человек в системе правопорядка подписался бы под этим.

— И вы тоже подписались бы, мистер Брок?

— Да, в общем я тоже.

— Приятно слышать.

— Неправда.

Она вздрогнула.

— Простите, как вы сказали?

— Вам совершенно наплевать, что я думаю.

Кейт вспыхнула. Да пропади он пропадом. Да пропади пропадом ты сама, за то что позволила беседе сбиться не в ту сторону. Ей следовало завладеть инициативой и не выпускать ее из рук.

— У вас есть право на собственное мнение, — холодно возразила она.

Сойер засмеялся коротким смешком.

— Ну что ж, придется предоставить все на ваше усмотрение. Вы ведете дела так, как считаете нужным, идете напролом, и вас не волнует, куда летят щепки.

И снова Кейт была захвачена врасплох этим неожиданным и резким смехом. Выражение его лица мгновенно изменилось, как бы подтверждая ее впечатление: этот человек действительно опасен.

— А вы сами ведете свои дела разве не точно таким же способом?

— Угу, пожалуй что таким же, — протянул он. — Так что, по-моему, мы с вами очень похожи. В этом смысле.