Дом Люцифера - Ладлэм Роберт - Страница 22

Переодевшись, он поспешил в офис и сверил полученные им данные с данными Софи. И долго сидел, вперясь в пространство невидящими глазами. Вирус, убивший его Софи, не походил ни на один из известных ему вирусов. Да, в чем-то он был близок, но в целом совершенно новый вид.

Зато целиком и полностью совпадал с тем, над которым работала Софи.

При мысли о том, какую потенциальную угрозу для всего мира таит в себе этот новый, смертельно опасный вирус, его пронзил страх. Четыре жертвы… но это только начало.

Каким образом Софи могла заразиться?

Если бы имела место некая роковая случайность, неосторожность с ее стороны, она бы непременно доложила об этом. Таков был порядок, и нарушать его было бы чистым безумием. Патогены, хранившиеся в лабораториях, несли смерть. Против них не существовало ни вакцин, ни способов лечения, можно было лишь укрепить сопротивляемость организма, стараться поддерживать человека в оптимальной физической форме. Плюс предпринимать все возможные предохранительные меры, избегать контакта с инфекцией. Все вроде бы просто, однако это позволило спасти немало человеческих жизней.

Детрик являлся своего рода зараженной зоной и одновременно – больницей, где врачи знали все, что положено знать о лечении реальных и потенциальных жертв. Если в этом мире хоть кто-то мог спасти Софи, то это были сотрудники Детрика, и она это прекрасно знала.

Кроме того – и это, возможно, самое главное, она была настоящим ученым. И если бы поняла, что существует хотя бы малейшая вероятность того, что она подхватила этот вирус, то зафиксировала и записала бы все, что с ней происходит, – в надежде, что позже это поможет другим.

Однако же она ничего никому не сообщала. Ни слова.

И если вспомнить, что на него примерно в то же время были совершены нападения, то напрашивался один единственно возможный вывод: смерть Софи не являлась случайностью.

Ему казалось, он слышит ее слабый задыхающийся голос: «Лаборатория… кто-то ударил…»

В тот момент смятения и замешательства он не обратил внимания на эти слова, но теперь они приобретали особое значение. И не выходили из головы. Неужели кто-то действительно вошел к ней в лабораторию и напал, как нападали на него?

Подстегиваемый этой мыслью, он начал торопливо просматривать все ее записи, заметки и доклады в поисках хоть какого-то ключа к тому, что здесь могло произойти.

И вдруг увидел номер, выведенный ее аккуратным почерком на обложке журнала. В него она ежедневно записывала результаты работы по неизвестному вирусу. Входной номер ПЛИ-53-99.

Он понял его значение. ПЛИ – Институт имени принца Леопольда в Бельгии. В нем не было ничего особенного, она использовала его просто для того, чтобы можно было отличить эти материалы от всех остальных, которые использовала в работе. Важно другое. Она всегда, всегда записывала такие номера на последней странице своего отчета.

В самом конце.

Та же пометка стояла на первой странице, в начале записей о трех жертвах, совершенно разных людях, разделенных не только по географическому признаку, но и по половому, возрастному, социальному, наконец. И все они умерли почти одновременно от одного и того же вируса, причем ни один из их близких или контактирующих с ними людей не заразился.

В этих комментариях не упоминалось об использовании каких-либо других докладов или материалов, стало быть, входной номер стоял явно не на месте.

Он тщательно осмотрел две последние странички, сильно раздвигая их, чтоб было видно то место, где они крепятся к корешку. Но даже под увеличительным стеклом обнаружить что-либо подозрительное не удалось.

Он на секунду задумался, затем понес открытый журнал к большому электронному микроскопу. И, подкрутив линзы, заглянул в бинокуляр.

А потом тихо ахнул, увидев ровный тончайший надрез, сделанный, по всей видимости, лазерным скальпелем. И, хотя кто-то очень постарался, чтобы ничего не было заметно, утаить правду от мощного микроскопа не удалось. Под ним отчетливо был виден тончайший срез со слегка зазубренными краями.

Кто-то вырезал из журнала страницу.

Бригадный генерал Кальвин Кильбургер стоял в дверях кабинета Смита. Руки сложены за спиной, ноги широко расставлены, на цветущем мясистом лице свирепое выражение. В этот момент он походил на генерала Паттона в танке, направляющего Третью армию на разгром немецких частей в Арденнах.[5]

– Я же приказал вам идти домой, подполковник Смит! Сейчас от вас никакой пользы. Чтобы разобраться в этом деле, нужны ясно и трезво мыслящие люди. Особенно в том, что касается смерти доктора Рассел.

– Кто-то вырезал страницу из ее журнала, – не поднимая головы, ответил Смит.

– Ступайте домой, Смит.

Только теперь наконец Смит поднял голову и взглянул на своего начальника.

– Вы что, не слышали? Кто-то похитил последнюю страничку из ее журнала, где она делала записи. С какой целью?

– Возможно, она сама вырвала ее за ненадобностью.

– Видно, получив последнюю звездочку, генерал, вы напрочь забыли все, что знали о науке и ученых. Ни один ученый не стал бы уничтожать записи, особенно касающиеся столь важных исследований. И я понял, что записи эти связаны с неким докладом, который она получила из Института принца Леопольда в Бельгии. Искал в ее бумагах, но так и не нашел этого доклада.

– Может, он в банке компьютерных данных?

– Как раз собирался посмотреть.

– Это можно оставить и на потом. Я хочу, чтобы вы прежде всего отдохнули, а потом поехали бы в Калифорнию вместо доктора Рассел. Необходимо переговорить с родственниками и друзьями майора Андерсона. Со всеми людьми, которых он знал.

– Ну уж нет, черт побери! Пошлите кого-нибудь другого. – Ему страшно хотелось рассказать Кильбургеру о нападении в Вашингтоне. Иначе трудно будет убедить генерала, что Софи никак не могла заразиться вирусом по неосторожности. Но Кильбургер первым делом спросит, чем это он занимался в Вашингтоне, почему отправился туда, вместо того чтобы вернуться в Форт-Детрик. И тогда придется рассказать о тайной встрече в парке с Биллом Гриффином. Нет, он не станет выдавать своего старого друга до тех пор, пока не узнает как можно больше. Он должен убедить генерала позволить ему продолжить расследование. – Со смертью Софи что-то не так. Я знаю, чувствую это. И твердо намерен узнать всю правду.

Генерал вспыхнул.

– Но только не в предусмотренное армейской службой время! У нас есть проблемы и посерьезней, нежели смерть одного из сотрудников. Чем бы или кем бы она там для вас ни была!

Смит так и подскочил в кресле, слово укушенный гремучкой.

– В таком случае я ухожу из армии!

На несколько секунд Кильбургер просто лишился дара речи. Лицо стало свекольно-красным, кулаки сжались. Он уже собирался сказать Смиту, чтобы тот убирался прочь. Такие недисциплинированные и своевольные люди армии не нужны.

Затем он передумал. Это вряд ли хорошо отразится на его собственном послужном списке. Что это за генерал, неспособный добиться подчинения во вверенном ему коллективе? Сейчас не время бороться со Смитом и с его недисциплинированностью и упрямством.

И он заставил себя успокоиться.

– Хорошо. Винить вас, пожалуй, не стоит. Продолжайте работать над делом доктора Рассел. А в Калифорнию я пошлю кого-нибудь другого.

2.02 дня

Бетесда, Мэриленд

Несмотря на лихорадочную спешку, в которой она пребывала, Лили Ловенштейн понадобилось все утро, чтобы сделать то, что требовал от нее безымянный мужчина. И вот теперь она устроила себе праздничный ленч в любимом ресторане в деловой части города. Из окна открывался вид на высокие здания, и она, потягивая уже второй дайкири, подумала, что город в этой своей части является уменьшенной копией Далласа.

К ее удивлению, выяснилось, что отыскать доступ в компьютеризованный банк данных по медицине, собранных по всему миру, проще простого. Никому и в голову не приходило засекречивать информационную сеть материалов, представляющих чисто медицинский и гуманитарный интерес. Так что поднять материалы целой серии отчетов по жертвам двух вспышек вирусных заболеваний в Багдаде и Басре было совсем несложно.