Дом Люцифера - Ладлэм Роберт - Страница 13

Смит чертыхнулся и оглядел перекресток. Укутанный в теплое пальто одинокий пешеход как раз шагнул с тротуара на проезжую часть. Мужчина шатался и громко орал какую-то песенку – видно, выпил слишком много виски – и неверной походкой брел через проезжую часть, смешно размахивая при этом руками – ну, точь-в-точь игрушечный солдатик. Смит затаил дыхание. Мужчина оказался как раз на пути у быстро приближающейся машины.

А пьяный даже не смотрел на дорогу. Резкий визг тормозов. Смит беспомощно наблюдал за тем, как передний бампер бешено мчавшегося автомобиля отбросил человека в сторону. Тот, нелепо растопырив руки, рухнул на мостовую. Смит, чисто автоматически, тоже притормозил. Бесшабашный водитель тоже на секунду притормозил, а затем резко рванул с места и скрылся за углом.

Смит выскочил из машины и бросился к сбитому мужчине. На улице царила полная тишина. Ночные тени сгустились за пятнами слабого света, который отбрасывали фонари у перекрестка. Смит опустился на колени рядом с пострадавшим, чтобы осмотреть его, и не заметил приближения уже другой машины. Тут вдруг за спиной скрипнули тормоза, и машина остановилась прямо рядом с ним.

Испытывая прилив облегчения, он поднял голову и махнул рукой, давая понять, что здесь нужна помощь. Из автомобиля выскочили двое мужчин и бросились к нему. Одновременно Смит заметил, что раненый слегка шевельнулся.

Он склонил голову и спросил:

– Как вы себя чувствуете?… – И тут же осекся, совершенно потрясенный тем, что видит.

Так называемая «жертва» не только была жива, но и, по всей видимости, совершенно здорова. Потому как прямо на Смита смотрели умные внимательные глаза, а в грудь ему был нацелен пистолет-полуавтомат с глушителем.

– А вас, как погляжу, совсем не трудно прикончить. Что же вы тогда за врач, а?

Глава 6

2.37 ночи

Вашингтон, округ Колумбия

Какая-то часть Джона Смита уже находилась в прошлом, в Боснии или Восточной Германии еще до падения Берлинской стены. Смутные тени, воспоминания, напрасные мечты, маленькие победы и постоянное чувство тревоги. Прошлое было за спиной, сейчас оно должно помочь.

Он видел, как двое выскочивших из машины мужчин, выхватывая на ходу оружие, бегут прямо к нему через перекресток. Смит схватил лежавшего на земле человека за запястье. Резким рывком вывернул и рванул руку, и не успел обманщик опомниться, как сухо щелкнули порванные сухожилия.

Он сломал мужчине локоть. Тот дико взвыл, лицо побелело и исказилось от боли. И через секунду потерял сознание, выронил револьвер на мостовую. Все это произошло за считаные секунды. Смит мрачно усмехнулся. Что ж, по крайней мере, ему не пришлось убивать этого человека. Молниеносным движением он схватил револьвер, перекатился по земле, встал на одно колено и взвел курок. И выстрелил. Пуля, вылетевшая из ствола с глушителем, издала глухой хлопок – поп!

Один их мужчин, бежавших к нему навстречу, споткнулся, упал и, корчась от боли, стал кататься по холодной мостовой. И судорожно хватался за бедро, куда угодила пуля Смита. Второй, видя это, упал рядом с ним. Лежа на животе, приподнял голову, точно находился на стрельбище и Смит был главной его мишенью. И совершил тем самым роковую ошибку. Смит понял, что сейчас произойдет. Пригнулся – и пуля нападавшего просвистела мимо виска.

Теперь выбора у Смита не было. Не успел второй мужчина выстрелить снова или хотя бы пригнуть голову, как Смит выстрелил второй раз. Пуля угодила преследователю в правый глаз. Из черной дыры потоком хлынула кровь, мужчина ткнулся лицом в мостовую и остался недвижим. Смит понял, что он мертв.

Кровь стучала и билась в висках. Он вскочил на ноги и осторожно приблизился к своим преследователям. Он вовсе не хотел убивать этих людей и злился на себя за то, что был вынужден сделать это. Сам воздух, казалось, до сих пор вибрирует от выстрелов. Он огляделся. Улица была пуста, ни в домах, ни у крылечек не загорелось ни единого фонаря. Поздний час и глушители помогли сохранить произошедшее в тайне.

Он осторожно вынул из вялой руки убитого армейскую «беретту» и осмотрел тело, в надежде уловить хотя бы слабые признаки жизни. Да, этот человек мертв. Отбросив оружие от двух раненых, Смит удрученно покачал головой, он был раздосадован случившимся. Мужчина со сломанным локтем все еще не пришел в сознание, второй же, тот, кому пуля угодила бедро, судорожно зажимал рану окровавленными пальцами, злобно и грязно ругался и не сводил со Смита сверкающих глаз.

Но Смит не стал обращать на него внимания. И поспешил к своему «Триумфу». И вдруг в тишине послышался рев мотора, возвещавший о приближении большого грузовика. Смит резко развернулся. Огромный белый фургон без опознавательных знаков летел прямо к перекрестку. Каким-то образом убийцам удалось его вычислить.

Но как?..

В бою есть время, когда ты должен занять позицию и сражаться, но есть и другое время – удирать со всех ног. Смит подумал о Софи и сломя голову помчался по тротуару, стараясь держаться поближе к старинным викторианским особнякам. На чьем-то дворе залаяла собака, ей тут же ответила вторая, с другого конца улицы. Скоро вся округа огласилась бешеным и звонким собачьим лаем. Но вот он постепенно замер вдали, а Смит скользнул в темную тень трехэтажного викторианского дома с причудливыми башенками, куполами и широким крыльцом. От перекрестка его отделяло ярдов сто, не меньше. Пригнувшись, он осторожно оглянулся. Увидел вдали припаркованные машины. А вон и грузовик, только теперь он остановился. Из кабины выпрыгнул низенький широкоплечий человек и склонился над ранеными. Смит не узнавал его, а вот грузовик был ему знаком – и очень даже хорошо.

Коротышка нетерпеливо махнул рукой. Еще двое мужчин выпрыгнули из кабины и поволокли раненых к машине, в то время как первый бросился открывать заднюю дверцу грузовика. Там сидели с полдюжины мужчин – спрыгивая на землю через борт, они вертели головами, осматривая полутемную улицу. Даже в неверном свете луны Смит видел, что лицо коротышки, выкрикивающего команды, блестит от пота.

Итак, двух раненых и убитого погрузили в машину, которая, проехав совсем рядом с притаившимся в кустах Смитом, устремилась к северу, быстро набирая скорость. Затем настал черед большого грузовика, он тоже тронулся с места, но только на юг, к реке. Коротышка-командир разбил высадившихся на пары, и они разбежались в разные стороны – в поисках Джона Смита. Каждый из них без труда мог бы одолеть сорокалетнего ученого, ведущего сидячий образ жизни, но они явно находились под впечатлением того, как лихо он расправился с тремя их товарищами.

Засев в своем укрытии, Смит внимательно прислушивался – вот двое парней подошли совсем близко. Придется каким-то образом нейтрализовать эту парочку. Он развернулся и нырнул дальше, в тень, и сделал это нарочито шумно, так, чтоб они его услышали. Парни проглотили наживку и кинулись следом, оторвавшись таким образом от основной группы. Нервы у Смита были на пределе; почти не разбирая дороги, он мчался через какие-то темные дворы. Наконец, кварталах в четырех от перекрестка, он решился на комбинацию, которая могла бы сработать. В конце короткого узкого проулка стоял белый особняк в колониальном стиле, света ни в одном из окон видно не было. Одно его крыло украшал бельведер, почти не заметный во тьме ночи и в тени высоких деревьев и кустарника.

Смит кашлянул и зашаркал подошвами по дорожке, давая преследователям понять, что он собирается укрыться в особняке. Затем резко и бесшумно развернулся и скользнул к бельведеру. Он оказался прав; сквозь каменное кружево стены открывался прекрасный вид на все подступы к дому и саду. Смит положил пистолет и «беретту» на скамейку – сейчас они ему не нужны. Нет, эту работу предстоит сделать тихо и быстро.

Прошла томительно долгая минута.

Может, они догадались, что он задумал, и собираются призвать на помощь остальных? И те вот-вот подоспеют и окружат особняк со всех сторон? Он отер пот со лба тыльной стороной ладони. Сердце стучало страшно громко.