Деревянное море - Кэрролл Джонатан - Страница 20

– Надо ее разыскать. Надо с ней поговорить. Гас, где она? Ты знаешь, где сейчас Сьюзен?

Он взглянул на часы. Странная это была вещица. Больше смахивала на черный резиновый браслет, чем на часы. Цифры на них тоже мне ничегодге говорили, во всяком случае время по ним я бы не смог определить. Он поднес эту штуковину ко рту и сказал:

– Вызываю Сьюзен Джиннети. Парнишка восхищенно присвистнул.

– Так это телефон?

Брови Гаса взлетели вверх, но он ничего не сказал – видно, ждал ответа из своего странного телефона. Внезапно он начал говорить:

– Сьюзен? Привет, это Гас Гулд. Ну да, я за ним присматриваю, а еще за этим вашим внуком. Что? Ну да, вашим внуком. Нет, постойте, постойте. Фрэнни тут, рядом. Сказал, что хочет с вами о чем-то поговорить. – Он мне улыбнулся. Я нахмурился. – Ну, Фрэн, валяйте, говорите.

– Каким образом?

Он указал пальцем на мое запястье, и тут только я увидел и понял, что на мне точно такой же браслет, как у Гаса. Такой же был и у малыша. Я нерешительно поднес его ко рту, но я понятия не имел, на каком расстоянии следует его держать во время разговора. Со стороны могло показаться, что я боюсь, как бы эта браслетка меня не укусила.

– Сьюзен?

– Привет, Фрэнни. Что случилось?

Голос ее звучал совершенно отчетливо, но как, черт побери, я ее слышал? Я неуверенно ощупал оба своих уха, но там ничего не было,– Как я ее слышу? Как эта штука работает?

– Линейный матричный тюбинг,– без запинки ответил Гас.

– Что-что?!

– Линейный матричный тюбинг. В общем, усовершенствованный оптоволоконный трубопровод, проложенный в свободном экистическом пространстве…

– Все, забудем об этом! Сьюзен, где ты? Мне срочно надо с тобой поговорить.

– В кафе, Фрэнни. Ты что, не помнишь? Вы с Гасом сказали, что хотите пойти…

– Да, да, забудем об этом. Я должен поговорить с тобой немедленно!

Последовала долгая пауза, потом тяжелый вздох – ну ни дать ни взять мученица на последнем издыхании.

– Надеюсь, это не очередная порция жалоб насчет путешествия? Мне до смерти надоело выслушивать твои тирады…

– Никаких тирад, Сьюзен, и это не имеет никакого отношения к путешествию. Просто надо тебя кое о чем спросить. – Я слышал, как в моем голосе появились нотки безумия и отчаяния. Еще немного – и он будет похож на свисток кипящего чайника.

– Мы в кафе. Ты же знаешь.

– Нет, Сюзи, не знаю. Я даже о том, где нахожусь, узнал всего пять минут назад. Но не будем об этом. Что за кафе?

– «Сперл».

– Перл? Ты в кафе, которое называется «Перл»?

– «Сперл», Фрэнни, «Сперл». Включи свой слуховой аппарат, дорогой.

– Хорошо, я его разыщу. Какая ты теперь?

Она хмыкнула в свойственной ей манере. Мне часто доводилось слышать эти ее смешки во время наших еженедельных обсуждений текущих проблем Крейнс-Вью.

– Как выгляжу? Не хуже и не лучше, чем нынешним утром. На случай, если ты забыл. Пока-а-а!

Гас Гулд решил, что ничего смешнее в жизни не слышал, и снова разразился смехом, напоминавшим рев осла в загоне. Я и забыл, что он мог слышать не только меня, но и Сьюзен.

– Я вам ее покажу, Фрэн.

– Правда? Вот спасибо. А где это кафе «Сперл», или «Перл», или как там его?

– Рядом с нашим отелем.– Гас зашагал прочь, жестом пригласив нас следовать за собой.

Я посмотрел на малыша.

– Наш отель? Что еще за отель? Ни черта не понимаю, что здесь творится! Что не так на этой картинке?

Я пустился за Гасом.

– Все могло быть совсем иначе. Ты сам виноват! Не будь ты таким болваном и не ударь Астопела…

– Переключи канал, сынок. Ты это уже говорил раз сто. Если ждешь, что я извиняться начну, то не дождешься. И вообще, ты еще не сказал, ты-то здесь что делаешь?

– Не знаю. То живу себе своей жизнью, ни в чьи дела нос не сую, то вдруг – бах! – ё-моё, я уже погряз в твоих, как вот сейчас.

– Я тебе не верю. И потом, если мы оказались в таком далеком будущем, почему все выглядит как прежде?

И правда. Если мне теперь семьдесят -восемьдесят, то прошло минимум три десятка лет. Но и по тому немногому, что я видел вокруг, можно было заключить: мир мало изменился. Магазины как магазины, автомобили ездят по улицам, а не летают по воздуху, типа как в фильме «Назад в будущее». В большинстве они стали более плоскими и обтекаемыми, но по-прежнему оставались машинами.

Малыш прервал ход моих мыслей:

– Со мной было точно так же. Когда я попал в твое время, сразу подумал: что-то не больно тут все изменилось. Та же одежка, тот же телик…

– Кто тебя послал в мое время?

Он покосился на меня, на секунду лицо его приняло вороватое выражение, потом отвел глаза и стал удаляться пугающе стремительным шагом. Маленький сукин сын решил смыться. Я заковылял следом со всей скоростью, на какую был способен, нагнал его и тронул за плечо. Он стряхнул мою руку.

– Астопел! Это все Астопел устроил, да?

Звук этого имени произвел на мальчишку магическое действие, он так бешено от меня рванул, что, будь он автомобилем, его покрышки разлетелись бы на куски. Я смотрел вслед ему и Гасу, и тут до меня кое-что дошло.

– Потому что и ты ему двинул! Ты заехал Астопелу по физиономии, верно?

Мальчишка не реагировал, но я-то знал, что угодил в яблочко! Вот почему его так беспокоила моя реакция на этого чернокожего. И по той же причине он принялся вопить, когда я сшиб Астопела с ног. Потому что знал, чем это кончится. Потому что сам проделал в точности то же самое, и его швырнули в его собственное будущее, вот как меня сейчас.

– Почему ты меня не предупредил?

Он шел не оглядываясь и ничего не отвечал.

– Слышишь, ты, жопа, что ж ты мне не сказал, что будет, если я ему врежу?

Прохожие начали замедлять шаг, поглядывая на старого пердуна в красном, орущего вслед мальчишке, который явно пытался его не замечать.

– Я с тобой говорю!

Теперь и Гас смотрел на меня, как и половина прохожих, но малыш и в ус не дул. Будь у меня другие ноги, я бы врубил скорость… Фрэн-младший вдруг остановился, подбоченился и медленно повернулся ко мне лицом, на котором застыла гримаса отвращения.

– Неужто ты еще не допер? Я ничего не могу для тебя сделать! Думаешь, я не сказал бы что-нибудь, если 6 мог? Думаешь, мне нравится тут торчать? Неужели ты настолько глуп?

– Так хоть объясни, почему не можешь!

– Потому что не-мо-гу!

Мы перекрикивались друг с другом издалека. Рано или поздно мы должны были привлечь внимание полиции; оказалось – рано. Полицейские в Вене одеты в зеленую форму и белые фуражки, отчего они больше похожи на пограничников, чем на полицейских. К нам подошел здоровенный детина с соответствующими здоровенными усами. Его к вам нерасположенность угадывалась за милю и без знания языков. Допрос он решил учинить мне. Вот ведь сукин сын – выбрал немощного старика. В красном.

– Na, was ist?[52]

– В чем проблема, господин полицейский? – Возможно, потому, что ответил я по-английски и, ни мгновения не колеблясь, встретил его взгляд, выражение на его лице сменилось на угрюмое и туповатое – дрянное сочетание, когда из двух общающихся один – полицейский и этот один – не ты.

Он ответил на ломаном английском из разговорника.

– Что вы кричать? Не разрешается так кричать в Ви-ина.

– Но я и не кричу. Просто зову внука. – И я указал на Младшего. Я надеялся, что коп заметит семейное сходство. Малыш пожал плечами. Коп поджал губы, и щетина его усов забралась в ноздри. Боковым зрением я заметил, что к нам на всех парах спешит Гас Гулд. Видно, решил, что я совсем уж рехнулся.

На именной табличке копа значилось: «Люмплекер». Мне понадобилась минута, чтобы это переварить, а потом я едва удержался, чтобы не расхохотаться[53].

– Полицейский Люмплекер?