Прекрасная дикарка - Ольховская Анна Николаевна - Страница 35

Татьяна свернула газету, спрятала ее в сумочку и жестом подозвала официанта:

– Еще капучино, пожалуйста, и венское пирожное.

А как подругому отвлечься, когда за рулем и выпитый бокал вина в законопослушной Швейцарии в качестве закуски притащит полную тарелку проблем? Только вкусненьким. В смысле – сладеньким.

ГЛАВА 30

По магазинам Татьяна, конечно, прошлась, но рождественский шопинг и близко не стоял рядом с этим маршброском. Он, шопинг, пребывал в глубочайшем обмороке, не в силах наблюдать за подобным кошмаром. С топотом взвода пропотевших солдафонов пробегать мимо бутиков с изысканными вещицами, словно мимо дохлой собаки?! Ужасно!

Газета в сумочке казалась булыжником, все настойчивее тянувшимся к такой привычной, такой уютной земле. Больше всего хотелось привязать к этому шедевру французского дизайна веревку и, сбросив наконец рвущий руку груз на пол, тянуть его за собой, как Денька когдато – игрушечный самосвал, подаренный Майоровым (хотя самосвал был меганавороченный, с радиоуправлением, но на веревочке гораздо интереснее, правда?).

Но увы – статус не позволяет. Вряд ли партнерам Хали по бизнесу понравятся газетные фотографии госпожи Салим с сумкой на веревке. А если еще и санитары из соответствующего медицинского заведения на заднем фоне маячить будут – вообще улет.

А для чего, собственно, она поперлась в этот торговый центр? Время до двенадцати затоптать пробежкой? И сколько удалось извести?

Ну что же, вполне достойный результат – больше часа многоуважаемая Татьяна Салим расплющила в пыль. Золотые стрелки изящных часиков показывают без десяти одиннадцать. Можно ехать в школу, чтобы занять в спортзале место в первом ряду.

Так, и куда я забрела на автопилоте?

Татьяна осмотрелась и облегченно вздохнула – всего лишь детский этаж торгового центра, а ведь могла и в подсобные помещения ввалиться, посуду в кафешке задумчиво перемыть, перепугать продавщицу сексшопа беседой с вибратором. Да мало ли занятий для затейникаподсознания!

Давненько, кстати, она не была здесь с Кемалем. Старшие уже слишком взрослые, чтобы интересоваться забавными аттракционами, игровыми автоматами, мороженым, дурацкими выходками клоунов и прочей детской мишурой, а вот Малька все это обожал. Особенно с громким жужжанием «ехать» на имитации мотоцикла, вот как этот славный пацанчик, самозабвенно раскачивавшийся сейчас в седле игрового автомата.

Господи, а счастьято сколько! Татьяна невольно улыбнулась, засмотревшись на симпатичного мальчишку лет четырех. Интересно, он от природы смуглый или гдето так загорел? От природы вряд ли – черты лица у малыша были европейскими, ни на латиноса, ни на араба он не походил, хотя большущие глазенки были карими, а вьющиеся довольно длинные волосы – каштановыми. Кстати, волосы тоже были странно выгоревшими, словно мальчик провел на курорте не дветри недели, а всю жизнь жил под палящим солнцем.

Татьяна понимала, что не совсем прилично так откровенно пялиться на чужого ребенка, но уйти, умилительно поулыбавшись, почемуто не могла. Чем больше она смотрела на восторженно «рулившего» мальчика, тем сильнее в душе нарастало странное ощущение близости с ним. Словно знала его с самого рождения.

Может, потому, что черты лица этого малыша мучительно напоминали когото? Когото хорошо знакомого, кого она видела совсем недавно…

В этот момент мальчик удачно «объехал» какоето препятствие на мониторе автомата и, издав радостный вопль, победно улыбнулся.

Ни фига себе!

На «мотоцикле» ехал маленький Алексей Майоров. Во всяком случае, его точная копия, сходство было просто мистическим. Говорят же, что у каждого из нас на планете есть свой двойник, вот только двойник Майорова оказался очень маленьким.

Прикусив губу, Татьяна полезла в сумочку за газетой. Там ведь Алексей улыбается именно так, как этот мальчик. Не показалось же ей!

Вот сейчас и сравним.

Так, вот она, клеветническая статейка. Вот сияющий во все тридцать два зуба Майоров, теперь посмотрим на ребенка…

Не посмотрим.

Пока она копошилась с газетой, малыш кудато пропал. Совершенно необъяснимое чувство потери сдавило сердце так, что на глазах выступили слезы.

Татьяна подбежала к дежурившему на аттракционах парню и, вцепившись в рукав форменной куртки, закричала:

– Куда пошел мальчик, сидевший вон на том автомате? Говори немедленно!

– Да что случилось, мадам? – парнишка оторопело смотрел на красивую холеную женщину с искаженным от горя лицом. – Это разве ваш ребенок?

– Не задавай лишних вопросов, – она воткнула в карман куртки купюру в пятьдесят евро. – Быстро говори, куда он пошел!

– Вон туда, к эскалатору, – махнул рукой дежурный. – Он тут часа полтора провел, пока мать и сестра по магазинам ходили, наигрался, помоему, до одури…

Он еще чтото говорил, но Татьяна уже не слушала, она мчалась в указанном направлении. Черт, лишь бы не грохнуться на этих кретинских шпильках!

Грохнуться она, конечно, не грохнулась, но одна из шпилек, обидевшись на оскорбление, мстительно застряла в декоративной решетке, обрамлявшей уголок зимнего сада. Подергавшись несколько секунд, Татьяна сбросила туфли и босиком побежала к эскалатору.

И все равно опоздала. Она только успела увидеть, как малыш подбежал к стоявшей у выхода девочке постарше, лет десятидвенадцати, и чтото возбужденно затараторил. Рассмотреть лицо девочки не удалось, она стояла спиной – тонкий силуэт с длинными, густыми волосами ольхового оттенка.

Эскалатор ехал невозможно медленно, и Татьяна устремилась вниз, шлепая босыми ногами по ребристому металлу. Хана колготкам, ну и ладно! Новые куплю, главное – догнать детей!

Зачем это ей надо, Татьяна сейчас объяснить вряд ли могла. Подсознание, инстинкт, шестое чувство, интуиция – ктото из этой компании, а может, все вместе – гнали ее вниз, заставляя расталкивать посетителей торгового центра, слегка офонаревших от столь, ммм, импульсивного поведения приличной на первый взгляд женщины.

Разумеется, у выхода уже никого не было. И на улице – тоже. Ногам вдруг стало холодно, словно они только сейчас сообразили, что остались раздетыми. А может, им только сейчас удалось докричаться до не совсем адекватной хозяйки.

Которая стояла сейчас, тоскливо глядя в одну точку и совершенно не замечая ручейков слез на щеках.

– Мадам, – ктото осторожно тронул ее за плечо, – вот, возьмите.

Татьяна оглянулась – за спиной стоял тот самый дежурный с аттракционов с ее туфлями в руках.

– Спасибо, – еле слышно прошептала она, вдруг сразу обессилев.

Хорошо, что неподалеку оказался ряд кресел, предназначенных для отдыха утомленных шопингом посетителей. Шатаясь, Татьяна добрела до них и буквально упала в ближайшее.

– Этот мальчик, – кашлянув, робко поинтересовался дежурный, – он вам кто?

– Не знаю, – задумчиво проговорила Татьяна. – Наверное, никто, мне просто показалось.

– А…

– Спасибо за услугу, – меньше всего ей хотелось сейчас чтото объяснять совершенно постороннему человеку. – Вот, возьмите еще.

И в кармане куртки оказалась еще одна симпатичная бумажка, на этот раз – сто евро. Парнишка все понял правильно и вернулся к исполнению своих непосредственных обязанностей.

Татьяна взглянула на часы и охнула – до начала соревнований оставалось всего полчаса, а ей еще надо было купить новые колготки! Погоня за фантомом отняла слишком много времени, теперь о первом ряде и мечтать нечего, придется ютиться где получится. Если только Лейла с Кемалем места не заняли.

Да, сегодня ты, голубушка, в ударе! С самого утра тебе везде и всюду Анюта мерещится, а теперь еще и за незнакомым парнишкой гоняться начала! На Майорова он, видите ли, похож! Начиталась ерунды всякой в газете, вот и мерещится. Пора, пора нервишки подлечить.

А как же та девчушка с волосами как у Анюты?

Все, хватит, прекрати немедленно!

В спортзал школы Татьяна вбежала, когда соревнования уже начались. Правда, сначала шла младшая группа, так что на сына она еще успеет посмотреть. Надо только найти местечко, чтобы присесть, народу набилось – тьма.