Любовное заклятие - Кэррол Сьюзен - Страница 50

Однако, к ее облегчению, колдун не задал никаких неприятных вопросов — спросил лишь, какое именно заклинание она использовала, и некоторое время изучал его, нахмурив брови.

— Хорошо, — наконец заключил он. — Думаю, что знаю способ, как снять это заклятие. Приходите ко мне через месяц, и мы попытаемся все исправить.

— Через месяц?! — Кейт не смогла сдержать своего разочарования. Целый месяц! Все что угодно может случиться за это время. — А я надеялась, что вы сможете что-то сделать прямо сейчас… Неужели нет какого-нибудь способа устроить все побыстрее?

Брови Просперо поползли вверх, и на лице его появилось высокомерное выражение, как у мэтра, которого пытается учить какой-то школяр.

— Даже я не могу заставить небеса двигаться быстрее. Попытаться что-то исправить можно только в ту же самую фазу луны, когда было наложено само заклятие.

— О… Я понимаю. — Кейт тяжело вздохнула. — Мне очень повезет, если Вик… если оба моих обожателя не убьют друг друга за этот месяц, — печально сказала она.

— Вам следует сделать все возможное, чтобы держать их подальше друг от друга.

— И как же, по-вашему, я смогу это сделать? Ведь Торрекомб — очень маленькая деревня.

— А вы — весьма изобретательная молодая девица. Уверен, вы что-нибудь придумаете.

Кейт хотела было запротестовать, но сразу поняла, что ничего хорошего из этого не выйдет. Между тем Просперо захлопнул книгу и переместился к очагу. Одним плавным изящным жестом он заставил огонь погаснуть, и, к изумлению Кейт, в очаге не осталось ни обугленных поленьев, ни пепла. Только теперь она увидела, что пламя вырывалось из кристалла с множеством мелких сверкающих граней, очень похожего на тот, что был вставлен в рукоятку меча Сентледжей, только гораздо крупнее. Хотя огонь потух, кристалл продолжал пульсировать и светиться, словно жил своей собственной таинственной жизнью.

Его света, похожего на переливающиеся осколки радуги, казалось, хватило бы на то, чтобы пронзить вековые стены башни.

Кейт мгновенно забыла все свои страхи и, подойдя поближе, уставилась на удивительный камень.

— Что это такое? — спросила она, замирая от восторга и ужаса.

— Часть некоего эксперимента, который я поставил, когда был еще жив. Небольшой алхимический опыт.

Просперо нагнулся и, подхватив кристалл, покрутил его в своих гибких длинных пальцах. Кристалл сверкал настолько ярко, что Кейт невольно прикрыла глаза рукой.

— Это всего лишь осколок от гораздо большего кристалла, который я создал. Но что-то пошло не так. Был ужасный взрыв, и, когда дым рассеялся, оказалось, что от созданного мною с таким трудом кристалла осталось всего несколько небольших фрагментов. Один из них я вставил в рукоятку меча, чтобы мои потомки передавали его друг другу. А этот сохранил для себя.

Кейт смотрела на кристалл не отрываясь, завороженная его красотой. Камень сверкал и горел, но в то же время казался холодным как лед. Словно во сне, она протянула руку, чтобы коснуться его…

— Не делайте этого!

Резкий оклик колдуна заставил Кейт отдернуть руку.

— Это опасно? — тихо спросила она.

— Может быть. Особенно, если кто-нибудь уронит его и он снова разобьется на более мелкие куски. Я заметил, что каждый фрагмент, который откалывается от большого кристалла, становится все более… нестабильным. Чем меньше кусок, тем более непредсказуемые магические свойства он приобретает. Он может стать даже смертельно опасным.

Кейт невольно вздрогнула и отступила от сверкающего камня. Подумать только, и Просперо еще корил ее за эксперименты с черной магией!

— Но зачем вы вообще занимались такими опасными вещами? — спросила она. — Я полагала, что, как и большинство алхимиков, вы старались найти способ превратить свинец в золото.

— Нет. Меня никогда не привлекало золото. Я получил большое наследство — и огромную власть.

— И что же тогда вы искали?

— Бессмертия! Представляете себе, я хотел жить вечно. — Губы Просперо изогнулись в ироничной усмешке. — Так что будьте очень осторожны, мой юный друг, используя магию в погоне за своими мечтами. Ведь в конце концов вы можете получить то, чего так жаждете…

Кейт нахмурилась. Она не могла понять, предупреждал ли он ее против упрямого стремления любой ценой заполучить мужчину, которого она любит, — или слова Просперо относились просто к печальным обстоятельствам его собственной горькой судьбы.

Однако у нее больше не было возможности задать ему ни единого вопроса. Просперо спрятал кристалл, убрав его в складки фиолетовой туники, — и исчез, помахав ей на прощание величественным жестом.

Комната сразу погрузилась в полутьму. Неужели уже так поздно? Или все дело в черных грозовых тучах, закрывших солнце? Кейт вспомнила, что обещала Вэлу встретиться с ним возле церкви, и его странные слова: «Ни при каких обстоятельствах не смей приходить ко мне после захода солнца».

Немного удивившись поспешному исчезновению Просперо, Кейт накинула на голову капюшон плаща и сама заторопилась вниз по винтовой лестнице. Она надеялась выскользнуть из замка Ледж незаметно, так, чтобы ее не увидел никто из слуг. Стараясь держаться в тени, она выбралась на знакомую ей дорогу, ведущую назад к деревне, и даже не подозревала, что хорошо видна призрачной фигуре, появившейся на вершине древней крепостной стены замка.

Просперо шествовал вдоль стены, окидывая внимательным хозяйским взглядом свои бывшие владения, и думал о том, какой бес в него вселился. Всего несколько раз он позволял себе вмешиваться в дела смертных на протяжении всех этих веков. Так почему именно сейчас? Что такого особенного в этой девушке, что так тронуло его, Просперо, столько веков считавшего себя не подверженным обычным человеческим страстям? Может, ее гордый, мятежный дух, отвага и безрассудство? Или та целеустремленность, с которой она добивалась своей цели любой ценой? А может, все дело в горьких и милых сердцу воспоминаниях о днях его собственной безрассудной, бесшабашной жизни?…

— Должно быть, я просто сошел с ума, — пробормотал он. Даже просто согласиться помочь ей было безумием, особенно если учитывать обстоятельства, которые привели его в замок Ледж. Ощущение надвигающейся беды не исчезло — напротив, оно только усиливалось с каждым днем. Дурные предчувствия настойчиво преследовали Просперо. Но только сейчас ему стало ясно, что они, скорее всего, связаны с Кейт. Что-то угрожало этой девушке — что-то гораздо более серьезное, чем глупая ошибка в любовном заклинании. Некое зло. Но, как ни пытался, он не смог точнее определить, что это такое. Казалось, какой-то тяжелый занавес висит перед его глазами и не дает ему разглядеть яснее. И теперь все, что он мог сделать, это наблюдать, как Кейт исчезает в темноте — маленькая хрупкая фигурка, со всем пылом и безрассудностью юности устремившаяся вперед, навстречу бушующему шторму.

И несмотря на все свое хваленое могущество, Просперо вдруг почувствовал себя совершенно беспомощным; он понял, что не в состоянии защитить ее.

12.

Вэл нетерпеливо вышагивал вдоль низкой каменной ограды, окружавшей двор церкви, его черный плащ бился о сапоги, резкие порывы ветра бросали на глаза длинные пряди волос. Он раздраженно отбрасывал их с лица, вглядываясь в конец улицы, с каждой минутой все более погружающейся в вечернюю мглу.

Деревня казалась пустынной. Жители поспешили укрыться в домах, поближе к весело горящим каминам и очагам, наглухо закрыв ставни в ожидании приближающейся грозы.

Так где же, черт возьми, Кейт?! Неужели она уже забыла о своем обещании встретиться с ним до наступления ночи?

Темные облака закрывали последние клочки чистого неба, грозя поглотить остатки дневного света, и Вэл чувствовал, как в нем, подобно свернутой пружине, все больше нарастает напряжение. Он пытался успокоиться, уставившись на церковь Святого Иоанна, чьи неясные очертания терялись в наступающих сумерках. Когда-то ее вид придавал Вэлу ощущение спокойной силы и веры.