Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

В стране райской птицы. Амок. - Мавр Янка - Страница 11


11
Изменить размер шрифта:

Дома женщины обрезали коренья таро, обернули листьями и положили в горячую золу. Когда коренья испеклись, их очистили от горелых листьев и растолкли в кашу, смешав с водой. Получился жидкий и липкий клей. Хозяйка поставила его в уголок хижины, а оттуда взяла другой горшок с таким же клеем-кашей, который простоял уже два дня и достаточно укис.

Эту готовую кашу она понесла хозяину, который, сидя на помосте, беседовал с гостем. Они запустили в горшок по три пальца, а чтобы каша не слишком тянулась, намотали ее на руку и принялись неторопливо лакомиться.

Пришла домой и соседка, жена гостя, тоже с вязанкой таро да вдобавок с грудным младенцем на руках. Свиньи, заметив хозяйку, бросились к ней, стали визжать, тереться о ноги, ластиться. Нужно сказать, что папуасские женщины возятся с ними, как важные дамы с собачками.

Кончив хлопотать по дому, женщины снова пошли в лес. Навстречу им шли другие женщины и дети, тоже с вязанками таро. Значит, где-то там было их поле или огород.

Папуасские огороды находятся обычно далеко от деревни, иной раз в трех-четырех километрах. Для них выбираются места, богатые влагой, в то время как деревни строятся там, где посуше. Землю под посев готовят все вместе, сообща, и это уже главным образом дело мужчин. Работа эта в тех условиях нелегкая: нужно вырубить, выкорчевать или выжечь лес, вскопать землю, обнести поле каким-нибудь забором, — и все это почти что голыми руками, если не считать разных там суковатых палок, каменных топоров, костяных ножей. Настоящих топоров и ножей было лишь несколько штук на весь род.

«Вспашка» производится таким способом: мужчины становятся в ряд с кольями в руках. Они вбивают эти колья в землю как можно глубже, потом все вместе налегают на них и отворачивают большие комья земли… За ними идут женщины. Они разбивают комья маленькими деревянными лопатками и выбирают корни и траву. Потом за работу берутся дети: они перетирают землю руками.

Эта часть работы делается сообща. А потом уже каждая семья возится на своих грядах по отдельности.

Мужчины, когда земля уже «вспахана», считают себя свободными от всех остальных хозяйственных обязанностей. В дальнейшем работают только женщины, а мужчины, как мы уже видели, «отдыхают». Женщина тут является чем-то вроде полезного домашнего животного, и богатым считается тот отец, у которого много дочерей…

Разводят папуасы кокосовую пальму, таро, бананы, ямс (что-то вроде проса), табак. В любую пору года что-нибудь созревает, так что туземцы едят свежие плоды и овощи круглый год. И тем не менее живут они совсем бедно: примитивные орудия, отсутствие всякой техники не дают снимать больших урожаев.

… Между тем в ум-камале сидело и лежало человек пятнадцать мужчин. Украшений на руках и на ногах — разных колец и браслетов — у них было больше, чем одежды. Пятеро сидели у костра и курили длинную самокрутку из зеленого табака. Каждый затягивался один раз и передавал самокрутку соседу. Сырой табак не хотел гореть, и приходилось все время таскать угольки из костра.

Некоторые возились с прическами. Папуасские франты тратят на это дело не меньше времени, чем иные тонные барышни. Один из них вот уже два часа трудился над тем, чтобы с помощью щепочки поставить дыбом каждый в отдельности волосок на голове. А чтобы волосы держались в таком положении, он перетер их влажной красной глиной.

Другой тем временем облепил голову известкой. Через день или два известь слезет, и волосы на какую-нибудь неделю станут светлыми. Ради этого стоит, конечно, потрудиться. Мужчины постарше проделывали такие же операции со своими бородами.

Потом они понатыкали в волосы перьев какаду и петушиных и укрепили все это бамбуковыми гребнями, которые являются тут принадлежностью туалета мужчин, но никак не женщин. Эти самые гребни используются и в качестве вилок во время еды.

Покончив с прическами, они долго не могли нарадоваться на них и откровенно хвастались друг перед другом.

Правда, и другие мужчины были разукрашены ничуть не хуже. Например, чего стоит одно ожерелье из собачьих зубов! Недаром женщинам возбранялось носить такие ожерелья. Два зуба в ушах, вроде наших сережек, — вот и все, что им было позволено. А о таком украшении, как клык кабана, они и мечтать не смели: это была уже безраздельная привилегия мужчин.

Обстановка клуба состояла из нар, оружия и множества человеческих черепов. Все они были раскрашены и висели в изголовье у тех, кем или чьими предками когда-то были добыты. В углу стояла большая, вырезанная из дерева фигура человека — «тэлум». Она напоминала о подвигах какого-то героя из рода Какаду. И наконец, возле дверей можно было увидеть огромную, выдолбленную внутри колоду, которая служила барабаном. Звук его возвещал обычно о каком-нибудь очень важном событии и был слышен далеко-далеко.

— Ходят слухи, что Мукку думают двинуться против нас, — говорил один из мужчин.

Мукку — это был соседний род, с которым Какаду враждовали испокон веков.

— Я буду очень рад добыть еще несколько черепов, — сказал франт с головой, обмазанной известью.

— Но чего Мапу ожидает?

— Посланцев все еще нет.

Мапу был вождь рода Какаду. Он считался не только самым сильным и храбрым из мужчин, но и самым умным. Он имел даже некоторое отношение к европейской цивилизации: дверь его хижины, как известно, закрывалась крышкой от европейского ящика, причем даже с надписями, обладавшими чудесной силой. Кроме того, у него была европейская жилетка, которую он надевал в особо торжественных случаях.

Но важнее всего было то, что он не боялся европейской цивилизации, наоборот, даже стремился к ней. Это им были посланы те двое «купцов», что променяли свое золото на спирт.

Мапу знал, что самое страшное оружие белых — это «гром». В то же время он узнал, что белые больше всего на свете любят золото. Вот он и додумался использовать этот совершенно бесполезный желтый металл. Правда, Мапу еще не знал, как обращаться с «громом», но достаточно уже и того, что не побоялся его приобрести. Он уже не считал его чем-то сверхъестественным и рассчитывал так или иначе разузнать, как им пользоваться.

— Если у нас будет гром, мы покорим всех соседей, — сказал один из мужчин.

— Наш Мапу великий вождь! — добавил другой. В это время прибежал какой-то молодой туземец и сказал, что к деревне приближается чужой человек, черный, но совсем как белый.

Все повскакивали с мест, разобрали оружие и побежали за ним следом.

— Вон там, — показал гонец.

Папуасы притаились и стали ждать. По тропинке между деревьями спокойно шел человек — черный, но в европейской одежде. Удивительнее всего было то, что у него как будто не было никакого оружия. Читатели, должно быть, догадались уже, что это был миссионер Саку.

Когда он поравнялся с засадой, папуасы выскочили и окружили его. Но незнакомец не удивился, не испугался.

— Кто ты? — спросили у него.

— Я Саку, — спокойно ответил он.

Хотя почти все здесь были его ровесниками, но ведь десять лет — немалый срок, и они успели забыть про маленького пленника, тем более что он жил с ними недолго.

— Откуда и куда идешь?

— Иду к Какаду, где я жил и где осталась моя мать, — сказал Саку. — Жива ли она?

Теперь уже некоторые припомнили его, опустили оружие и по-приятельски улыбались.

— Жива, жива… У Мапу. Идем, — заговорили сразу несколько человек. Потом один из них обратился к тем, кто не знал или не помнил Саку, и сказал только одно слово: «Макрай».

Услыхав это слово, и остальные заулыбались и подобрели.

Тут нам придется уклониться немного в сторону и объяснить таинственное слово «Макрай», потому что оно имеет интересный и поучительный смысл.

Мы знаем, что и по сей день в капиталистических странах существует пренебрежительное отношение к так называемым цветным людям, особенно — к черным. В «культурнейшей стране мира» — Америке — негры не имеют права ехать в трамвае вместе с белыми. Негры врачи, инженеры, ученые терпят унижения только за то, что у них черная кожа. Что же тогда говорить про настоящих черных дикарей, африканских негров, австралийских папуасов?