Женщина для чемпиона - Андерсон Натали - Страница 10

На крыльце сидел человек. Келси замедлила шаг, недоверчиво глядя на лицо и фигуру, которые преследовали ее в мечтах весь месяц. Тем не менее это был Джек Грин собственной персоной. Под дорогой, хотя и нарочито небрежной одеждой — джинсами и рубашкой — Келси узнавала очертания его великолепного тела. Она замерла, не в силах двинуться с места.

— Привет, Келси, — улыбнулся он, грациозно поднимаясь ей навстречу.

— Джек? — Она проглотила комок. — Какой сюрприз!

— Да, — согласился он. — Хотел тебя увидеть.

«Зачем?» У Келси не хватило мужества спросить о причине или просто взглянуть в яркие синие глаза. Самым лучшим в их короткой связи было то, что Джек не успел в ней разочароваться. Возобновить знакомство значило рискнуть быть отвергнутой. Келси не могла сообразить, стоит ли оно того.

Она решила задать безопасный вопрос:

— Зайдешь на чашку кофе или как?

Ей самой не помешает глоток кофе, чтобы прочистить мозги и разобраться, не начались ли у нее от нагрузок галлюцинации.

— Спасибо.

Поднимаясь вслед за Келси по ступенькам, Джек не сводил с нее взгляда. Из-под маленькой шапочки на голове выбивалось несколько светлых прядей. Лицо было бледным, как обычно, но глаза поразили его: серебристые зрачки отражали свет почти как зеркальная поверхность. Они странно гармонировали с тонкой блестящей накидкой поверх легкого черного платья. Она походила на фею и возбуждала сверх всякой меры. Джеку хотелось сорвать с нее одежду, скрывавшую безупречное миниатюрное тело, заглянуть в глаза, чтобы узнать их истинный цвет, который она так тщательно скрывала, увидеть их выражение.

Джек уже понял, что Келси знает толк в камуфляже, частью которого была прохладная реакция на его появление. Обычно бывшие любовницы оказывали ему куда более горячий прием в тех редких случаях, когда он ненадолго к ним возвращался. Но Келси ничего не делала «как обычно», именно поэтому из всех женщин Джека она единственная лишила его покоя.

Джек смотрел, чуть задыхаясь от волнения, как она отпирает замок. На щеках девушки появился слабый румянец. Он поразился собственной ответной реакции. Все прошедшие недели из головы не выходили воспоминания об их безумном свидании на пляже, о ее нежности, спонтанности, сексуальности. Навязчивые мысли мешали сосредоточиться на тренировках, поэтому Джек должен был избавиться от наваждения любой ценой.

До сих пор он не позволял никому, тем более женщинам, вставать на пути к спортивным целям. Келси это удалось, пусть даже она сама не знала — и никогда не узнает — об этом. Джек был полон решимости навсегда расстаться с глупыми фантазиями, делавшими его рассеянным и слабым. Ведь для завоевания олимпийского золота ему потребуются жесткая самодисциплина и стопроцентная нацеленность на победу.

Задача казалась простой: увидеться с Келси и понять, что впечатления от их встречи сильно преувеличены. Но стоило Джеку взглянуть на нее, все усложнилось. Она была такой же трепетной, непредсказуемой, желанной, какой он помнил ее. Джек усилием воли усмирил охватившее его вожделение, озадаченный тем, что Келси ведет себя так сдержанно. В эротических фантазиях он рисовал другую картину.

Чтобы выиграть время, Джек устроил себе экскурсию по маленькой квартирке. Тут было на что посмотреть — его окружало множество самых разнообразных предметов, среди которых первое место занимали стоящие на стеллажах вдоль стен книги. Он пробежал глазами по заголовкам — многие были знакомы. В отличие от Келси Джек не хранил прочитанное, а раздавал или оставлял где-нибудь. Жизнь в постоянных переездах приучила его не обременять себя лишним багажом. Однако хозяйка квартиры явно не любила расставаться с вещами.

Сначала у Джека голова пошла кругом от зрительного хаоса, но скоро он понял, что в кажущемся сумасшедшем беспорядке есть система: всему отведено свое место. Например, игрушечная винтовая лестница в углу гостиной упиралась в стену, однако над ней была нарисована не дверь, как следовало ожидать, а большой раскрытый японский веер.

— Почему? — кивнул он на рисунок.

— А почему нет?

Джек усмехнулся: другого ответа он не ожидал. Ее невозмутимость заводила, поэтому он поспешил отвести глаза, чтобы не наброситься на нее, как дикарь. Хотелось надеяться, что он еще способен хранить самообладание. Келси по-прежнему не подавала явных сигналов заинтересованности. Может, она сожалела о случившемся? Джек надеялся, что нет. Сам он жалел только о том, что в тот вечер не затащил ее в постель, чтобы до конца насытиться и спокойно забыть.

На стене напротив дивана висела огромная позолоченная рама. Внутри рамы было пусто: ни рисунка, ни чистого холста — только белая стена.

— А это что?

— Смотри. — Она щелкнула пультом, и в раме возникло изображение.

Джек поднял голову: на потолке был укреплен проектор. Когда Келси нажимала кнопку, внутри рамы начинали меняться слайды — большей частью произведения современных художников, очень странные на взгляд Джека.

— Ты изучала живопись?

— Историю искусства.

— Рисуешь?

Келси нахмурилась:

— Ничего серьезного, но мне нравится экспериментировать. — Она прокрутила еще несколько режущих глаз картин.

— Нет ли у тебя пейзажей? — не удержался Джек.

— Виды гор или что-то в этом роде?

— Именно, — усмехнулся он.

— Нет, — коротко ответила она и отложила пульт.

Джек обошел комнату. На столе красовался огромный нежный цветок, такой хрупкий, что мог рассыпаться от взгляда. Келси поставила его в старинную стеклянную бутыль с полустертой надписью «Яд» на этикетке.

Джек еще раз оглядел лестницу, картины, вазы, коллекцию безделушек на одной из полок и совершенно пустую полку на противоположной стене.

— Сколько удивительных вещей.

— И совершенно бесполезных, — согласилась Келси. — Они будят воображение, стимулируют творчество.

Вверх по стене шествовала процессия пластиковых зверей. Джек поднял бровь, увидев носорога с висящим на роге миниатюрным штопором.

— В жизни всегда есть место тайне, — тихо заметила Келси. — Вот в чем дело.

Джек взглянул на нее. Тайна стояла прямо перед ним. Всплеск адреналина в крови звал к действию, побуждал к риску. В этот момент он хотел ее больше всего на свете.

Джек смотрел так пристально, что Келси смутилась. Ее кожа горела под его взглядом. Удивительно, что еще не шипела и не трескалась, как бекон на гриле.

— Зачем ты пришел? — неосторожно спросила она.

— Хочу понять, существуешь ли ты в действительности или у меня галлюцинации от смены часовых поясов.

«Значит, он только что вернулся из Канады», — успела подумать Келси.

— Как же ты будешь это выяснять?

Ответом была ленивая усмешка, от которой у Келси все перевернулось внутри. Неужели она снова готова так легко поддаться соблазну?

Келси наклонилась к нему опасно близко.

— Я всего лишь видение, — прошептала она. — Иллюзия.

Джек хмыкнул.

— Тренировка прошла успешно?

В надежде отвлечься она прошла в кухню и занялась приготовлением кофе.

— Не так хорошо, как я рассчитывал. — Он встал в дверях, облокотившись о косяк. — Колено плохо заживает. Вернулся, чтобы продолжить лечение. Не хочу усугубить травму, из тупого упрямства пытаясь делать то, что пока не по силам.

— Ты прав, — согласилась Келси, хотя отметила про себя, что он без труда преодолел ступени крыльца и двигался по квартире с грацией пантеры. Но вероятно, для безумных акробатических прыжков этого было недостаточно.

— А как твои дела? Все в порядке?

Келси решила не поддаваться смятению от его близости, во что бы то ни стало сохранить непринужденный тон. Зачем ему знать, как сильно он ее волнует, раз она всего лишь малая часть его сексуальной коллекции?

— Нет, между прочим, — заявила она решительно, стремясь обратить все в шутку. — Моя жизнь изменилась с тех пор, как мы встретились.

— Неужели? — Джек замер.

— Представь, ты нанес мне ущерб. — Театральным жестом она указала себе на нос. — У меня появилось три новых веснушки.