Любимая - Кэнфилд Сандра - Страница 8

– Не надо, дорогой, – Кей уложила его обратно. – Все, что надо, ты сможешь сделать завтра.

– Нет… я должен что-то сделать… до того, как уйти…

– Спокойно, приятель. – Стюарт удержал Роуэна.

– Стюарт? – спросил тот, словно только что увидел друга.

– Да, это я. Почему бы тебе не поспать?

– Кажется, я пьян, – объявил Роуэн.

– Мне тоже так кажется.

– Стюарт?

– Ну, что?

– Все в порядке.

– Разумеется.

– Я имею в виду Кей.

– Хорошо. Спи.

– О чем это он? – спросила Кей. Стюарт пожал плечами:

– Не знаю.

Через несколько минут дыхание Роуэна стало спокойным.

– Отключился, – констатировал Стюарт, стоя рядом с Кей у постели приятеля. – Ты останешься с ним?

– Да, – ответила Кей, не высказав вслух, что Роуэн, возможно, не обрадуется этому. Стюарт кивнул:

– Хорошо. Проводи меня до двери. Когда они оказались в коридоре, Кей спросила:

– Он здоров, правда?

– Просто пьян.

– Как он мог напиться, если не выпил даже бокала шампанского? А до этого ничего не пил.

– Не знаю, – признался Стюарт. Его тоже занимал этот вопрос, но, чтобы успокоить себя и Кей, он добавил: – Алкоголь на всех действует по-разному.

– Но раньше никогда…

– Кей, – дойдя до двери, Стюарт повернулся и положил ей руку на плечи. – Прекрати волноваться.

Она улыбнулась:

– Будет сделано, сэр.

– А теперь ложись спать сама. Кей поцеловала его в щеку, добавив:

– Что бы я без тебя делала?

Темные глаза Стюарта потемнели еще сильнее, но он промолчал. Он сжал ее плечи, а затем быстро отпустил, словно боялся, что, если не отпустит сейчас, то не найдет в себе сил расстаться. Выходя, он еще раз обернулся, торопливо сказал:

– Если понадоблюсь, звони, – и ушел. Кей смотрела, как он садился в машину, как фары зажглись, а потом растаяли в ночи. Она закрыла дверь. Тихо вернулась в спальню, выключив по пути свет везде, кроме коридора.

Роуэн спал. Вздохнув, Кей опустилась в кресло обтянутое винно-красной и черной тканью, и, сняв черные туфли на высоком каблуке, откинула голову. И тут она заметила, что ее черное платье, на которое возлагались такие надежды, спереди залито шампанским. На сердце у Кей было очень тяжело. Что-то было не так. Совсем не так. И она понятия не имела, что именно.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Роуэн проснулся от невыносимой головной боли. Он не помнил, чтобы когда-нибудь так мучился с похмелья. Последний раз он сильно напился в колледже, когда отмечал вместе с парнями победу техасской футбольной команды. Они пьянствовали до утра, потом его вывернуло наизнанку и он вырубился. Но даже в тот раз, проспавшись, он не чувствовал себя столь паршиво. После полной бутылки виски ему не приходилось страдать так, как этим утром, выпив всего лишь бокал шампанского. Он вспомнил, что половину расплескал, следовательно, не выпил и бокала.

Роуэн не мог вспомнить, почему разлил вино. Нет, подождите… Произошло нечто странное, припомнил он, хватаясь за спинку кровати. Он сел, и у него закружилась голова. Голова? И тут он вспомнил, как на него нахлынули чувства всех, находившихся в ресторане. Там была женщина, которой изменял муж, и другая, узнавшая о том, что беременна. Он почувствовал ощущения своих друзей – счастье Марка и Сьюзен, возбуждение Джекки, любовь Кей к нему и любовь Стюарта к Кей.

«Господи, что со мной творится?» – подумал Роуэн, проводя пальцами по волосам. Ощущение было такое, словно с него содрали кожу. Он поморщился.

– По-видимому, спрашивать о твоем самочувствии излишне? – тихо спросила Кей, стоявшая рядом с дымящейся чашкой кофе.

Роуэн вскинул голову. В мозгу словно взорвался фейерверк. Он и не подозревал, что находится дома не один. Хотя мог бы и догадаться. Кей бы не бросила его в таком состоянии, тем более что ей всегда хотелось быть рядом. Он должен был заметить, что на кровати рядом с ним спали, а по комнате были разбросаны ее вещи. Кей была босиком, на ней был изумрудно-зеленый шелковый халат, который она сама подарила Роуэну на Рождество.

– На, – она подала ему чашку. Мысль о том, чтобы что-нибудь проглотить, вызвала у него тошноту, но его тошнило и без того. Какая разница?

– Спасибо, – буркнул он, сжав в пальцах теплый фарфор, и сделал глоток. Желудок взбунтовался. Чтобы показать ему, кто здесь хозяин, Роуэн отхлебнул еще и чуть не подавился. Смирившись, он поставил чашку на ночной столик и, упершись локтем в колено, схватился за голову.

– Все-таки как ты себя чувствуешь?

– Даже не спрашивай, – Роуэн попытался разговаривать, не шевеля губами. Любое движение заставляло содрогаться от боли все тело, от макушки до пальцев ног.

– Настолько плохо?

– Ужасно.

Беседуя с ним, Кей расхаживала по спальне, собирая разбросанную одежду.

– Ты не обязана подбирать мое барахло, – запротестовал Роуэн.

– Знаю, но мне нетрудно это сделать. Роуэну снова подумалось, что Кей заслуживает большего, чем он в состоянии дать ей. Может, ей нужен кто-нибудь вроде Стюарта? Как это он раньше не догадался, что Стюарт влюблен в Кей? Кстати, откуда он это узнал? Что произошло вчера, каким образом ему удалось проникнуть в чувства других людей? Роуэну вовсе не улыбалось испытать это снова. Это было…

– Что делать с этим?

Роуэн увидел, что Кей держит в руках кипу рубашек.

– Оставь на полу. Они пойдут в стирку.

– Но они чистые.

– Гм, да… видишь ли, их слишком сильно накрахмалили. Я собираюсь снова отдать их в прачечную.

– Это из-за них у тебя следы на шее? В первый момент Роуэн не понял вопроса и потянулся рукой к шее. Он почувствовал нежную, раздраженную кожу.

– Ага, – согласился он. – Рубашка была чересчур накрахмалена.

Прежде чем Кей успела отреагировать, он спросил:

– Как я попал домой?

– Стюарт поехал в твоей машине, а я – в его. Он помог мне внести тебя в дом и уложить.

Роуэн кивнул. Он очень живо представил себе эту сцену. Мысль о том, что он утратил над собой контроль, была ненавистна. Особенно противно то, что это произошло при свидетелях. Полный ресторан народу!..

Роуэн все еще размышлял над этим, когда Кей присела на край кровати рядом с ним. Когда ее бедро коснулось его, Роуэн поднял глаза. Он подозревал, что Кей затеяла уборку, чтобы оттянуть решающий разговор с ним. Он видел, что она лихорадочно подыскивает слова.

– Роуэн, – начала Кей. Затем она замялась, но, собравшись с силами, продолжила: – Вчера я ничего не поняла.

Ему не хотелось обсуждать прошлый вечер.

– А что тут понимать? Я напился.

– Дело в том, что ты не был пьян. Ты даже не допил шампанское. Добрая половина бокала вылилась на стол и мне на платье.

Пульс Роуэна участился, в голове словно застучали молоточки. Ему вовсе не хотелось рассуждать на эту тему. По крайней мере, теперь, когда он чувствовал себя выброшенным на помойку. Кей же задавала вопросы, на которые он, даже зная ответ, предпочел бы не отвечать.

– Мне явно этого хватило, – уклончиво сказал он. – Слушай, Кей, мне очень жаль, что это так огорчило тебя.

Глаза Кей обиженно сверкнули, когда Роуэн намекнул, что она беспокоится по пустякам.

– Ты прекрасно знаешь, что это не так! – заявила она. И, немедленно раскаявшись в том, что позволила себе резкость, тихо добавила: – Я хочу знать, что произошло.

– Не понимаю, о чем ты, – буркнул он, опасаясь, что на самом деле прекрасно все понял.

– Что-то не так. Я чувствую. Со времени этого несчастного случая ты сам не свой.

Значит, она заметила. Да и как можно было не заметить? И все же он не желал распространяться на эту тему. Как объяснить то, чего и сам не понимаешь?

– Не кажется ли тебе, что раз я чуть не утонул, – начал Роуэн, недоумевая, почему он не решается сказать правду, признать, что действительно утонул, – вполне естественно, что мне некоторое время не удается прийти в себя.

– Конечно, я старалась убедить себя, что все дело только в этом, но… – Кей встала и принялась расхаживать по комнате. – Не знаю почему, но ты изменился. Я разговариваю с тобой, а ты словно не здесь. Ты смотришь на меня, но не видишь. Ты отгородился от меня. Черт возьми, Роуэн, не вычеркивай меня из своей жизни!