Просто друзья (СИ) - Круглова Полина - Страница 7

- Да твой Саша рассказывал, но я как-то все не связывала одно с другим.

- А ты чего это Ильинским так интересуешься? У вас опять что-то было?

- Машка...

- Смотри, Юлька, он, конечно, парень хороший...

- Но...?

- Смотрите сами, не хочу я лезть в ваши дела. - И, усмехнувшись, добавила: - Ну, он в постели как? Ничего?

- Машка!!!

- Ну классно с ним?

- Классно, - улыбнулась Юлька. - Мне ни с кем так хорошо не было!

- Ты знаешь, что он с мамой моей о тебе разговаривал?

- Что???

- Да! Она ему тебя сватала. Ну, ты же мою маму знаешь! А он ей, мол, да она меня за клоуна держит, серьезно не воспринимает.

- А он кто? Клоун и есть! - сказала Юлька, только вот кому: Машке или себе?

***

Новый год подкрался незаметно. Вроде до него было "еще три месяца", потом "еще целых два месяца", потом "да, еще целый месяц", а потом "ого, Новый год на носу!". И все забегали, засуетились, начали судорожно придумывать, где его проводить!

Коленцевы, конечно, звали к себе. И Юлька не видела поводов не ехать к ним. Единственное, что ее останавливало (... или манило...), это присутствие там Ильинского. Впрочем, он еще точно не сказал, что приедет. Собиралась опять большая компания, планировали роскошный стол, гуляние на свежем воздухе и, конечно, фейерверк. Юлька приехала заблаговременно, чтобы помочь с готовкой. Как ни странно, буквально через пару часов приехал и Ильинский с пакетами продуктов и огромной охапкой цветов.

- Это вам, Мария Сергеевна, и вам, Юлия Борисовна.

- Ого! - Машка с Юлькой переглянулись, и Машка выпалила: - Ильинский, это две твои барышни от цветов отказались?

- Ну вот! - вздохнул тот. - Хотел сделать дамам приятное. Саня, хоть ты меня поддержи! Или ты тут без меня подкаблучником стал?

- Я подкаблучник? Да жена у меня знаешь где? - расхрабрился Коленцев.

- И где это я у тебя? - ехидно спросила Машка, поигрывая кухонным ножом.

- В самом сердце, любимая! - Коленцев театрально прижал руки к груди, к тому месту, где полагалось быть сердцу.

- Так-то! - самодовольно бросила Машка. - Господа! Вы, конечно, оба распрекрасные красавцы и самцы, но, может, вы все-таки поможете и почистите картошку?

- Возражать Марии Сергеевне - можно остаться без обеда, так что я, пожалуй, послушно сяду в уголочке и буду следовать указаниям свыше!

- Ты хоть пойди, переоденься, - бросила Юлька и смущенно покраснела. Благо, Коленцевы были в этот момент заняты друг другом. Так что никто ничего не заметил.

- А ты мне полотенце дашь? Я умоюсь с дороги, - подбросил дров Ильинский.

Оторвавшись от мужа, Машка поддакнула:

- Юль, возьми в шкафу, на верхней полке чистые полотенца лежат.

Юлька смирившись с судьбой, поплелась за полотенцем и зашла в комнату, как раз в тот момент, когда Ильинский, обнаженный по пояс, рылся в спортивной сумке в поисках чего-нибудь переодеться.

Это было ее тело, такое знакомое, такое родное. Она знала его запах, знала, как он реагирует на ее прикосновения, на поцелуи. Она помнила, как это умирать в его объятиях и снова открывать глаза, заново рассматривая этот мир. Неспроста французы называют оргазм "маленькая смерть". Именно так она себя и чувствовала с ним, улетая в его руках и снова возвращаясь к нему.

И сейчас глядя на его широкую спину, было так естественно положить на нее свои ладони.

Он быстро обернулся и ладони оказались лежащими на его груди. Голубые глаза внимательно смотрели ей в лицо.

На кухне что-то загремело, и Юлька, дернувшись от резкого звука, быстро отодвинулась.

Он поменялся в лице. Схватил ее за предплечье и с силой притянул к себе. Прошипел прямо ей в лицо:

- Реши наконец: нужен я тебе или нет! То ты по ночам шепчешь "люблю", и я за это твое "люблю" готов перевернуть небо и землю, то на утро ты опять ледышка: это была ошибка, такого больше не повторится. Реши уже раз и навсегда и дай мне знать!

Он сдернул полотенце с ее плеча, хлестнув себя по бедру, и выбежал в ванную.

Она так и осталась стоять, глядя в одну точку. Шептала "люблю"? Она? Ему? Когда? По ночам? Во время... ?

Она не помнила, что-то смутное было, но с ним все было так ярко, так переполнено эмоциями, что... О Боже! Что все могло быть! А может, она действительно...?

Подготовка к застолью шла полным ходом. Гости постепенно прибывали, присоединяясь к праздничным приготовлениям. Все было мило, по-домашнему, все толклись на кухне, благо у Коленцевых она была достаточно большая. Основная масса была занята нарезанием салатов, терением разных овощей, сыра, разбирательством с мясом, кто-то достал бутылку и уже предложил провожать старый год, кто-то сбегал в большую комнату и сделал телевизор погромче - и правда, чего он там в одиночестве шепчет?!

Кто-то громко поинтересовался цветами. Два огромных букета трудно было не заметить.

- А это Ильинскому две барышни отказали, так он решил: чего добру зря пропадать, вот и подарил нам с Юлькой, - Машка весело подмигнула Ильинскому, довольная своей шуткой.

- Да, Ильинский, надо с барышнями вовремя разбираться, а не накануне Нового года!

- Да, зачем ему разбираться! Ему стоит в клуб раз выбраться и три телефончика у него в кармане! Что ты на меня так смотришь? Можно подумать, ни разу такого не было!

- Ну, Ильинский признавайся, сколько у тебя барышень на сегодняшний день?

- Да, ладно, чего пристали к Ильинскому? Все такие правильные, у всех свои половинки, - встала на его защиту Машка. Совесть ее уже покалывала: она хотела просто добродушно подшутить, а все переросло в мужское хамское ржание. - Я вот сейчас как начну вспоминать, что мне Коленцев про вас рассказывал, про ваши похождения, про ваших барышень, про тех, которые были ДО!

Парни дружно заголосили не выдавать их с потрохами, а Коленцева заклеймили предателем.

Юлька победно и горько посмотрела на Ильинского. "Я так и знала, что доверять тебе нельзя" - говорил этот взгляд.

Он начал пробираться к выходу и по пути, наклонившись к самому ее уху, прошептал:

- Никого не было. Только ты.

Она опустила вспыхнувшее лицо, а он быстро вышел из кухни, пока внимание общественности было приковано к предателю Коленцеву.

Ближе к одиннадцати расселись за стол. Случайно или нет, но единственное свободное место оказалось возле Юльки. Ильинский еще не появлялся. И она с замиранием сердца ждала сядет он рядом, или вздумает поменяться с кем-то, чтобы сидеть рядом с мужчинами. Она вспоминала, что он ее младше, вспоминала его клоунское поведение, как он пьет водку - ничего не помогало. Она хотела, чтобы он сел рядом, всегда был рядом, чтобы всегда чувствовать себя так, как она чувствовала себя только с ним.

Он сел рядом с ней, под возмущенные возгласы желающих поскорее проводить старый год. Вспомнили все хорошее, что было в уходящем году, все плохое вспомнили и сразу забыли, чтобы не брать его с собой в новый год. Наконец, речь президента подошла к завершению, на экране появились куранты, все с шумом-гамом начали разливать шампанское, громко отсчитывая каждый удар. Под двенадцатый удар она повернулась к нему с бокалом в руке.

- С Новым годом! - прошептал он ей, улыбнувшись своей мальчишеской улыбкой.

- С Новым годом! - ответила она. Увидела, что он наклоняется поцеловать ее в щеку и подставила губы. И как-то так получилось, что она закинула руки ему на плечи, обвила шею, прижалась всем телом, почувствовала, как он дернулся, прижал сильнее, раскрыл ее губы, проведя по ним языком. Она утонула в этом поцелуе, совершенно потерявшись во времени.

- Ура! В новом году у нас родилась новая пара!

Они оторвались друг от друга и отупело уставились на говорящего.

- Наконец-то, Ильинские, сколько можно!

Юлька, густо покраснев от поцелуя, в недоумении переводила взгляд с одного на другого.