Изгнанник - Пейвер Мишель - Страница 18

Белая пена так и крутилась вокруг поросших зеленым мхом валунов. И на одном из этих камней прямо под Тораком стояли Аки и Раут.

Торак затаил дыхание. Если кто-то из них поднимет глаза…

— С меня довольно, — говорил Раут. — Я возвращаюсь.

— А я нет! — прорычал Аки.

Торак попытался проползти еще немного вперед, но браслет из рябины, который дала ему Ренн, зацепился за ветку. Когда он попытался отцепить браслет, дерево затряслось, и он сам чуть не свалился в воду.

— Остальные давно назад повернули, — продолжал Раут, — по-моему, и нам пора плыть. Мы и так уже слишком далеко забрались.

Торак снова попытался отцепить браслет, но неудачно: нитка лопнула, и ягоды рябины рассыпались по камням.

К счастью, Аки был слишком сердит, чтобы это заметить.

— Ладно, уходи, только назад тебе придется возвращаться пешком! Лодку я оставлю себе!

— Ну и оставляй! — тоже рассердился Раут. Потом сказал гораздо спокойнее: — Аки, это несправедливо! За что ты его так ненавидишь?

— Да вовсе я его не ненавижу! — буркнул Аки.

— Так что же ты за ним по всему лесу гоняешься?

— Я же всем сказал, что доберусь до него! Я отцу пообещал! Как же я теперь с пустыми руками вернусь?

— Ну, тогда лови его без меня! Припасы давай разделим, и можешь идти куда хочешь!

От облегчения Торак даже как будто ослабел немного. Прижавшись к сосновому стволу, он смотрел, как его преследователи повернули назад, вниз по течению.

Он уже собрался ползти дальше, когда вдруг снова услышал громкий голос Аки:

— Я знаю, ты где-то здесь, Пожиратель Душ! И я найду тебя! Всеми своими душами клянусь! Найду и загоню, как зверя!

Волк давно уже поджидал на берегу, но Торак, спрыгнув на землю, к нему даже не подошел. Скорчившись на земле в своей мокрой одежде, он все думал об обещании, которое только что дал Аки. Да уж, настроен Аки был чрезвычайно решительно!

Торак быстро глянул на Волка. Теперь, оставаясь с ним вместе, Волк постоянно подвергает себя опасности. Закон лесных племен запрещает убивать Охотников; единственное исключение — это самозащита. Но ведь если дело дойдет до схватки, Волк непременно станет его защищать, и тогда этот проклятый Аки в него выстрелит…

На мгновение Торака охватила настоящая паника. Без Волка ему не жить!

Он понимал, что лишь одним способом может спасти своего четвероногого брата. Ничего, это не навсегда…

«Разделимся», — предложил он по-волчьи.

Волк с изумлением посмотрел на него.

Ну как объяснить ему, что это не навсегда, а только до тех пор, пока Аки поблизости? И Торак заставил себя повторить приказание: «Разделимся!»

Волк не ответил. Он выглядел смертельно обиженным. Потом встал, встряхнулся и потрусил в папоротники.

Некоторое время не было слышно ни Аки, ни его собак. Но и Волка поблизости заметно не было.

Гул у Торака в ушах то усиливался, то ослабевал; пульсирующая боль терзала израненную грудь. С некоторым опозданием Торак приложил к ране очередную порцию жеваной ивовой коры, но облегчения это не принесло. Боль постоянно напоминала ему, что охотится за ним не только Аки. Это Пожиратели Душ пронзили его своим невидимым гарпуном и теперь подтаскивают все ближе к себе…

Берег был каменистый и с того места, где стоял Торак, обрывался почти отвесно. Пороги давно уже остались позади, но их грохот все еще был хорошо слышен.

Прислонившись к березе, Торак одним махом проглотил последний кусок кровяной колбасы, украденной для него Ренн. Насчет подношения хранителю племени он беспокоиться не стал: сейчас пища требовалась прежде всего ему самому.

Ему хотелось пить, но спуститься с такой крутизны к воде было весьма затруднительно, и он, надрезав березовый ствол, напился сока, но на этот раз даже не прикрыл корой сочащийся соком порез и побрел дальше, понимая, что поступает неправильно, но чувствуя, что теперь уже все равно. Между ним и Лесом словно постепенно вырастала некая стена. И у него уже не было сил с этим бороться. Он слишком устал.

Внизу по-прежнему бежала река, быстрая, глубокая. Может, не стоит ему оставаться так близко к реке? Может, лучше уйти, скрыться в Лесу? Все-таки он решил остаться у реки.

И поступил неправильно. Поросшие мхом влажные камни были предательски скользкими. Торак поскользнулся, упал, и камни с грохотом покатились вниз по склону, увлекая его за собой.

Свое падение ему удалось остановить, лишь распластавшись на скале почти у самой воды. Здесь деревья росли значительно реже, и Торак, приподнявшись на своей скале, отлично видел всю реку вниз по течению. Он почти сразу заметил, как из-за излучины вынырнула знакомая долбленка.

Впрочем, и Аки сразу его заметил. Он испустил победоносный вопль и налег на весла.

Торак в отчаянии огляделся. Возможности взобраться на крутой склон не было: путь ему преграждала каменистая осыпь. Итак, он в западне.

А у Аки полный колчан стрел.

Глава двенадцатая

Торак, отбросив в сторону свои пожитки, прыгнул в реку.

От ледяной воды перехватило дыхание. Быстрое течение тут же стянуло с Торака башмаки, а лицо залепило мокрыми прядями волос. Отплевываясь, Торак проплыл немного среди полузатонувших ив и за одну из них даже сумел ухватиться, но прикрытие было слишком ненадежным. И он, набрав в грудь побольше воздуха, нырнул.

Вода была мутная, а течение несло его прямо к Аки в лапы. Руки онемели и почти не слушались. Стоило Тораку отцепиться от того дерева, как река тут же завладела им — подхватила, закружила, он успел лишь мельком заметить какое-то большое бревно, в которое чуть не врезался.

Он извернулся, попытался снова нырнуть, но не сумел уйти на глубину и тут же получил удар в висок. Отчаянно молотя ногами, он вынырнул на поверхность, навстречу ослепительно сиявшему солнцу и… остроге, нацеленной прямо ему в грудь. Это было вовсе не бревно. Это была долбленка Аки.

Торак тут же снова нырнул, изогнулся, проплыл под лодкой и вынырнул с другой стороны, но Аки, разгадав его маневр, уже ждал его с острогой наготове. И Торак снова скрылся под лодкой.

Он чувствовал, что ноги у него стали, как каменные, и тянут вниз; грудь горела огнем. Странный образ мелькнул у него перед глазами: та трубка из ольховой ветки, с помощью которой он собирал березовый сок. Надо было ее сохранить, надо было подумать…

Торак снова вынырнул на поверхность и на этот раз, когда Аки попытался ударить его острогой, он схватился за древко, что было сил дернул на себя, и Аки, не удержавшись на ногах, с воплем перевалился за борт.

Они отчаянно боролись, и каждый пытался вырвать оружие у противника. Аки резким движением повернул острогу и, подведя ее Тораку под подбородок, с силой ударил его о борт лодки. У Торака перехватило дыхание, но он сумел нанести ответный удар: врезал Аки коленом прямо в пах. Аки взревел от боли и выпустил гарпун. Торак попытался перехватить оружие, но река унесла его прочь.

Попытка поймать уплывающую острогу чуть было не стоила ему жизни. Когда он потянулся за ней, Аки схватил его за волосы и стал топить. Торак, захлебываясь, цеплялся за куртку Аки, за его штаны — за все, что попадалось под руку, но уцепиться за скользкую оленью шкуру было практически невозможно. И вырваться тоже оказалось слишком сложно: Аки крепко держал его за волосы. У Торака потемнело в глазах; безумно хотелось вздохнуть, из глотки рвался вопль — и река принимала последние пузырьки воздуха, выходившие из его измученных легких. В самый последний момент, собрав остаток сил, Торак как-то извернулся и впился зубами в ляжку Аки.

Даже под водой он услышал приглушенный вой. Аки отпустил его. И Торак буквально вылетел на поверхность, хватая ртом воздух, точно выброшенный на берег лосось.

Затем он снова заставил себя нырнуть и, проплыв некоторое расстояние под водой, вынырнул несколько выше по течению среди затопленных водой ольховин. Аки уже довольно сильно отнесло течением; его бритая голова едва виднелась возле какого-то дерева, за которое он цеплялся, пытаясь набрать в грудь побольше воздуха. Лодка его находилась как раз между ними; она запуталась в ивняке, и у Торака сразу возникла идея…