Ночи «красных фонарей» - Квиннел А. Дж. - Страница 13

Йен захватил с собой самую новую свою игрушку – небольшой ноутбук фирмы «Саньо». В течение следующих четырех часов они вместе перелопачивали горы документов, а Йен заносил в компьютер те сведения, которые казались им наиболее интересными. Потом они поблагодарили Корелли за помощь, и Йен пообещал перезвонить ему через несколько дней и пригласить на обед или на ужин. Не за свой счет, с улыбкой пояснил он. После этого они нашли через пару кварталов вполне приличный ресторанчик. Столики там стояли на достаточном расстоянии, чтобы можно было поговорить, не опасаясь чужих ушей. Майкл хотел заказать буйабес – рыбную похлебку с чесноком и пряностями, коронное блюдо юга Франции, но Йен, который как-то раз уже побывал в Марселе, посоветовал отведать это блюдо в одном известном ресторанчике на окраине города, где буйабес был просто великолепен. В результате оба они заказали по бифштексу и обсудили новости, которые узнали в то утро.

Во время разговора Йен выяснил для себя еще одно качество молодого человека. Он был не только умен и прекрасно подготовлен – как тактически, так и физически – к такого рода операциям, но и совершенно беспощаден. План его был очень прост. Из документов, с которыми им дал ознакомиться Корелли, они выяснили, что самым крупным преступником Марселя, занимающимся наркотиками и проституцией, был некто Ив Бутэн. Сфера его деятельности распространялась значительно дальше кварталов красных фонарей между Оперой и Старым портом. У него были налажены связи с итальянской мафией, испанскими бандитами и с преступными группировками Северной Африки. Несколько раз его арестовывали, но до суда дело никогда не доходило. Его политические связи в городе, в полицейском управлении и в Париже были очень крепкими.

В компьютер Йена были занесены все бары и публичные дома, которые, как полагала полиция, контролировал Бутэн, а также адреса его виллы на побережье и роскошной квартиры в самом городе. Он был женат и имел двоих детей – мальчика четырнадцати лет и одиннадцатилетнюю девочку. Было у него и два младших брата, причем оба принимали самое непосредственное участие в семейном бизнесе: старший – Жорж – ведал наркотиками, а младший – Клод – проституцией. Сам Ив номинально руководил всеми операциями и, кроме того, возглавлял вполне законную строительную компанию, которой каким-то образом удавалось получать львиную долю муниципальных подрядов. Йен объяснил Майклу, что Марсель – один из самых коррумпированных городов во Франции, если не во всей Европе.

В полицейском управлении они просмотрели целую пачку фотографий Бутэна – как сделанных в полиции при арестах, так и запечатлевших его в обычной обстановке. Это был приземистый мужчина лет шестидесяти, совершенно лысый, с темно-каштановыми усами. Они внимательно изучили снимки его братьев, ближайших подручных и многочисленных менее заметных членов банды. В числе многих документов особый интерес представляла папка, содержавшая сведения о его отношениях с молодой любовницей, к которой Бутэн, по всей видимости, был сильно привязан. Яркую блондинку звали Дениз Дефор. Уже пять лет она жила с ним в городской квартире, которую он снимал специально для нее, и большую часть вечеров на неделе Бутэн проводил в ее обществе. Формально она была управляющей его самого известного ночного клуба «Розовая пантера», на втором этаже которого находился бордель. В клубе работало около сорока обворожительных девиц, развлекавших клиентов и принимавших участие в представлениях со стриптизом.

Майкл и Йен обсудили за обедом всех этих персонажей. Именно тогда, уплетая за обе щеки, Йен обнаружил, насколько мог быть жесток Майкл.

– Я бы взял одного из детей или любовницу.

Йен перестал жевать и с набитым ртом спросил:

– Что?

– Ну это же очевидно, – ответил Майкл. – Нам с мсье Бутэном надо серьезно поговорить. В последние годы и месяцы здесь происходило много стычек и убийств при разборках между отдельными бандами, поэтому с тех пор Бутэн находится под постоянной сильной охраной. Я же не смогу к нему просто так подойти и сказать, что хотел бы поболтать с ним о его делишках. Но если у меня будет что-нибудь дорогое его сердцу, уверен, он пойдет со мной на разговор. Вопрос для меня только один: ребенок или любовница?

– Ты что, собираешься их похитить?

– Естественно.

– Но ведь это же преступление!

Майкл усмехнулся.

– Да что ты говоришь! А я об этом как-то даже и не подумал.

Йен опустил ложку в вазочку с десертом, взглянул на молодого человека и сказал:

– Слушай, Майкл, я ведь полицейский, черт тебя побери. Я не могу красть людей, даже если они дети или любовницы бандитов.

– Тебе этим заниматься и не придется, – ответил Майкл. – Ты останешься в квартире, будешь себе сидеть на балкончике, потягивать хорошее вино и наслаждаться видом гавани.

Воцарилось долгое молчание. Разговор этот, несомненно, вывел датчанина из равновесия. Он даже отодвинул от себя тарелку с остатками десерта.

– Ты можешь предложить что-то более оригинальное? – спросил Майкл.

– Нет. Просто я считал, что мы только покрутимся здесь и разнюхаем то, что нам пригодится для последующего проведения операции.

Майкл кивнул.

– Конечно, так мы и поступим. И начнем сегодня же вечером. Прежде всего наведаемся в «Розовую пантеру». Но, кроме этого, нам бы совсем не помешало узнать, в какую школу ходят дети Бутэна и чем они еще занимаются. Может быть, твой друг Корелли в курсе. Сегодня ночью мы узнаем, когда любовница Бутэна уходит из клуба и как она добирается до дома. Йен, поверь, у нас нет выбора. Если я возьму одного из его братьев или ближайших подручных, он на это может отреагировать совсем не так, как надо. Если бы Бутэн сам не был жесток, он никогда не смог бы стать тем, кем стал.

– Он ведь там не один, – пробурчал Йен.

Майкл пропустил это замечание мимо ушей. Мысли его уже были далеко, в небольшой брюссельской клинике. Причем мысли эти были совсем растрепанными. Он чувствовал себя как еще не оперившийся птенец, выпавший из гнезда и пытающийся снова в него забраться. Но после нескольких взмахов крыльями он каждый раз опять падает на землю. Конечно, он решителен, отлично натренирован и тверд как кремень. Майкл посмотрел на датчанина, ответившего ему взглядом, в котором явно сквозило уважение. Завтра, подумал Майкл, он обязательно позвонит Блонди и передаст ей для Кризи всю информацию. Когда он выберется из больницы, то приедет сюда и позволит ему делать все, что Майкл сочтет нужным, а сам будет оставаться в тени, так, на всякий случай, для страховки… но только завтра.

В самом начале четвертого у инспектора Корелли зазвонил телефон. Он выслушал Йена и сказал:

– Подождите минутку. – Потом нажал на компьютере какие-то клавиши, взглянул на монитор и проговорил: – Они оба учатся в частной «Школе святого Жана». Это закрытое учебное заведение в Швейцарии, недалеко от Женевы. Естественно, туда берут детей только очень богатых родителей, потому что плата за обучение просто невообразимая. Вам что-то еще нужно?

– Нет, ничего, большое спасибо, – ответил Йен. – Через несколько дней я перезвоню. – Он положил трубку и повернулся к Майклу. Они уже вернулись в квартиру. – Оба ребенка учатся в закрытой школе в Швейцарии. Может быть, на выходные они наведываются домой. Если надо, я могу выяснить.

Майкл покачал головой.

– Нет, сейчас еще только вторник. С этим делом, думаю, пока можно подождать. Значит, надо браться за любовницу… или лучше, наверное, будет, если я один ею займусь?

– Нет, – выразительно сказал Йен. – Я подумал об этом. Мы пойдем вместе. Сегодня вечером ничего не случится. – Он указал рукой на стол в гостиной. – Посмотрим, что там за пистолеты?

Они лежали вместе – две черные, девятимиллиметровые «беретты».

– Нет, – ответил Майкл. – В клубе наверняка полно охранников и вышибал, а в заведениях такого рода посетителей нередко обыскивают.

– А в Копенгагене – нет.

Майкл усмехнулся.