До белого каления - Квиннел А. Дж. - Страница 11

– Этторе, – сказал он, с улыбкой глядя в печальные глаза друга, – я тебе страшно завидую. Из небольших проблем ты делаешь трагедию и совершенно забываешь при этом о подлинных, огромных и неоспоримых преимуществах твоей ситуации.

– Каких? – спросил Этторе. – Не понимаю, к чему ты клонишь.

Вико положил вилку на стол и поднял левую руку с растопыренными пальцами.

– Во-первых, – сказал он, загибая палец, – твоя репутация такова, что, несмотря на все твои немалые долги, банкиры будут тебя поддерживать, пока твое положение не исправится.

– Ты, наверное, говоришь о репутации моей семьи, – перебил его Этторе, – прежде всего, моего отца.

Вико пожал плечами – для него это было одно и то же. Он загнул следующий палец.

– Во-вторых, – твой дом на озере Комо, который восемь лет назад ты купил за восемьдесят миллионов лир, на сегодняшний день стоит никак не меньше двухсот пятидесяти миллионов, причем цена его все время поднимается.

– Он заложен в банке за двести миллионов, – сказал Этторе.

Вико снова пожал плечами и загнул третий палец.

– В-третьих, у тебя есть дочь, красота и очарование которой еще раскроются во всем блеске. – Подошла очередь следующего пальца. – В-четвертых, твоя жена – Рика. И тем не менее ты сидишь здесь с таким видом, как будто вчера стал импотентом. – Он сделал жест официанту, чтобы тот подавал кофе, и снова повернулся к Этторе. – Смотри на вещи шире, старайся разглядеть перспективу. Такого рода проблемы у тебя возникают потому, что ты слишком много позволяешь Рике. Но это вполне можно понять – любой мужчина, который женился бы на ней, делал бы на твоем месте то же самое. И я, поверь, не составил бы исключения. – Он сделал паузу, отпил глоток вина и продолжил: – На мой взгляд, твоя ошибка, которую ты допустил, состояла в том, что ты позволил Рике забрать Пинту из школы после похищения Кармелиты.

– Погоди, погоди! – запротестовал Этторе. – Я об этом тогда вообще ничего не знал, потому что был в Нью-Йорке. Когда я вернулся, она уже наняла гувернантку. Все произошло вообще без моего ведома.

Вико улыбнулся.

– Ну да, Рика, конечно, импульсивна, но из того события она раздула целую драму. Если теперь она согласится просто так послать Пинту обратно в школу, то тем самым признает, что поступила неправильно. – Он задумался. – Интересно, когда в последний раз Рика тебе говорила, что была не права?

В ответ на этот риторический вопрос Этторе лишь печально улыбнулся.

– Так что, – продолжал Вико, – теперь ты никак не можешь позволить Рике ударить в грязь лицом.

– Как же мне в таком случае поступить? – спросил Этторе.

Вико пожал плечами.

– Найми телохранителя.

Этторе начал тихо выходить из себя.

– Вико, я всегда считал, что ты способен рассуждать логически. Мы только что полчаса обсуждали мое финансовое положение, точнее, его отсутствие. Я пригласил тебя сюда пообедать как своего друга и юриста, равно как и друга Рики, в частности, потому, что хотел тебя просить, чтобы ты объяснил ей ситуацию, в которой я оказался.

Вико накрыл ладонью руку Этторе.

– Мой разговор с Рикой ни в коей мере не поможет ей отстоять свою правоту, и суть проблемы состоит сейчас именно в этом. Кроме того, когда я предложил тебе нанять телохранителя, я не сказал, какого именно телохранителя имею в виду.

Официант, поставивший на стол чашечки с кофе, ненадолго прервал их беседу.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Этторе, когда они вновь остались наедине.

Вико подался вперед и стал теперь говорить более спокойным тоном.

– Видишь ли, Этторе, эти истории с похищениями на самом деле не такие простые, как кажутся. Ты прекрасно знаешь, что выполняются они с ведома и согласия организованной преступности. Это весьма прибыльное дело – только в прошлом году оно принесло кое-кому восемнадцать миллиардов лир. Его контролируют большие боссы.

Этторе кивнул.

– Понятно, мафия.

Вико вздрогнул.

– Это слово отдает дешевой мелодрамой. У меня оно ассоциируется с бандой сицилийских крестьян, ворующих оливковое масло.

Он снова поймал взгляд официанта, подал ему знак принести два коньяка, потом вынул из внутреннего кармана пиджака обтянутый кожей портсигар и достал из него две сигары. Из кармашка для часов Вико вытащил золотую гильотинку, которой аккуратно обрезал сигары. Одну он передал Этторе. В этот момент официант принес коньяк и дал им прикурить. Адвокат улыбнулся ему в знак благодарности, с удовольствием затянулся и продолжил прерванную беседу.

– Те семьи, которые чувствуют угрозу, либо посылают своих детей за границу – как правило, в Швейцарию, либо организуют им надежную защиту здесь – отдают в хорошо охраняемые школы, возят в машинах с пуленепробиваемыми стеклами и, конечно, нанимают высококвалифицированных телохранителей.

– И очень дорогих, – добавил Этторе.

Вико согласился.

– Со всеми расходами они обходятся в год миллионов в тридцать лир.

Этторе выразительно вскинул брови, но юрист как ни в чем не бывало продолжал:

– Таких телохранителей рекомендуют специальные агентства. Лучшие из них имеют отделения в нескольких итальянских городах, в частности, в Милане и Риме. Но, должен тебе сказать, хороших телохранителей всегда недостает из-за усиления терроризма в Европе – всех этих «Красных бригад», «Красной армии», баскских националистов и им подобных. Так что действительно хороших телохранителей найти очень нелегко, и стоят их услуги совсем недешево.

– Я тебя понял, – прервал поток его красноречия Этторе. – Все это никак не решает моих проблем. Скорее даже, наоборот.

Вико поднял руку.

– Терпение, друг мой, терпение. В этом деле, как и в любом другом, есть свои тонкости. В качестве дополнительного, чисто финансового аспекта проблемы многие богатые семьи идут на то, чтобы вместо выкупа выплачивать похитителям страховую премию в том случае, если похищение все-таки состоялось. Наше правительство запрещает национальным страховым компаниям заключать такого рода контракты. И в этом, на мой взгляд, оно право – в противном случае это только стимулировало бы рост числа похищений. Что же касается зарубежных страховых компаний, они проводят более либеральную политику. Лидирует в такого рода страховых сделках лондонский «Ллойд». В прошлом году только на том, что им не пришлось выплачивать страховки, они заработали более ста миллионов фунтов. На этих операциях специализируются два отделения, причем одно из них имеет особую службу, которая занимается исключительно переговорами с похитителями. Все происходит в высшей степени цивилизованно, чисто по-английски. При заключении договора они выдвигают только два условия. Первое состоит в том, что страховая премия должна быть выплачена за пределами Италии. В соответствии со вторым – застрахованный никогда не должен никому сообщать о том, что он застрахован.

Этторе этот разговор уже немного наскучил.

– Все это очень интересно, Вико, только я никак в толк не возьму, какое отношение все, о чем ты говоришь, имеет к моим проблемам.

– Твоя фабрика застрахована?

– Конечно, и если что-нибудь с ней случится, все деньги получит банк.

– Правильно, – сказал Вико, – но когда ты обсуждал сумму страховой премии, величина взноса определялась теми мерами предосторожности, которые ты принимал для обеспечения безопасности фабрики, верно?

Этторе кивнул, и Вико продолжил:

– В страховой компании, конечно, настаивали на том, чтобы ты поставил охранную сигнализацию и так далее. Но если бы ты пошел на дополнительные расходы, скажем, нанял бы охранников, а еще лучше – охранников с собаками, взнос, который тебе пришлось бы платить, снизился бы. Точно то же самое происходит и со страховой премией, выплачиваемой за похищение. Учитывая, что ставки здесь очень высокие, суммы колоссальные, любая, даже самая небольшая экономия оборачивается немалыми деньгами. – После этого отступления адвокат вернулся к проблеме, которую они обсуждали раньше. – Давай рассмотрим типичный случай. Некий промышленник заключает на случай похищения страховой договор на сумму в один миллиард лир. Если взнос составляет пять процентов, он будет равняться пятидесяти миллионам. Однако в случае найма телохранителя, который будет постоянно находиться у охраняемого объекта, взнос может быть снижен до трех процентов, или тридцати миллионов лир. Таким образом, экономится двадцать миллионов лир.