Попытка говорить 2. Дорога человека - Нейтак Анатолий Михайлович - Страница 92

Ментальная компонента реальности при таком подходе исчезала напрочь. Даже "этаж" витальных энергий скорее угадывался, чем воспринимался, а про ментал и прочий астрал вообще молчу. Однако элементарные энергии, даже тончайшие из них, со своей изнанки бытия я ловил и расшифровывал влёт. Я понятия не имел, о чём думает тот или иной прохожий – но зато с большой, а то и вовсе предельной точностью мог созерцать крохотные искорки электрических импульсов, летящие по паутинкам его нервов. Энцефалографы курят в коридоре. Про дефекты материальных структур вообще молчу: при некотором усилии я мог увеличить селективность восприятия так, что различал даже отдельные межатомные связи. И, между прочим, мог ими не без успеха манипулировать. Разрушить, перестроить, укрепить сверх того, что допускает естество…

Эх, кабы не поставленная задача, – с каким удовольствием я бы исследовал открывающиеся возможности! А они только в плане воплощения волновых структур открывались такие, что – ух!

Правда, различать подробности структуры материальных предметов и запоминать их – это, что называется, две большие разницы. В глубоком трансе второй слой сознания то ли исчез, то ли видоизменился до неузнаваемости… В общем, воспринять в таком состоянии я мог многое, даже очень многое – но стоило только расфокусировать восприятие, как нюансы, только что ясные и выпуклые, тут же бледнели и забывались. Похоже, тут, на изнанке бытия, само время имело какие-то непривычные характеристики…

Так – то удивляясь, то радуясь, до досадуя на собственные ограничения – добрался я и до жилища Фартожа. И сюрпризы посыпались, как из рога изобилия. Дом древнего оказался не просто шкатулкой с двойным дном, а настоящей матрёшкой из секретов, тайн, волшебства и паутины взаимосвязанных заклятий. Даже самое беглое изучение этой путаницы, позволяющее составить лишь самое общее впечатление (ибо проникнуть в нюансы им созданного мне банально не хватало опыта), внушало почтительный трепет. После экскурсии, которую устроил сам себе, я уже не сомневался: если Фартож Лахсотил уступает Сьолвэн классом, то не радикально, как молодая поросль вроде меня. Эти двое стоят друг друга! Хотя сравнивать их, конечно, почти не имеет смысла: они отличаются сильнее, чем "Ролекс" и бонсаи.

Миновав место, где меня завернул обратно Дворецкий, я сместил фокус восприятия на ту часть дома, которую своими глазами так и не увидел. Кстати, прихожая действительно оказалась ловушкой в ловушке, замаскированной под ловушку… а Дворецкий – не автономным големом, а телеуправляемым автоматом. Не сдержав любопытства, я попробовал нащупать резонансный контур, от которого исходили управляющие сигналы, и двинулся в ту сторону, где моё восприятие, пропущенное через фильтр Предвечной Ночи, нащупало скопление кристаллов с какой-то очень уж хитрой внутренней структурой. Несколько мгновений, и я на месте.

Ага!

Ну, не Стеклянный Лес, конечно. Масштабы не те. Но нечто отдалённо схожее в логике этой системы прослеживается. Хотя больше это скопление сверхсложных молекул похоже на ядро многопроцессорного суперкомпьютера… ну, насколько я представляю себе, каким может быть устройство суперкомпьютеров (то есть очень смутно). Фартож использовал для организации этого магического ВЦ сверхглубокую заморозку и квантовые эффекты… забавно, кстати, выглядит…

"Интересуешься?"

Я услышал вопрос не ушами. Это само пространство дрогнуло, рождая аналог звуковых волн… только этиволны были гравитационными. Обычные звуки я бы сейчас не услышал, а вот такие – вполне.

"Ещё как. Э-э… Фартож?"

"Нет. Я – суть за обликом того, кого ты называл Дворецким".

Разумный магический компьютер. Ну и дела! Как он меня… хотя вопрос глупый. Любое наблюдение меняет объект наблюдения, а данная система достаточно чувствительна, чтобы чуять тончайшие помехи в своей деятельности… и, видимо, достаточно разумна, чтобы правильно эти помехи интерпретировать.

Кстати, из этого следует, что…

"Надеюсь, я не натворил своим вмешательством ничего непоправимого?"

"Непоправимого – ничего".

"Это радует. Честно! Послушай, а как всё-таки тебя звать?"

"У меня нет имени".

"Ну и напрасно. Любое разумное существо имеет право на индивидуальное имя. Да что там разумные – даже более-менее сложные артефакты получают имена!"

"Имя нужно, чтобы выделить его обладателя среди ему подобных. Я уникален. К тому же у меня, возможно, есть разум, но определённо нет души".

"Ну и что? Есть там душа или нет – это дело десятое. Если есть сознание, есть личность, – значит, и имя должно быть".

Недолгая пауза.

"Тебя действительно не оскорбляет общение с бездушной вещью?"

"А что в этом такого оскорбительного? Мне доводилось общаться с лишёнными тел, с лишёнными рассудка, даже с лишёнными личности… и знаешь, что я вынес из этого общения?"

"Нет".

"Что настоящие проблемы в общении возникают, когда собеседник лишён совести".

"У меня нет совести".

"Пока ты поступками не доказал обратного, я считаю, что она у тебя есть. Между прочим, это довольно полезная, э-э, подпрограмма".

Далее последовал довольно шизофренический диалог на тему "что такое совесть и как она интегрируется в системы принятия решений". Впрочем, не прошло и получаса, как я вспомнил, зачем, собственно, "явился" в дом древнего мага вторично. После чего объявил собеседнику, которого успел без большой помпы наречь Дирижёром:

"Так. Я, конечно, очень рад был пообщаться, но у меня есть дело к твоему создателю. Так что я, пожалуй, двинусь дальше".

"Погоди!"

"А в чём дело-то? Фартож в отъезде или в трансе? А может, он болен или проклят?"

"Почему ты хочешь с ним поговорить?"

"Ну, если хочешь, могу изложить эту историю. Делать из неё тайну большого смысла не вижу. Штука в том, что Мифрил… ты знаешь, кто это такой?"

"Знаю".

"Так вот, этот сынок риллуев сел мне на шею – в переносном смысле – и заставляет делать для него разные вещи. Два задания я уже выполнил, а сейчас Мифрилу захотелось, чтобы я убил твоего создателя…"

"Это не в твоих силах".

"А то я сам не знаю! Впрочем, я сумел так подправить формулировку принесённой клятвы, что при некотором содействии со стороны Фартожа мы можем вывернуться из сложившейся ситуации без особых потерь. Полагаю, ему тоже не улыбается постоянно ждать атак со стороны наёмников Мифрила, чтоб его мозги сгнили. Ведь рано или поздно тот, кто только обороняется, пропускает удар и проигрывает…"

"И что ты задумал?"

"Точная формулировка моей клятвы такова: "Клянусь своей душой и Силой, что не позднее чем через год, начиная с этого момента, высший маг Фартож Лахсотил по прозвищу Резак лишится жизни… и я лично явлюсь сообщить об этом". Как нетрудно заметить всякому существу поумнее Мифрила, в формулировке имеется дыра размером с каньон Ламайна. Например, Фартож может лишиться жизни не окончательно, а так, как лишаются её во время обратимой клинической смерти или во время некоторых ритуалов. Но формально даже такое лишение жизни позволит мне явиться к Мифрилу и доложить, что цель, мол, умерла. Ведь о том, что умерший потом ожил, докладывать уже не обязательно".

"Хитро. А ты не боишься, что Мифрил вытянет из тебя правду?"

"У меня есть довольно много времени на подготовку. Если я не буду хлопать ушами – опять же в переносном смысле – я смогу устроить так, чтобы третья клятва своей душой и Силой этому сынку, парша его заешь, стала последней. Как говорил один умный человек, в нашем деле главное – вовремя смыться".

"Ты сможешь обмануть Мифрила, но не его отца".

"Знаю. Поэтому на этот случай у меня тоже припасён план… точнее, намётки такового".