Манускрипт, найденный в Акко - Коэльо Пауло - Страница 13

Он продает лавку, уезжает и в угрюмом и горьком одиночестве влачит свои дни, решив никому и ничему отныне не доверять.

Да, это правда — есть вазы, которые разбиваются и тем самым нарушают свою клятву верности. И в этом случае лучше вымести осколки и выбросить их на помойку, ибо однажды разбитому целым не стать.

Но бывает и так, что полка падает по причинам, предусмотреть которые человеку не дано, — из-за землетрясения, либо вторжения неприятеля, либо по неосторожности рассеянного покупателя.

Люди склонны винить в таких неприятностях друг друга. «Кому-то следовало предвидеть, что такое может произойти», — говорят они. Или: «Если бы за это отвечал я, подобного бы не случилось».

Это пагубное заблуждение. Все мы увязли в песках времени, и нашей воле они не подвластны.

В свой срок сломанную полку чинят.

На нее ставят новые вазы, оспаривающие друг у друга свое место в мире. Новый хозяин, понимая, что все преходяще, улыбается и говорит себе: «Несчастье открыло передо мной возможность, и я не упустил ее. И обнаружил такие произведения искусства, о существовании которых не подозревал».

Тем и прекрасна лавка, где продают фарфоровые вазы, что все они — разные. А если поставить их рядом, они явят взгляду гармонию и все вместе расскажут об усердии гончара, о мастерстве художника.

Ни одна из них не может сказать: «Хочу занять положение более видное, а отсюда уйти». А если попытается сделать так, превратится в груду обломков, лишившись всякой ценности.

Так дело обстоит с вазами. И с людьми, мужчинами и женщинами. С племенами и кораблями, с деревьями и звездами.

И когда мы это поймем, сможем присесть под вечер рядом с соседом, уважительно внимая тому, что он расскажет, и рассказывая ему то, что он захочет узнать. И один не будет навязывать свои воззрения другому.

Помимо гор, разделяющих племена, помимо расстояний, разлучающих тела, есть на свете духовное сообщество. Все мы — его часть, а в нем вместо улочек, населенных пустыми словами, протянулись широкие проспекты, которые соединяют то, что отдалено, и то, что требует починки из-за ущерба, причиненного временем.

Там на того, кто вернулся к любимой, никогда не взглянут с недоверием, ибо верность следовала за ним по пятам.

А человек, на которого вчера еще глядели враждебно, потому что шла война, сегодня будет принят как друг, ибо война окончена, а жизнь продолжается.

Ушедший из дому сын вернется в должное время — и вернется обогащенный опытом, что получил в странствии. Отец примет его в свои объятия и прикажет слугам: «Принесите лучшую одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги; ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся».

Тут какой-то человек со множеством оставленных временем морщин на лбу и шрамами по всему телу — следами сражений, в которых участвовал, попросил его:

— Расскажи нам, каким оружием биться, когда больше нечего терять.

И Копт ответил так:

— Когда есть верность, оружие бесполезно.

Ибо всякое оружие служит злу, и не оружием действует мудрый.

Верность зиждется на уважении, уважение же порождается Любовью. Любовью, которая умеет отпугивать демонов воображения, не доверяющих ничему и никому, и снимает с глаз пелену.

Когда мудрец хочет ослабить кого-то, он прежде всего заставляет его уверовать в безграничность собственной силы. И тот бросает вызов заведомо более сильному, попадает в ловушку и в конце концов погибает.

Когда мудрец хочет уничтожить кого-то, он прежде всего заставляет его подняться на самую высокую в мире вершину и счесть себя всемогущим. Уверовав, что может пройти еще дальше, простак срывается в пропасть.

Когда мудрец хочет отнять у кого-то принадлежащее ему, он всего лишь задаривает этого человека. Тот вынужден заботиться о ненужном и, пока занят сбережением достояния, теряет гораздо больше.

Когда мудрец не может вызнать, что затевает противник, он делает вид, будто сейчас на него нападет. Все мы постоянно готовимся к обороне, ибо вечно терзаемся страхом и не можем отделаться от навязчивых подозрений в том, что не нравимся другим.

А противник наш — сколь бы ни был умен — неуверен в себе и отвечает на наше подстрекательство с излишней яростью. И обнаруживая все, чем силен, поневоле открывает и свои слабые места.

И тогда мудрец, точно выяснив, чего следует ждать, нападает или отступает.

Так и те, что кажутся покорными и слабыми, одолевают и покоряют неуступчивых и сильных.

Мудрецы побеждают воинов, хотя и воины порой одерживают над ними верх. Чтобы избежать этого, лучше искать мир и покой, обитающие в различиях между людьми.

И тот, кто некогда был ранен, должен спросить себя: «Стоит ли переполнять сердце ненавистью и носить в себе это бремя?»

В такую минуту вступает в дело одна из граней Любви, именуемая Прощением. Это оно позволяет подняться выше обид, что были нанесены в пылу схватки и вскоре будут уже погашены временем подобно тому, как ветер заносит песком следы в пустыне.

И прощенный обидчик, сам униженный своей ошибкой, делается верен.

Постараемся же понять, какие силы движут нами.

Истинный герой — не тот, кто родился для великих деяний, но тот, кто сумел оградить себя стеной верности.

И потому, когда он спасает противника от верной смерти или измены, это не забывается никогда.

И любит истинно не тот, кто твердит: «Ты должна быть со мной, а я должен заботиться о тебе, потому что мы верны друг другу».

Но тот, кто понимает, что верность невозможна без свободы. Свободный от страха измены, истинно любящий принимает и уважает мечту любимой, ибо верит в непобедимую силу Любви.

А истинный друг — не тот, что скажет: «Ты больно задел меня сегодня, и мне грустно».

Истинный друг говорит: «Ты больно задел меня сегодня по причинам, которые мне, а скорей всего, и тебе неведомы, но я знаю, что завтра смогу рассчитывать на твою помощь, и грустить буду недолго».

И друг отвечает ему на это: «Ты — верен, потому что говоришь то, что чувствуешь. Ничего нет хуже тех, кто путает верность с признанием всех ошибок».

Самое грозное оружие — не копье, которое может ранить тело, и не таран, который разрушает стену. Смертоносней всего слово: оно убивает, не проливая крови, а нанесенные им раны не заживают никогда.

Так будем же хозяевами своему языку, чтобы не стать рабами своих слов. Даже если они будут направлены против нас, не станем затевать схватку в которой не может быть победителя.

Стоит нам уподобиться низостью противнику, как схватка закипает во мраке, и единственным победителем из нее непременно выйдет Владыка Мрака.

Верность подобна жемчужине среди песчинок, и только тот, кто сознает ее истинное значение, способен ее разглядеть.

И Сеятель Розни может тысячу раз пройти мимо, но так и не заметить эту крохотную драгоценность, поддерживающую связь меж теми, кто должен быть связан.

Верность не может быть навязана силой, ее не добьешься устрашением или запугиванием: не воспитаешь недоверием.

Верность — это тот выбор, который могут сделать лишь сильные духом. А поскольку она есть выбор, верность непримирима к предательству и великодушно пошлет ошибки.

И поскольку она есть выбор, верность не поддается воздействию времени и стойко противостоит мелким, преходящим ссорам.

Тут некий юноша из толпы заметил, что солнце уже почти скрылось за горизонт, а значит, беседа с Коптом вот-вот прервется, поспешил спросить:

—  А как быть с врагами?

И Копт ответил:

— Истинно мудрые не сожалеют ни о живых, ни о мертвых. А потому примите предстоящее вам сражение, ибо все мы сотворены из Духа Вечного, что раз за разом сталкивает нас с нашей судьбой. Отриньте бесполезные вопросы, они лишь помешают в бою.

Воин на поле битвы выполняет свое предназначение и должен предаться ему телом и душой. Сколь несчастны те, что думают, будто могут убить или быть убитыми! Божественную Энергию нельзя уничтожить, она лишь меняет форму.