Хрустальные мечты - Лейкер Розалинда - Страница 44

Маргарита взглянула в полные слез глаза девушки и не без сожаления сказала то, что должна была сказать.

— Тебе самой хорошо понятно, что после вашей свадьбы он непременно узнает о том печальном событии, которое стряслось с тобой в детстве. Ты больше не девственница, и этого никак не скроешь. Тебе надо все решить самой. Так или иначе, но ему надо обо всем рассказать, лучше все-таки до свадьбы, хотя тогда придется испытать на себе его злость и разочарование, когда он поймет, что ты принадлежала другому. Нельзя исключать, что его охватит ревность и ярость и он больше не станет слушать твоих объяснений. Возможно, что ваша свадьба расстроится.

— Как жестоки ваши слова! — вскрикнула Изабелла, но голос ее сорвался, она уронила голову на руки и зарыдала.

Маргарита ласково обняла девушку за сотрясавшиеся от рыдании плечи и попробовала утешить ее.

— Нет, они не жестоки, они правдивы. Давай посмотрим правде в глаза. Мне кажется, что ты забываешь о самом главном в любви. Если Михаил любит тебя по-настоящему, тогда ничто и никто не сумеет помешать вашей любви.

Изабелла, умолкнув, недоуменно приподняла заплаканное лицо. Дрожащим от слез голосом, в котором звучала твердая решимость, она сказала:

— В таком случае, будь что будет, я все открою Михаилу. Не стану я откладывать и тянуть со своим признанием.

Когда Маргарита вместе с Изабеллой приехали в Москву, то их поразила величественная красота московского Кремля. Блестевший на солнце снег покрывал верхушки кремлевских стен и башен, сложенных из красного кирпича. Сани въехали сквозь ворота внутрь Кремля, и они неожиданно очутились в сказочном городке, который, как им показалось, состоял из одних дворцов, церквей и старинных царских палат. Сани остановились возле самого большого дворца — это и была резиденция императрицы.

Одной из первых новостей, долетевших до слуха приехавших путешественниц, была весть о тяжелом недомогании великой княгини, вызванном неудачными родами. Почти две недели Екатерина находилась между жизнью и смертью, но теперь опасность миновала, она понемногу поправлялась, но была еще очень слаба. Как ни хотелось Маргарите повидаться с ней, увы, это было невозможно. Несмотря на все ее попытки, ей также не удалось добиться приема у императрицы, хотя все придворные дамы догадывались о том, что она должна была представить императрице какое-то особое платье для новогодних праздников.

Раздраженная всеобщим безразличием к себе, Маргарита решила наведаться в кремлевские швейные мастерские. Очутившись среди своих коллег по ремеслу, она, к своему удивлению, встретила едва прикрываемую злобу, что, видимо, было вызвано завистью перед успешной конкуренткой и страхом потерять хорошую работу. Больше Маргарита туда не ходила. Они с Изабеллой стали часто заходить в кремлевские храмы и церкви и подолгу там молиться.

Изабелла молилась страстно, с глубокой надеждой, желая только одного — чтобы Михаил все понял, когда она расскажет ему о себе. Письма от Михаила не приходили, но почта обыкновенно шла долго, поэтому она терпеливо ждала его ответа на оставленное ею письмо. Их путешествие из Петербурга в Москву, которому благоприятствовала погода, причем они ехали вместе с фельдъегерем на перекладных лошадях, длилось больше трех недель. Но, изнывая от любви, от желания послать своему возлюбленному весточку о себе, Изабелла писала в Петербург чуть ли не ежедневно.

Михаил тоже часто писал в Москву, даже не догадываясь, что его письма к Изабелле никогда не покидали пределов Петербурга. После своей первой встречи с Розой, после того, как она принесла ему письмо Изабеллы, он доверился ей целиком. Более того, будучи введенным Розой в заблуждение, Михаил отдавал ей все свои письма. Она уверила его, что у нее во дворце есть знакомый лакей, который собирает дворцовую почту и отдает ее курьерам и фельдъегерям, мчащимся в Москву, что она будет передавать тому лакею все его письма к Изабелле, а курьеры будут быстро доставлять их по назначению. Ничего не подозревавший Михаил стал очень часто встречаться с Розой. Она была симпатичной и веселой, откровенно кокетничала с ним, они даже целовались. Михаил и раньше встречался с такими легкомысленными девушками, в его голове все чаще мелькала мысль, смысл которой лучше всего передавала старая поговорка — «одна девушка для женитьбы, другая — для постели».

Первым письмом, которое пришло в Москву, к немалому удивлению Маргариты, было послание от миссис Уоррингтон. Письмо от Сары дошло так быстро благодаря случайной оказии. Один знакомый англичанин, поехавший по делам в Москву, взялся доставить его адресату.

Сара писала, что вскоре Том будет в Москве, тогда как она останется в Петербурге, потому что у нее слабое здоровье и она не вынесет длительного путешествия холодной зимой. Большая часть письма содержала малоинтересные сведения об их общих знакомых. Маргарита скомкала письмо в руках и задумалась.

В канун Нового гола Маргарита с помощью Изабеллы принесла опаловое платье в покои императрицы. Покрывало из легкой ткани закрывало платье от посторонних взглядов. Елизавета потребовала, чтобы никто, даже ее фрейлины, не видел нового платья до тех пор, пока она сама не появится в нем на новогоднем торжестве. Когда Маргарита и Изабелла вошли, то императрица стояла в туго затянутом корсете и в нижней юбке, уже полностью готовая надеть свое новое платье.

Маргарита окончательно поправила на ее плечах платье, а Елизавета взяла с туалетного столика приготовленные драгоценности и надела их. Завершив свой туалет, она, оглядев себя в зеркале, с довольным видом кивнула Маргарите.

Елизавета ни словом не похвалила Маргариту, а, повернувшись к ней, сухо сказала:

— Ступайте и переоденьтесь в ваше лучшее платье. Затем идите в Малахитовый зал и ждите там дальнейших распоряжений.

Маргарита, обеспокоенная малопонятным для нее повелением императрицы, поспешно удалилась вместе с Изабеллой. У себя она, воспользовавшись помощью Изабеллы, быстро переоделась в свое новое платье, которое она надевала лишь один раз на свадьбу Софи. Ее праздничный туалет завершали жемчужные серьги и ожерелье, доставшиеся ей от умершей сестры.

— Какая вы красивая! — прошептала Изабелла, отступая на шаг и окидывая Маргариту восторженным взглядом.

Малахитовым зал назывался потому, что весь был облицован чудесным малахитом. Стены, колонны, столы, вазы — все мерцало различными оттенками зеленого цвета. Из соседней залы до слуха Маргариты доносились звуки музыки, видимо, там играл дворцовый оркестр. Маргарита сидела, страшно волнуясь, но старалась не подавать виду. Вдруг в зал вошли две фрейлины.

— Кто вы такая? Что вы здесь делаете? — высокомерно бросила одна из них.

— Я здесь по повелению ее императорского величества.

Дама пожала плечами и, усевшись рядом с другой, начала о чем-то с ней шептаться. Обе дамы не обращали на Маргариту никакого внимания. Когда в соседнем зале звуки фанфар возвестили о появлении там императрицы, обе дамы вскочили на ноги, суетливо оправляя на себе платья, прически, туалеты. Через минуту обе створки громадных дверей, также инкрустированных малахитом, распахнулись и возникший в дверном проеме лакей подал дамам знак входить.

Маргарита сидела, не зная, относится ли это также к ней или нет. Лакей тут же развеял ее сомнения:

— Вы тоже, мадемуазель!

— Что происходит? Объясните мне, пожалуйста.

— Вас удостоили высокой чести присутствовать на вечерней церемонии вручения портрета императрицы, во время которой ее императорское величество лично вручает придворным дамам, снискавшим ее особое благоволение, небольшой свой портрет, усыпанный бриллиантами. Две присутствующие здесь дамы — баронесса Борисова и графиня Михайлова должны получить сегодня эту почетную награду. Это один из самых высоких знаков отличия при дворе императрицы.

— Мне будет чрезвычайно интересно все увидеть! — Маргарита встала, польщенная великодушием Елизаветы, которая, судя по всему, позволила ей присутствовать на почетном и церемониальном награждении, предназначенном для особо приближенных к императрице дам.