Хрустальные мечты - Лейкер Розалинда - Страница 36

В июне, к всеобщему удовольствию, наступила настоящая жара. Над верхним и нижним прудами летали тучи стрекоз, все прибрежные луга и поля были усыпаны колокольчиками, медуницей и купальницей. Из-под густой травы пробивались анютины глазки, скромные лютики и васильки.

С самого начала Маргарита посылала Жанне свои зарисовки, чтобы ее вышивальщицы постепенно готовились к предстоящей работе. Следом за рисунками в Петербург непрерывным потоком отправлялись засушенные цветы и акварельные рисунки.

Почти каждый день к Маргарите приходил Уоррингтон, чтобы помочь ей, хотя очень скоро надобность в его помощи отпала. Цветов стало так много, что Маргарита почти все время была занята их рисованием. В его присутствии она всегда чувствовала себя скованно, но он никогда долго не задерживался, его призывали дела в других концах парка. Уоррингтон заверил Маргариту, что пока она не завершит свою работу, здесь не будет проложено ни одной тропинки. Но, как ни спешила Маргарита закончить подготовительную часть, работа затягивалась из-за обилия цветов, ежедневно расцветающих под жаркими лучами солнца.

Однажды вечером, уложив в корзинку коробку с красками, она увидела упавшую из-за ее спины на землю тень Тома. Приподняв голову и обернувшись, она увидела на фоне заходящего солнца его силуэт с неприкрытой головой.

— Ах, это вы. Том. Я никак не ожидала встретить вас здесь так поздно. — Она ухватилась за протянутую им руку и легко поднялась на ноги.

— Сегодня такой чудесный вечер. Я подумал, может, вы согласитесь прогуляться со мной, перед тем как уйти во дворец.

— С удовольствием, — воскликнула Маргарита. — У меня так болят ноги. Мне ведь приходится собирать и рисовать цветы, весь день ползая на корточках или стоя на коленях.

Ничего необычного не было в том, что они направились в противоположную от дворца сторону и начали углубляться в ближайшую рощу. Они шли молча. В природе царили такая тишина, такое умиротворение, что любые слова казались лишними и бесполезными. Изредка Маргарита поднимала голову, чтобы взглянуть на кружево листьев, отсвечивающих янтарным светом в лучах садящегося солнца.

Наступила пора возвращаться назад. Но Маргарита никуда не торопилась. Она прислонилась к стволу дерева и закрыла глаза. Ее лицо выражало блаженство.

— О чем вы думаете сейчас? — спросил Том, опершись ладонью рядом с ее головой о ствол дерева.

— Ни о чем, — ответила она. — Просто прислушиваюсь.

Он улыбнулся:

— К чему? Вокруг такая тишина.

— А я и слушаю тишину. Во дворце никогда не бывает тихо. То и дело хлопают дверьми, все время слышны женская болтовня, стук шагов, шуршание юбок, буханье тяжелых сапог.

— Но вы приходите сюда каждый день и целый день рисуете в тишине. Разве вы не замечаете царящего вокруг вас покоя?

Она приоткрыла глаза и увидела его улыбающееся лицо рядом со своим.

— Нет, не замечаю, работа поглощает меня целиком.

Вдруг у нее пресеклось дыхание, он вплотную приблизился к ней. В тот же миг она рванулась прочь, но он удержал ее, обхватив ее лицо руками.

— Не ускользайте от меня, Маргарита, — нежно произнес он. — Нас ведь влечет друг к другу. Зачем притворяться, зачем обманывать самих себя, зачем избегать встреч?

— Не хочу слышать, что вы мне говорите, — испуганно крикнула Маргарита. — Не смейте мне говорить об этом.

Его долго сдерживаемая страсть прорвалась наружу, не обращал ни малейшего внимания на ее слова.

— В первый раз, когда я увидел вас, я сразу понял, что всю жизнь искал именно такую женщину.

— Замолчите, Том! — Она отчаянно рванулась в сторону, пытаясь освободиться. Он обхватил ее руками, придал к себе и впился жадным поцелуем в ее губы. Как он напоминал ей Жака своей пылкостью, своей страстностью. Все закружилось у нее перед глазами, она опять очутилась в Париже на таком же лугу, где они когда-то целовались с Жаком. Она чувствовала, как он тихо влечет ее вниз на землю. Он осушал поцелуями текущие по ее щекам слезы, а ладонью нежно касался ее полуобнаженной груди. Разве он понимал, что тем самым он оживляет прошлое в ее памяти.

— Ты и я созданы для того, чтобы быть вместе, — нежно шептал он.

— Ты ошибаешься! — Она пришла в себя. Волшебство рассеялось. — Между нами никогда и ничего не будет.

— Как ты можешь так говорить? — Он с надеждой взглянул ей в лицо. — Нам так повезло. Только раз в жизни выпадает такой случай. Здесь можно встречаться каждый день. Никто ничего не заподозрит. Мы здесь совершенно одни, словно на другой планете.

— Том, о чем ты говоришь? Это невозможно! — проговорила она дрожащим от волнения голосом.

Он ласково провел пальцами по ее щеке, понимая, что это ее пугает.

— Маргарита! Дорогая! Я ведь люблю тебя! — взмолился он. — Ну, чего ты боишься! Место уединенное. Когда мы вернемся в Петербург, то никто даже не заподозрит, что между нами что-то было.

Он хотел поцеловать ее опять, но она отвернула голову в сторону и заплакала от отчаяния:

— Нет, это невозможно.

— Но судьба так благосклонна к нам.

Она не знала, что ему ответить. В отличие от него она не видела ничего хорошего в создавшемся положении вещей. Она четко понимала только одно: она стоит на краю пропасти и ей надо во что бы то ни стало спасаться. Она видела, что здравый смысл изменяет ей, но ничего не могла поделать с собой, позволяя ему целовать и целовать ее лицо, губы, шею. Она лежала и вспоминала те волнующие моменты, когда она была вместе с Жаком и тот так же нежно и страстно целовал ее.

Внезапно она очнулась. Собрав все свои силы, она вырвалась из объятий Тома и встала на ноги. Он остался лежать, уткнувшись от отчаяния головой в скрещенные руки. Маргарита смотрела на него, ее грудь вздымалась от волнения.

— Мы должны обещать друг другу, что больше между нами никогда не будет таких глупостей. Не забывайте о Саре!

Несколько мгновений он лежал неподвижно, не оборачиваясь. Затем встал и взглянул ей в лицо. Они оба прекрасно понимали, что былой дружбы между ними больше нет. Все условности исчезли. Но едва он шагнул к ней, как Маргарита резко отскочила назад, отрицательно мотнув головой.

Он серьезно и задумчиво посмотрел на нее:

— Неважно, что мы говорим или что обещаем, и я, и ты, мы оба прекрасно понимаем, что это только начало. Нас влечет друг к другу. Даже когда наступит пора оставить Ораниенбаум, это все равно ничего не изменит. Ну, скажи, что в том плохого, если мы станем встречаться, соблюдая осторожность?

— А как же Сара? — воскликнула Маргарита со злостью. — Как быстро ты забыл о ней? Нет, Том. То, что случилось сейчас, никогда не должно повториться. Мы никогда не будем встречаться ни здесь, ни где-нибудь еще.

— Ладно. Но тогда скажи, разве наши чувства изменятся от этого? — Его слова и полный любви взгляд обезоружили Маргариту.

Она всхлипнула, повернулась, сдерживая рыдания, и побежала назад к своим вещам. Быстро собрав в корзинку свои рисунки и надев шляпку, она торопливо заскользила вниз по травянистому склону. Спустившись вниз, она кинулась бежать во весь дух. Том не спеша пошел за ней, провожая ее взглядом. Всю дорогу до дворца Маргарита почти летела, она словно стремилась оставить позади не только его, но и свою любовь.

На следующее утро Том подходил к лугу в обычный для себя час, но еще издали заметил группу фрейлин Екатерины. Сразу поняв, что Маргарита не одна, а вместе с великой княгиней, он повернул назад, решив заняться своими неотложными делами. Однако он был полон решимости увидеться с Маргаритой как можно скорее. Он хотел убедить ее, что Сара не может служить барьером между их чувствами.

Екатерина с удовольствием видела, как быстро движется работа Маргариты. Она опять была беременна, и хотя теперь ей не было никакой необходимости скрывать это, она не спешила сообщать эту новость. С самого начала она хотела как можно дольше утаивать от всех свое состояние, с этой целью она и взяла с собой Маргариту в Ораниенбаум. Вскоре, когда она пополнеет, она станет носить накидку, которая как раз будет готова к этому времени. Позже, когда лето подойдет к концу, она откроет всем свою тайну. Екатерина не сомневалась — этому известию обрадуются все, а больше всех императрица.