Тринадцатая редакция. Найти и исполнить - Лукас Ольга - Страница 62

– Возможно, так подумала бы она, – Дмитрий Олегович кивнул в сторону Анны-Лизы. – Не исключено, что так подумали бы вы. Но не я. Вы совершенно зря скрывали от меня правду – и вот результат. Кстати, раз уж зашел об этом разговор. Неужели вся эта байка про силу учителя, которая якобы достаётся младшенькому, – просто воспитательная история, призванная повысить самооценку юных шемоборских недотыкомок? Из чего-то же она выросла?

– Я тоже – не поверишь – почти теми же словами спросил об этом у куратора сразу после того, как узнал всю правду о своей смерти. В критических случаях умерший учитель всё-таки может помочь любимому ученику. Не всегда и без гарантии, но всё же. То есть когда ты попытался отправить меня под лёд – учитель сумел меня выручить.

– А я уже и забыл, что сначала хотел инсценировать несчастный случай, прежде чем решился подменить эти ваши проклятые леденцы.

– А вот я не забыл. И у нас будет много времени для того, чтобы обсудить мельчайшие подробности твоего грехопадения.

– Ну что мне теперь, пойти и сброситься с крыши этого здания? Или, может быть, побиться о стену головой от осознания собственной подлой сущности? Да, я вас ухайдакал. И сделал это зря, как выясняется. Теперь буду в курсе и, может быть, даже заведу ученика.

– А не боишься, что с тобой рано или поздно поступят так же, как ты поступил со мной?

– Не боюсь. Я не стану поступать со своим гипотетическим учеником так же, как вы поступили со мной, и не буду кормить его сказками. Если, конечно, на этом наш разговор закончится. Я что-то не понял, чего вы добиваетесь. Чтобы я на глазах у изумлённой Анны-Лизы признался в том, что спихнул вас в могилу? Да, спихнул. Сожалею. Думал, что мне это сойдёт с рук. Есть какие-то шансы, что сойдёт? Ну, к примеру, вам настолько уже наплевать на всё земное, что вы просто хотите показать своей любимой ученице, – эти слова Дмитрий Олегович будто нарочно выделил интонационно, – какое я ничтожное насекомое и как со мной не нужно иметь дела?

– Нет, никаких шансов у тебя нет, – безмятежно улыбнулся Эрикссон, – за всё надо платить.

– Вы что же, нагородили эту пирамиду Хеопса с носителями только ради того, чтобы примерно наказать подлого иудушку-меня? – не менее безмятежно поинтересовался Дмитрий Олегович. Со стороны выглядело так, будто бы два старых друга вспоминают славные дела давно минувших дней.

– О, Дима, ты как всегда во власти своего солипсизма. Мне, видишь ли, выпала редкая возможность поработать с живыми людьми. И за особые заслуги мне позволили самому выбрать город для эксперимента. И разумеется, я выбрал его! Твой город, Дима, чтобы хоть немного его понять.

– Поняли? – насмешливо спросил ученик. – Больше, чем ты можешь вообразить. Ну а потом на огонёк прилетели вы, мои мотыльки.

– Белый мотылёк Аня и чёрный мотылёк Дима, да?

– Неужели так приятно чувствовать себя предателем? – не выдержала Анна-Лиза.

– А ты попробуй! – огрызнулся Дмитрий Олегович. – Впрочем, попробовала уже. Приволокла меня сюда, обманом заманила.

– Я не манила!!!

– Не слушай его, – повернулся к ней учитель, и Анна-Лиза тут же успокоилась, разжала кулаки и приказала своим духам-покровителям вернуться на место.

– Я ведь не предавала его! – как-то по-детски прошептала она, умоляюще посмотрев на Эрикссона – мол, скажите, что не предавала, пожалуйста, мне это очень важно!

– Ты поступила правильно, – дипломатично ответил учитель, – а теперь покинь нас. Будет здорово, если ты подождёшь меня в каком-нибудь людном месте – скажем, в здешнем ресторане. Или там, где, по-твоему, будет наиболее безопасно. Я сам тебя найду и защищу от всех Бойцов этого мира.

И тогда Анна-Лиза – большая, сильная, самостоятельная и волевая – трогательно улыбнулась, кивнула головой и побрела в сторону выхода. А затем ушла, даже не взглянув на своего «младшего братика». Ну раз она всё сделала правильно – то понятно же, кто всё сделал неправильно, да? А раз он поступил неправильно – то пусть и отвечает.

– Гипноз? Манипуляция на расстоянии? Код доступа к волевым центрам? – воодушевился Дмитрий Олегович. – Ловко вы с ней обращаетесь.

– Я не обращаюсь с ней. Это просто доверие. Обычное. Человеческое. Тебе не понять, – ответил учитель. – Ты только не волнуйся, вечно ты моим должником не будешь, я уже придумал, как ты расплатишься со мной после смерти.

– Я теперь, вероятно, с ужасом должен буду встречать каждый новый день своей жизни? Так вы думаете? Это очередная воспитательная история для маленьких шемоборов, которые плохо кашу кушали и учителя не слушали? А вот не буду. Поживём – увидим, а раньше времени я к вам в лапы попадать не планирую.

– И правильно делаешь, что не планируешь, ты ведь уже в них. В моих, стало быть, лапах.

– Насколько я помню, мёртвые не могут причинять зла живым, не так ли? Даже в серые смертоносные отряды набирают живых людей, пусть и накачивают их какой-то дрянью, чтобы они могли постоянно балансировать на грани между двумя мирами, между чёрным и белым. Но своих они убирать не станут. А вы – не сможете. Так что приятно было познакомиться с вашим новым обличьем, извините, что так получилось, и до встречи когда-нибудь не скоро.

Дмитрий Олегович, любуясь собой, повернулся на каблуках и спокойно направился к выходу. Воздух перестал прикидываться странной клейкой массой и не пытался его задержать. Видимо, Эрикссон исчерпал свои силы, а новых не накопил, истратил всё на бессмысленный спор с предателем и теперь бессильно наблюдает за тем, как он уходит, уплывает из его лап.

Даже дверь гостеприимно распахнулась навстречу Дмитрию Олеговичу, не стала удерживать его, гордого и невозмутимого победителя. Только… подождите, а зачем тут эти старухи и отчего они застыли в дверях? Они что, пришли узнать, каковы их истинные желания?

– Насколько я помню, у нашей организации существуют конкуренты, – насмешливо произнёс Эрикссон, – которым по служебной инструкции положено убивать шемоборов, вне зависимости от их талантов. Передаю тебя в их заботливые руки.

– Здравствуй, Студент, – улыбнулась Галина Гусева. – Хорошо-то как… А сейчас будет ещё лучше.

– Тут уже дохлый шемобор, наверное, телеграмму о повышении ему принёс, – быстро определила Марина, потянув носом воздух и мельком взглянув на Эрикссона.

– Ты не торопись, мертвятина, мы его несколько дней будем терзать, – сказала Галина. – Можешь пока по делам прошвырнуться.

Дмитрий Олегович недоверчиво посмотрел на Бойцов. Вот это и есть те самые старухи, которые творят такой разбой и произвол, что о них уже даже в Австралии легенды сочиняют? И этих-то злодеек он в своё время обскакал и умыл так, что любо-дорого? Сомнительно что-то. Бабки какие-то ветхие, ткни пальцем – рассыплются. Однако тыкать пальцем он не спешил.

– Рекомендую его связать, – подал голос Эрикссон.

– Помалкивай, падаль шемоборская, – зашипела на него Галина. – Решил дождаться, пока мы его приготовим, – и жди. Под руку не мяукай.

– Как вам будет угодно, – вежливо произнёс тот и плавно переместился в зрительный зал – так, чтобы не пропустить ни одного жеста, ни одной реплики.

– Ничего не выйдет. У вас ничего не выйдет, – держался из последних сил Дмитрий Олегович. – Я ещё не получил извещения о повышении по службе. Следовательно, вы не сможете меня убить. По крайней мере, сегодня.

– Какое повышение, Димсу? – пропел Эрикссон. – Понижение. Забыл, что после смерти ты попадёшь в мои лапы? А я уж постараюсь, чтобы повышение случилось с тобой не слишком скоро. Успеешь ещё получить извещение. Продолжайте, барышни.

– Так, я не поняла, – повернулась к нему Марина, – что это за хрень? Ты с чего раскомандовался? Давай ему телеграмму и вали отсюда.

– Да всё нормально, дамы. Просто мальчик успел насолить не только вам, но и мне.

– Шустрый какой. Попытался всё успеть, как будто чувствовал, что недолгим будет его век, – кивнула Галина, извлекая из-за пазухи какое-то весьма неприятное на вид шило.