Тринадцатая редакция. Найти и исполнить - Лукас Ольга - Страница 37

– На обоснованную критику, предназначенную для того, чтобы принести пользу, обижаются разве что идиоты, – сухо ответил Денис. – Я не из таких.

– А я – из таких, – беспомощно отозвался Шурик. – Я идиот, и я обижаюсь. Ну, так вот. Я наблюдал за тобой и заметил, что ты не позволяешь ситуации развиваться самостоятельно. Получив носителя, считываешь его желание и чуть ли не математические формулы начинаешь выписывать, чтобы просчитать все возможные способы решения задачи.

– А ты разве не так поступаешь? – удивлённо спросил Денис, указывая на план операции «Амнезина». – Всё просчитать, отсечь лишнее, вычленить суть – и работать.

– То, что ты называешь лишним, – тихо сказал Шурик, – может быть весьма полезно. Ты слишком многое хочешь контролировать – ив итоге контролируешь, ты ведь упорный. Так что получается – несёшь на плечах осла, дедушку и внука, который несёт твой рюкзак, а на самом деле дедушка должен ехать на осле, внук – бежать за ним вприпрыжку, а рюкзак уж ты неси сам. – А мораль сей басни в чём? – не понял Денис.

– А мораль такая. Если ты дашь ситуации больше свободы, кое-что сделается само. Есть такая штука – порядок вещей. Настоящие выполнимые желания – они ведь тоже на пустом месте не возникают. Да и носители делают всё, чтобы они исполнились. Часто вообще бывает так – не мешай человеку, и он сам всего добьётся, взять хотя бы нашего Гумира. Виталик, конечно, рисковал ужасно, но как ловко всё вышло.

– Это читерство! То, что он привёл сюда Гумира – нечестно по отношению и к нему, и к нам! Я не желаю следовать такому примеру.

– И не надо никому следовать. Стань примером сам себе. Найди для начала то, что находится в точке пересечения твоих возможностей и желания носителя – и сделай. Если, скажем, человек мечтает о куске хлеба, достаточно сбегать в булочную, купить хлеба, отрезать нужный кусок и протянуть ему на блюдечке. Даже можно на бумажной тарелочке. Не надо самому растить зерно, собирать его, молоть в муку и печь румяный каравай…

– Ты, случайно, никаких стадий процесса производства хлеба не упустил? – перебил его Денис.

– Вот видишь – ты опять выбираешь самый сложный способ, а ты забудь об этом, он тебе, скорее всего, и не понадобится. Можно вообще купить хлеба, дать человеку буханку и нож, пусть сам режет. Главное – хлеб! Если в условиях желания не оговаривались дополнительные характеристики.

– А если оговаривались? Если носителю нужно, чтобы этот хлеб взрастил и испёк ему именно я?

– Тогда расти и пеки. Но не кидайся вспахивать поле, чуть только заслышав о том, что кому-то нужен хлеб. Так, знаешь, и накладнее, и дольше. Пока ты свой шедевр печешь, человек либо с голоду помрёт, либо отвыкнет от хлеба и перестанет его есть вообще, либо его какой-нибудь ловкий шемобор за простой бублик купит!

– Но это же неспортивно! – выложил Денис свой последний козырь.

– Так и у нас ведь не олимпиада, – растерянно сказал Шурик. – Наша цель – не шемоборов обогнать, а самим побольше желаний выполнить.

– А разве это не одно и то же?

– Нет. В первом случае ты думаешь о шемоборах. Во втором – о желаниях. А думать о желаниях гораздо продуктивнее – в голову могут прийти неожиданные, но крайне полезные идеи! А если ты только и делаешь, что размышляешь о противнике, он может и прибежать на твой зов. Зачем нам такое счастье, а?

После очередной психотерапевтической беседы с Даниилом Юрьевичем Виталик побегал немного по своему кабинету, пытаясь свыкнуться с тем, что любимый писатель не снизойдёт до общения с таким славным парнем, как он. Затем опомнился, встряхнулся и, строго следуя указаниям шефа, отправился на поиски сестёр Гусевых, чтобы передать им координаты Стремянной магнитной аномалии.

Марина с Галиной обнаружились в приёмной: вместе с Наташей и Константином Петровичем они занимались чертовски важным делом – гипнотизировали факсовый аппарат, из которого вот-вот должен был вылезти заказ на умопомрачительную сумму. Или – не вылезти. Обстановка накалилась, и не хватало только… да вот как раз Виталика и не хватало для того, чтобы разгорелся небольшой локальный пожар.

– В шесть утра уже на месте были, нормально, да? – уже, кажется, не в первый раз повторила Марина, на этот раз – для нового слушателя. – По морозцу в темноте, шух-шух, как пионерки.

– Ого! – с уважением протянул Виталик, ожидая подробностей.

– Вот ему упёрлась эта премия, – проворчала Галина. – Ему упёрлась, а мы – вкалывай!

– Упёрлась, упёрлась, – нетерпеливо потирая руки, приговаривал Константин Петрович. – Если нам этот заказ сделают, мы с вами перевыполним план по предпраздничным отгрузкам и получим премию! Мы просто возьмём и сделаем их всех. Вот так мы их сделаем, а потом ещё вот так и вот так!

– Кто-кто получит премию? – навострил уши Виталик, на этот раз снова умудрившийся задолжать всем своим коллегам (некоторым – не по одному разу), включая практически безденежного Гумира.

– Да мы все, – весело ответила Наташа. – Если, конечно, будет заказ.

– Будет, будет, как не быть, – не вполне уверенно произнёс Константин Петрович.

– А вдруг не закажут? – поинтересовался Виталик. – И тогда всё, плакали наши денежки. Да? А могут, кстати, не заказать?

– Могут, – коротко ответила Галина. – Всё как раз сейчас решается.

– Ужас, какой напряженный момент! – покачал головой Виталик и бочком, бочком направился к кофейному автомату. – Но мы сделали всё, что могли, значит… – хрустя костяшками пальцев, пробормотал Константин Петрович.

– Значит, мы победим! – ободряюще улыбнулась Наташа.

– А вдруг они передумают? – Виталик остановился на полдороге и повернулся к коллегам. – Это же, наверное, огромные деньги! Так просто с ними никто не расстанется.

– Уберите его отсюда, – задыхаясь от ярости, прошептал Константин Петрович, слегка распуская узел галстука. – Можете даже убить. Я готов взять на себя всю ответственность.

– Как я волнуюсь! – воскликнул ничего не подозревающий Техник. – Это ж надо, мы можем получить премию! А можем и не получить!

Окончание этой фразы он договаривал уже в коридоре, куда его выволокли Марина с Галиной, профессионально подхватив клиента под локотки.

– Я что-то не так сделал? – кротко спросил Виталик.

– Прекрати его дразнить! – процедила сквозь зубы Марина. – Костик иногда перегибает, но не надо сейчас за это отыгрываться, это жестоко.

– Да я не дразню, я же помочь ему пытаюсь! Вижу, что человек нервничает. Ну вот и я нервничаю ему в тон, чтобы он знал – я на его стороне. Помогаю. Чем могу.

– Ты ему очень поможешь, и всем нам тоже, если заткнёшься и не будешь отсвечивать, – рявкнула Галина.

– Ну и пожалуйста! Вот обижусь и вообще не буду ни с кем разговаривать! – Неужто на нас снизойдёт такая благодать? – воздела руки к небу Марина. – Мы уж и не чаяли.

– Послушайте, но я же должен был как-то поучаствовать в ситуации. Поддержать вас. Не делом, так словом. Ведь правда – если мы не получим этот заказ, то и премии никому не видать?

– Всё. Доигрался, – устало вздохнула Галина и медленно извлекла из потайного кармана свой знаменитый финский нож.

На счастье бестолкового Техника, в этот же самый момент в приёмной раздался душераздирающий вопль Константина Петровича – вопль, достойный пещерного человека, одержавшего победу над другим пещерным человеком, но никак не культурного, интеллигентного менеджера, да ещё и в очках.

– Шемоборы? – беззвучно произнесла Галина, резко распахивая дверь и мгновенно оценивая обстановку.

Вожделенный счёт на превосходную круглую сумму, который Наташа держала над головой, чтобы не случилось какой беды, не оставлял никаких сомнений в том, что вопль, недавно огласивший эту пещеру, был криком счастья, а не ужаса и страха.

– Мы получили его! – рыдал и смеялся Константин Петрович, и вид у него был счастливый и придурковатый одновременно. – Какие же вы молодцы, как же я вас люблю, обожаю!

После этого началась полная вакханалия – и Наташа, и полностью реабилитированный Виталик, но особенно, конечно, виновницы события получили от Цианида столько любви и ласки, сколько им не доставалось за всё время общения с этим обычно сдержанным человеком. – Ты когда-нибудь до этого видела, чтобы мужчина, с которым я не планирую вступать в интимную близость, так долго целовал мне руки и при этом оставался на ногах? – через некоторое время поинтересовалась Марина у Галины.