Тринадцатая редакция. Найти и исполнить - Лукас Ольга - Страница 17

– Никуда не девал. Велел собрать то, что жильцы из окон повыкидывали, и сложить в кладовку.

– Я тебя самого сейчас в кладовку сложу! Только сперва на куски порву! – снова кинулся в драку Лёва, и теперь даже Даниил Юрьевич не смог бы спасти своего бестолкового заместителя, если бы в этот момент в приёмной не возник вышеупомянутый «дедуля».

– А вот и я! – важно заявил он. – Ваше поручение выполнил – что мог, пригрёб и отнёс в чуланчик. Дальше у нас что по плану?

– Здра… здравствуйте! – поперхнулся приветствием Лёва и сделал неуверенный шаг навстречу писателю. – Вас что же, заставили книги разгружать?

– Ну кто ж меня заставит, сам подумай, – усмехнулся дедок. – Прихожу – а тут все работают. Мне, что ли, помочь трудно?

– Костя, ты обратил внимание на то, что отправил нашего дорогого гостя разгружать книги? – уточнил Даниил Юрьевич. То, что шеф обратился к своему заместителю по имени, не предвещало ничего хорошего, но были ещё шансы спастись.

– А… мм… Так вы и есть господин Бржижковский? – Цианид решил прикинуться на редкость простодушным, но милым парнем. – А я думал, иностранец приедет. Который по-нашему не понимает.

– Я по-нашему понимаю такое, чего ты пока что даже представить себе не можешь. Но ты мне всё равно нравишься. Приятно, когда в лицо не узнают, почти так же приятно, как лет двадцать назад, когда узнавали. Но ещё приятнее, когда узнают, а продолжают вести себя по-человечески. Мне вообще у вас уже нравится. Знаете, когда я приехал в ваше московское представительство, там вокруг меня начали бегать целые толпы бестолковых каких-то девочек и мальчиков. Буквально на части рвали. Одна говорит – пойдёмте, я вас чаем угощу. А я вообще-то чай не очень, но из вежливости согласился, к тому же у меня бутылёк заветный всегда в кармане. С чаем то есть пойдёт. Едем мы, стало быть, на скоростном лифте, через три этажа на четвёртый – чай пить. Девочка бедная не знает, как меня развлечь, того гляди заплачет. Я её выручать не собираюсь – сама придумала чай пить, сама и расхлёбывай. По дороге нас, впрочем, перехватывают – нет, говорят, вам срочно надо ехать на телевидение. А как же, говорю, чай? А чай – потом. Когда вам пять отборных жёлтых журналистов перекрёстный допрос устроят. Ну положим, это я им устроил, надолго они запомнили, но мне быстро наскучила эта Москва. Главное, никто не знает точно, что же именно от меня надо. А тут – пришел, получил задание, покидал книжки на свежем воздухе.

– Он вас ещё и на улицу отправил? – схватился за голову Шурик.

– Я сам себя на улицу отправил, – отрезал писатель. – Там какие-то парни бестолковые топтались – кто ж так машину разгружает? Я-то, например, грузчиком работал, знаю, как надо.

– Ну если что не так, извините, – подмигнул автору Константин Петрович. – У меня уж такое правило. Если все работают – то работают все.

– Вот и у меня тоже, – подмигнул автор в ответ. – Если уж я наливаю, то все пьют. Для начала – за знакомство. У меня с собой пара бутылочек припасена, а до эфира ещё как раз время остаётся, правильно я понял?

– Но… – встревоженно взглянул на часы Лёва.

– Успеем, – спокойно кивнул ему шеф, поворачиваясь к писателю. – Давайте только переберёмся в мой кабинет, а все желающие – с нами.

– Вот я запомню, кто с нами сейчас пойдёт, и стану их любить и называть по имени-отчеству, а остальных буду игнорировать! – капризно заявил Йозеф Бржижковский, скрываясь в кабинете Даниила Юрьевича. – К барышне это не относится. Её я уже люблю.

– А ты что же не пошел со всеми? – спросила Наташа у Константина Петровича, когда «желающие» дружной толпой покинули приёмную. – Он же теперь тебя будет игнорировать.

– Тем лучше для меня. Судя по первому впечатлению, дядя не из приятных. Вот пусть Лёва и отдувается. Виталика только жалко. Старикан же и его теперь из вредности замечать не будет.

– А может, Виталику, наоборот, – повезло. Так и не узнает, каков его кумир на самом деле.

– Добрые мы с тобой какие-то, это неправильно. От нашей доброты финансовое благосостояние компании не улучшится, – покачал головой Константин Петрович. – Ну ладно, ты тут работай, улучшай благосостояние, а мне надо сходить ненадолго в кладовку. Посмотрю, что нам на этот раз принесло прибоем. Может, удастся чего в антикварный магазин пристроить, сейчас люди вообще стали падки на всякую старую дрянь. А нет – так подарю кому-нибудь. А пепельницу я так и так Даниилу Юрьевичу отдам.

– Действительно, очень разумно, – серьёзно кивнула Наташа. – Он же как раз не курит. Так что можно будет при случае ещё кому-то передарить.

– А я о чём! – обрадовался Цианид. – Со временем из тебя выйдет толк!

Последнюю фразу коммерческий директор произнёс, уже выбегая на лестницу, – его ждали сокровища!

С самого детства Костя любил разбирать случайные находки и придумывать им применение. Началось это давным-давно, когда родители впервые вывезли его летом на юг. Так получилось, что берег неподалёку от дачи, на которой семейство Рублёвых снимало комнату, каким-то особенным образом то ли вдавался в море, то ли, наоборот, выдавался из него, так что шторм именно туда предпочитал выбрасывать добрую половину потерянных отдыхающими вьетнамок, купальных шапочек, ласт и очков для подводного плаванья. После каждого шторма маленький Костя вприпрыжку бежал на берег, чтобы первым собрать, рассортировать и каталогизировать дары моря. И даже сейчас, став взрослым, солидным и обеспеченным человеком, он не может отказать себе в детском удовольствии перебрать находки сразу же после того, как их прибило к его берегу. Сомнительная честь выпить по рюмашке с известным писателем (пусть даже за его счет) не идёт ни в какое сравнение с этим детским счастьем.

Ещё в конце осени, спасаясь от приближающегося зимнего авитаминоза, Анна-Лиза велела выкрасить свой джип в ярко-алый цвет, а затем украсить его ослепительно-белыми черепами со скрещенными косточками. Ей казалось, что так автомобиль выглядит гораздо живее и радует глаз другим людям. А что может быть лучше, чем радостные люди? Радостный носитель всегда подпишет договор с большим энтузиазмом, чем грустный, потому что радость делает людей доверчивыми и простодушными. Во всяком случае, так думает Анна-Лиза.

Джордж называл столь дивно преобразившийся джип не иначе как «адова божья коровка» и старался проходить мимо этого весёленького, в черепушках, автомобильчика, отвернувшись или зажмурив глаза, не подозревая, что своей популярностью среди местных школьниц он обязан именно этой машине!

Заметив сие чудо современного промдизайна, умненькие девочки сложили два и два – и решили, что загадочный красавец бармен из ближайшей кофейни – никакой не бармен, а самый обыкновенный бог смерти. По ночам он разъезжает на этом расписном катафалке по городу, режет людей катаной и отбирает у них души, чтобы утащить их прямо в ад. А в кофейне он работает для конспирации. О том, что души у людей отбирают яркая, шумная и живая Анна-Лиза или неприметный Дмитрий Олегович, они, конечно, не подозревали.

«Адова божья коровка» въехал в Санкт-Петербург ровно в 12.00, как раз в тот момент, когда на Петропавловской крепости выстрелила традиционная полуденная пушка. Вот только экипаж чудо-автомобиля этого выстрела конечно же не услышал. Во-первых, стреляли в центре; во-вторых, в салоне играло радио; в-третьих, Анна-Лиза вновь прервала молчание, воцарившееся с последнего привала.

– Егорушка, сынок, передай-ка маме прикуривалку! – проворковала она. Нет, ну правда же, очень смешная шутка! Она повторила её уже раз тридцать, и каждый раз смеялась.

Дмитрий Олегович, велевший положить его на заднее сиденье и не кантовать до приезда в город, недовольно заворочался, но промолчал. Всю дорогу эти двое мешали ему грамотно страдать от похмелья. Тяжелейшее похмелье с господином Маркиным приключилось впервые в жизни, и он хотел пережить этот опыт на все сто процентов, чтобы хоть немного понять людей, охотно испытывающих это сомнительное удовольствие чуть ли не каждое утро.