Маска Смерти (СИ) - Храбрых Константин - Страница 4

Финалом соревнований стали толпы людей и монстров, с криками ужаса выбегавшие из лабиринта. Руководители экзамена, пытавшиеся хоть как-то решить эту проблему, растерянно смотрели на более могущественных в магии преподавателей…

Я неторопливо вышел из лабиринта и привычным жестом отправил плащ и древко косы во тьму. Отец даже не рассказывал, как это может быть весело. Похоже, книги не врали, и учеба и впрямь будет интересной.

После того как я вышел из лабиринта, тьма, скрывавшая от людских глаз все то, что там творилось, исчезла…

Надо сказать, девушки так и не успели решить проблему с рассыпавшимися трухой платьями и теперь рассекали просторы лабиринта в одном кружевном белье.

Подойдя к столу, где отмечали прошедших, я протянул жетон:

— Куртиллиан ан'Драффл, номер семьсот двенадцать.

Жетон у меня приняли и, сделав какую-то пометку, дали мне другой — серебристый, с номером сто шесть и направили в сторону распахнутых дверей академии со словами:

— Давайте, молодой человек, не задерживайте экзаменаторов.

«Первый этап экзамена пройден! Посмотрим, что они приготовили еще!»

Я стал неторопливо подниматься по широкой лестнице, вымощенной плитками из шероховатого темного мрамора.

Холл академии оказался огромным. Пол был вымощен тонкой плиткой черного и белого цветов наподобие шахматной доски. Высокий адепт в темно — малиновой мантии со значком второго курса направил мои стопы в соседний зал, где происходил отбор учеников.

Зал был огромен. Нет, он был огромен, если сравнивать, то выстроенные в ряд десять телег смогли бы спокойно рассекать по залу и не опасаться того, чтобы столкнуться бортами.

От входа до центра шла неширокая дорожка из ослепительно — белых мраморных плиток, остальной пол был серого оттенка. Похоже, в академии не чураются роскоши. Вдоль дорожки, словно стены ограждения, стояли толстые футовые свечи различных цветов и оттенков.

У меня попросили показать жетон, после чего меня попросили пройти по дорожке.

Стоило мне сделать первый шаг, как плитка из молочно-белого стала антрацитово-черной. Слева зажглась темно-красная свеча со странным зеленоватым пламенем.

Свечи зажигались одна за другой, удивляя странными оттенками пламени, а плитки под ногами становились, как и первые. Пока я шел, в зале царила тишина, нарушаемая только звуком вспыхнувших фитилей магических свечей. В конце дорожки меня поджидал небольшой постамент с огромным, два на полтора зеркалом в полный рост. Как только я подошел к нему, то понял, что оно не отражало зал, внутри него клубились плотные клубы тумана. Внезапно туман разошелся, и я увидел себя в своем настоящем облике, в руке была коса… вот только она изменилась, став практически похожей на отцовскую. От переполнявшей ее энергии от впитанных душ по ней пробегали черные змейки разрядов.

— Что вы видите, молодой человек?

— Себя, — произнес я, не оборачиваясь.

— Не опишите себя?

— Черный плащ, в руках магический атрибут, передаваемый из поколение в поколение моей семьи. И глаза…

— А что с ними? — заинтересовался голос.

— В них отражается все время прошедших столетий…

Я помотал головой, отходя от наваждения, и снова взглянул в зеркало. Там снова клубился туман. Обернувшись, я увидел невысокого сухощавого старичка с длинной белоснежной бородой, перехваченной посередине яркой малиново-красной лентой. Сам он был в темно-коричневой мантии и странном четырехугольном головном уборе со свисающей кисточкой.

— Пройдемте, молодой человек.

Я пожал плечами и пошел за странным преподавателем, ибо никем другим он просто не мог быть. Немного поплутав по коридорам, мы вошли в небольшую аудиторию, где, как я понял, заседала приемная комиссия.

Приняв у меня серебряный жетон с номером, они буквально засыпали меня вопросами, большинство из которых ставили меня в тупик. Ну, зачем им знать, в каком платье ходила моя прапрабабушка, или каким цветом на мне трусы. Когда попросили описать мое предпочтение в девушках, я честно постарался сделать это и быть предельно честным, как от меня хотели…

Их странной реакции я так и не понял. Дамы сидели пунцовые, словно вместо обычного макияжа использовали настой из свеклы. Председатель комиссии зашелся кашлем, если я понял, он таким образом маскировал свой смех, трое мужчин не скрывали веселых улыбок, а девушка в желтой мантии со значком третьего курса с легким румянцем на лице записывала мои ответы.

Наконец посовещавшись под слабым заклятием, призванным заглушать разговоры беседующих и слегка искажать их, комиссия решила вынести свой вердикт. Слово взял председатель комиссии:

— Что ж, молодой человек, посовещавшись, мы пришли к единому мнению, что вы пригодны для становления адептом академии имени архимага Тронга и зачисляетесь на первый курс третьего потока. Можете получить жетон- знак адепта с номером курса. Так как специализация у вас будет только на третьем курсе, вы будете обучаться в плане общей подготовки со смещением в сторону магии смерти. Как показал экзамен, у вас к ней очень высокая предрасположенность.

— Подойдите и получите ваши документы, после чего Гарлан вас отведет в здание общежития. До конца второго курса вы будете обучаться и проживать на территории академии.

Подойдя, я получил стальной ромбовидный жетон с цифрой один, стопку каких-то документов, серебряный жетон с выгравированным моим именем и длинным малопонятным номером. Расписавшись в документах, я вышел, где меня уже ждал провожающий.

Гарланом оказался адепт третьего курса в серой мантии и с эмблемой четырех стихий рядом с золотым значком третьего курса.

Глава 2

Третьекурсник отвел меня к зданию общежития, на вопросы не реагировал, единственное, что он сказал за всю дорогу: — Тебе туда. Смерив меня презрительным взглядом, он развернулся и ушел, оставив меня перед дверями общежития.

Как впоследствии оказалось, общежития женского, ибо мужское располагалось на противоположной стороне территории академии. Если верить брошюрке, я только что удостоился так называемого первого знакомства с «поздравлением старшего курса».

Хорошо хоть в женском общежитии привычная консьержка детально объяснила, куда мне нужно пройти. Правда, сначала я ее немного не понял, уж больно странным выдалось словосочетание с использованием трех языков, и описанием умственных способностей конкретного молодого человека, зачем-то сравненного с рогатым парнокопытным. Скорее всего, местный диалект.

Через двадцать минут я нашел нужное мне общежитие.

Невысокий кряжистый гном взял у меня серебряный жетон, используя трудно произносимые междометия, внес номер в графу журнала напротив моей фамилии.

— И куда мне тебя селить? Мест нет, большинство, которые были свободны, расписаны еще с лета на приезжающую молодежь, которая поступает на платное обучение, а у тебя стоит пометка — стипендиат.

— Что, вообще ничего?

— Какое там.

— А что насчет женского общежития?

От моего заявления гном-завхоз потерял дар речи, долгую минуту стоя и открывая рот, как выброшенная на берег рыба. Данное выражение весьма распространенное, хотя сам я пока еще не видел данную рыбу.

Когда гном пришел в себя, в каморке, где заседал он, раздался самый натуральный ржач. Гном, схватившись за объемный живот, смеялся как заведенный.

— Крыша еще есть… точнее чердачное помещение. Небольшая приборка, поставить мебель, повесить светильники и самое-то, от объема жилплощади остальные просто обзавидуются!

Пожав плечами, я согласился. Тем более, что все необходимое у меня в наличии, а место не такая уж большая проблема. Ну, нет мест и нет, не на улице же, а если с толком обустроиться, то действительно выйдет на порядок лучше.

Гном быстро вписал все данные и, откопав в недрах ящика стола большой ключ, поволок меня за собой. В коридоре, пока мы с ним общались, скопилась довольно — таки приличная очередь, при виде гнома разразившаяся гневными выкриками. Особенно старались дворяне, богаче всех одетые.