Убийца Леди - Макбейн Эд - Страница 7

— Как по-твоему, сколько мне лет? — задала другой вопрос Ида.

— Шестьдесят, — равнодушно бросил он.

Она рассмеялась.

— Вот паршивец, — буркнула беззлобно. — Да мне всего сорок пять! Заходи как-нибудь днем.

— Спасибо.

— Шестьдесят! — ухмыльнулась Ида. — Я тебе покажу — «шестьдесят»!

Наверху открылась и закрылась дверь. В коридоре послышались шаги. Бандерша подняла голову и сообщила:

— Она освободилась.

Вниз спустился мужчина. Воровато заглянув в гостиную, быстро вышел через парадную дверь.

— Идите, — разрешила Ида. Когда Хоуз встал, она оглядела его с ног до головы. — Здоровяк, — заметила она, словно бы про себя, и повела детективов на второй этаж. — Стоило бы взять с вас за то, что отнимаете у нее время.

— Мы всегда можем забрать ее в участок, — напомнил Карелла.

— Карелла, я шучу, — торопливо пояснила Ида. — Неужели не понятно? Шучу. Хоуз, а как тебя зовут?

— Коттон.

— Неужели твой друг не понимает шуток, Коттон? — Ида остановилась и посмотрела сверху вниз на Хоуза. — По-твоему, мои ноги тянут на шестьдесят?

— Тянут на все семьдесят, — ответил Хоуз.

Карелла расхохотался.

— Вот паршивец! — так же беззлобно повторила Ида и хихикнула.

Они поднялись наверх и пошли по коридору. В одной из комнат дверь была открыта; детективы увидели девушку в кимоно, которая сидела на краю постели и полировала ногти. Двери остальных номеров, выходящие в коридор, были закрыты. Подойдя к одной из них, Ида постучала.

Отозвался мягкий голос:

— Si? Кто там?

— Ида. Открывай.

— Минуточку, прошу вас!

Ида недовольно фыркнула и стала ждать. Наконец дверь отворилась. Женщине, которая стояла на пороге, было по меньшей мере тридцать два года. Черные волосы обрамляли спокойное лицо с глубоко посаженными карими грустными глазами. Вокруг рта залегли печальные складки. У нее была благородная посадка головы, благородный разворот плеч. Одной рукой она стягивала халатик у ворота, тщетно пытаясь прикрыть грудь. В глазах застыл страх, словно женщина боялась того, что сейчас произойдет.

— Si? — повторила она.

— Эти господа хотят тебя видеть, — сообщила Ида.

Проститутка по кличке Леди жалобно посмотрела на свою хозяйку.

— Опять? — протянула она. — Прошу вас, синьора, умоляю вас, не надо! Я так…

— Марсия, кончай валять дурака, — приказала Ида. — Это копы.

Страх, как по волшебству, покинул глаза Марсии. Рука соскользнула с выреза кимоно. Кимоно распахнулось, обнажая грудь. Всякое благородство покинуло ее лицо и манеры. Складки у губ стали жестче.

— Неужели кто-то пожаловался? — спросила она.

— Никто не жаловался, — ответил Карелла. — Мы хотим поговорить с тобой.

— Уверены, что только поговорить?

— Да.

— А то бывает, копы вваливаются совсем за другим…

— Брось, — сказал Хоуз. — Мы хотим поговорить.

— Здесь или внизу?

— Где тебе лучше.

— Здесь. — Марсия отступила, пропуская их в комнату.

Карелла и Хоуз вошли.

— Я вам нужна? — поинтересовалась Ида.

— Нет.

— Я буду внизу. Эй, Коттон, не хочешь выпить перед уходом?

— Нет, спасибо, — откликнулся тот.

— В чем дело? Я тебе не нравлюсь? — Мама Ида горделиво вздернула голову. — Я могу тебе кое-что показать!

— Ты мне нравишься, — улыбнулся Хоуз. Карелла с удивлением посмотрел на напарника. — Просто боюсь, как бы ты не умерла от напряжения!

Мама Ида расхохоталась.

— Вот паршивец! — повторяла она, выходя из комнаты. Из коридора донеслось ее довольное бормотание: — Надо же: как бы я не умерла от напряжения!

Марсия села, самым плебейским образом поджав одну ногу под себя.

— Ну ладно, что там у вас? — спросила она.

— Ты давно здесь работаешь? — задал первый вопрос Карелла.

— Около полугода.

— Справляешься?

— Нормально.

— Были у тебя неприятности с тех пор, как ты сюда устроилась?

— Что вы имеете в виду?

— Ссоры, драки?

— Как обычно. Нас здесь двенадцать девушек. Кто-то всегда хватает чужие булавки. Вы же знаете, как это бывает.

— А что-нибудь серьезное?

— Как это — «серьезное»? Когда выдирают друг другу волосы?

— Да.

— Нет. Я стараюсь держаться подальше от остальных девочек. Я зарабатываю больше, чем они, а им это не нравится. Я не нарываюсь на неприятности. Здесь тепленькое местечко. Лучшее из всех, где я была. Знаете, я у них настоящая звезда! — Она задрала кимоно на коленях. — Жарко, правда?

— Да, — согласился Карелла. — А с клиентами у тебя проблем никогда не было?

Марсия начала обмахивать ноги подолом кимоно, как опахалом.

— Да в чем дело? — нетерпеливо осведомилась она.

— Так было или не было?

— Проблемы с клиентами? Не знаю. Всего не упомнишь. Да вы скажите, в чем дело?

— Мы пытаемся выяснить, не угрожал ли тебе кто-нибудь убийством, — пояснил Хоуз.

Марсия перестала обмахивать ноги кимоно. Шелковая ткань выскользнула из ее пальцев.

— Повторите, — попросила она.

— Ты все хорошо слышала.

— Убить меня?! Убить? Интересно, кому захочется меня убить? — Она помолчала, а потом горделиво заявила: — В постели я просто класс!

— И у тебя никогда не было проблем с клиентами?

— О каких проблемах вы… — Марсия замолчала. Лицо ее приобрело задумчивое выражение. На мгновение она словно снова надела на себя маску Леди. Однако стоило ей заговорить, как очарование прошло. — Вы думаете, это… он?

— Кто — он?

— Вы уверены, что кто-то хочет меня убить? Откуда вы узнали?

— Мы не знаем. Мы только предполагаем.

— Ну, был у меня один… — Она замолчала. — Да нет, он просто так, болтал.

— Кто такой?

— Один придурок. Моряк. Все пытался вспомнить, где он меня видел. И наконец, вспомнил. Он встречался со мной в Нью-Лондоне. Я работала там во время войны. На базе подлодок. Для меня — просто золотое дно! Вспомнил меня и заявил, что я его обманула, потребовал вернуть ему деньги. Сказал, что я вовсе не дочь итальянского графа, а обыкновенная обманщица. Я не стала запираться, что родом из Скрэнтона, но ведь, в конце концов, он получил то, за что заплатил, а если ему не нравится, пусть катится колбаской. Он обещал вернуться. Пообещал, что, когда вернется, убьет меня.

— Когда это было?

— По-моему, с месяц назад.

— Помнишь, как его звали?

— Ага. Обычно-то я не запоминаю ничьих имен, разве только если парень очень сильно буянит. Они все первым делом представляются. Первым делом. Прямо с порога. Я Чарли, я Фрэнк, я Нэд. Ты ведь запомнишь меня, детка? Запомнить их! Да я только и делаю, что забываю!

— Но того морячка ты запомнила?

— Конечно. Он говорил, что хочет меня убить. А вы на моем месте не запомнили бы такое? И потом, у него дурацкое имя.

— Какое?

— Микки.

— Микки… а дальше?

— Вот и я так же спросила. Сказала: «Микки? А дальше? Микки-Маус?» Но его звали вовсе не Микки-Маус.

— А как?

— Микки Кармайкл. Как сейчас помню. Микки Кармайкл. Артиллерист-наводчик, старшина второй статьи. Так и сказал. Как будто говорил: «Его величество король Англии»! Придурок. Настоящий придурок!

— Он говорил, на каком корабле служит?

— Говорил… вроде, у него это была первая увольнительная на берег.

— С какого он корабля?

— Не знаю. Он называл свой корабль «жестянкой». Значит, он служит на военном корабле, да?

— На эсминце, — уточнил Хоуз. — Что еще он рассказывал о своем корабле?

— Ничего. Говорил, что рад сбежать оттуда. Погодите-ка… Пикеты… или забастовка?

— Пикеты? — Карелла повернулся к Хоузу: — Разве «пикет» — морской термин?

— Да, только я не понимаю, какое у него звание. Он сказал: «Артиллерист-наводчик второй статьи»? Не «матрос второй статьи»?

— Нет, нет; он назвался сержантом или кем-то еще. У него на рукаве были красные нашивки.

— Сколько? Две?

— Ага.

— Значит, старшина второй статьи, — определил Хоуз. — Она говорит правду, Стив. — Он повернулся к девушке: — И что он говорил о пикетах?