Святой Камбер - Куртц Кэтрин Ирен - Страница 29

Йорам покачал головой. В его глазах к горечи примешивалась радость, появление которой было понятно Камберу после стольких лет тесного общения.

– Спасибо за предложение, настоятель. Мне кажется, моему отцу была бы приятна ваша помощь нам. Былые его разногласия с нашим Орденом принадлежат прошлому, я знаю, что в последнее время он очень дорожил вашей дружбой.

– Тогда я почту за честь принять предложение, – Камбер изящно склонил голову.

– Примите мою признательность, Алистер, – сказал Энском.

– Я бы хотел попросить вас об одной вещи, отец настоятель, – продолжал Йорам. В его голосе послышалось нечто, говорившее о важности просьбы. – Я хотел получить ваше разрешение похоронить его в ризе Ордена святого Михаила. При жизни он не принадлежал к нашему Ордену, но мог стать его почетным членом и желал этого. Моя просьба не так уж необычна, и, думаю, сестра тоже одобрит ее.

Камбер опустил глаза, в который раз оценив своего сына. Йорам говорил чистую правду и предлагал способ воздать должное Алистеру, который, без сомнения, должен быть погребен по обычаям Ордена.

– У меня нет возражений, – Камбер на мгновение встретился с сыном глазами. – Если капитул не возразит, я не вижу других причин отклонить просьбу. Ваша милость, что вы на это скажете?

– Это ваш Орден, Алистер, – ответил Энском. – Однако мне кажется, что Камберу это понравилось бы. Вы знаете, что в детстве мы вместе готовились принять священный сан. После смерти двух братьев отец забрал Камбера из семинарии, и я остался один. – Энском вздохнул. – Возможно, он осудил бы меня за это, но я сказал бы, что из него мог выйти превосходный священник.

– Я думаю, он был бы польщен, ваша милость, – сказал Йорам, бросив взгляд на Камбера, о котором архиепископ совершенно забыл. – Если больше не нужен вашей милости, я пойду к сестре.

Его слова вернули Энскома из воспоминаний юности.

– О, прости, Йорам. Я такой бесчувственный. Кроме того, вы, должно быть, устали с дороги. Еще одно, Алистер, и я сразу же отпущу вас обоих. Возможно, не время спрашивать об этом, но мне интересно знать. Вы избрали преемника на пост настоятеля? Когда вы были на пути в Валорет, мы с Робертом Ориссом условились выбрать возможным днем вашего возведения в епископский сан следующее воскресенье. Этот срок вас не смущает?

Камбер задумчиво поднял кустистые брови.

– Нет, не думаю. Йорам, а ты?

У Камбера не было ни малейшего представления, на кого пал выбор Алистера и почему.

Йорам пожал плечами и покачал головой. Энском удовлетворенно кивнул.

– Прекрасно, Я передам Роберту, что вы согласны, и велю начинать приготовления к церемонии. – Он собрался было уходить, но потом развернулся к ним. – Кстати, кого вы собираетесь назначить своим преемником?

Этого вопроса я и боялся, подумал Камбер, стараясь выиграть время и глядя под ноги.

– По совести говоря, ваша милость, в прошедшую неделю я не уделял этому должного внимания, – честно признался он. – Однако, – продолжил Камбер, поглядев на Йорама и не увидев признаков несогласия, – как только я сделаю выбор, сообщу вам.

– Хорошо, – в голосе Энскома звучало полное удовлетворение. – Теперь я покину вас. Знаю, вас ждет множестве дел.

Когда Камбер и Йорам поцеловали его кольцо, Энском развернулся и вместе со своим секретарем направился в часовню. Когда они скрылись там, Камбер с тревогой обратился к Йораму.

– Ну как, я справился? – он спрашивал, одновременно проверяя, не могут ли их подслушивать.

– Неплохо. – Йорам тоже, будто между прочим, огляделся. – Кстати, уж и не знаю, на кого пал выбор Алистера. Может. Джебедия это известно, но не думаю, что тебе хочется выведывать у него имя кандидата, прежде чем прояснятся их взаимоотношения с Алистером. Преемника выбирает настоятель, но окончательное решение за капитулом Ордена. В общем, ты выглядел молодцом.

– Ты тоже, с михайлинской ризой. Я бы не додумался до такого или сообразил бы слишком поздно, хотя совершенно очевидно, Алистеру это было нужно.

Йорам кивнул.

– Должно быть. Я позабочусь, чтобы все было сделано как должно. Но, знаешь, мне все это не нравится, несмотря на предчувствие, что твой спектакль удастся.

– Сейчас не время и не место обсуждать это, – буркнул Камбер, суетливо оглядываясь по сторонам, хотя знал, что вблизи никого нет. – Наш разговор с Энскомом выявил безотлагательные проблемы, поэтому память Алистера должна перейти ко мне как можно скорее. Видит Бог, от нее осталось немного, но сейчас годится любая помощь. Меня уже начинают мучить головные боли. Как скоро можно будет привести ко мне Риса вместе с Эвайн?

Йорам рассматривал плиты, которыми был выложен двор.

– Главной проблемой будет заполучить Эвайн. У Риса и у меня есть повод находиться в твоих покоях, они, кстати, расположены во дворе архиепископа. Не перепутай и не вернись к себе домой.

– Я не ошибусь. Что еще посоветуешь?

– Сегодня вечером мы не соберемся, это совершенно определенно. Предстоящее требует немалых сил, а ни один из нас не спал нормально несколько недель.

– Хорошо. Тогда, может быть, завтра вечером?

– Возможно. А пока, я думаю, ты должен выказывать полное истощение сил (впрочем, это недалеко от истины) и улечься в постель. Я пришлю Риса и накажу ему освободить тебя от всех обязанностей и подольше. А брата Йоханнеса отошлю куда-нибудь до поры, вернем, когда узнаешь о его хозяине довольно, чтобы не вызывать подозрений.

– Слуга меня не тревожит, но делай все, как сочтешь нужным. Когда ты пришлешь Риса?

– После обеда. Подходит? По-моему, он заслужил немножко времени около Эвайн. Разве нет? Камбер устало потер лоб.

– Конечно, Йорам. Извини. На самом деле я не такой черствый. Но в моем доме осталось несколько документов, которые Эвайн должна просмотреть, прежде чем мы соберемся. Я скажу Рису, как найти их. Это очень важно.

– Понимаю, – очень тихо ответил Йорам. – И знаю, что мы действуем ради благих и великих целей. Только все время вижу поляну и тело Алистера на ней. А потом другое, над которым теперь читают молитвы в часовне. – Он указал на дверь. – И никому, кроме меня, нет и не может быть до этого дела. Можешь считать, что я напрасно мудрствую.

– Но ты не веришь в это.

– Нет. И ничего не мог с собой поделать. – Йорам поник. – Я пришлю Риса, как только появится возможность.

– Спасибо. А Эвайн? Йорам вздохнул.

– Что-нибудь придумаю.

Глава 10.

В тот же день, под вечер, Эвайн отправилась выполнять отцовское поручение, хотя и удивлялась ему. Еще она завидовала мужу, который был сейчас с отцом, и обижалась на то, что остается в стороне, правда, Рис уверял, что это ненадолго.

Из окна резиденции Камбера был виден дворец архиепископа, Эвайн хотелось угадать: за каким окном сейчас ее отец. Становилось свежо, а Эвайн пустилась в путь в одном платье. Она перебралась поближе к огню, прихватив покрывало с кровати. Бархат и мех вернули ощущение тепла, защитили от промозглой сырости стены, к которой она прислонялась.

Эвайн снова переживала события минувшего дня, разом переменившего все вокруг. Это было второе невероятное преображение мира за неделю. Семь дней назад летний полдень померк перед ней – слова «он мертв» ударили в мозг, всего лишь простые слова. Преподобный Энском, близкий, почти как отец, сокрушался сам и как мог старался облегчить страдания в первые часы.

Сначала она просто не поверила ему, сказала, что верит, все равно в глубине души не могла принять горестную весть. Они с отцом были слишком близки, чтобы в минуту его гибели душа не отозвалась, чтобы потом не ощутила возникшей пустоты. Этого не могло быть! Он не умер!

Но проходили дни, все оставалось по-прежнему, и Эвайн усомнилась в себе. Вид траурной колесницы, въезжающей в замок, заставил сжаться сердце, будто ледяные пальцы стиснули его. То, во что она отказывалась верить, все-таки правда, и она потеряла надежду. А потом появился Рис, обнял ее, и всего два слова вырвали ее из мрака: «Он жив!»