Шахматная партия Дерини - Куртц Кэтрин Ирен - Страница 2

Послышался осторожный стук в дверь, и на пороге появился секретарь Корригана. С ним был ничем не примечательный человек в дорожной одежде простого священника. Отец Хью поклонился и представил вновь прибывшего:

— Монсеньор Горони, ваше преосвященство.

Горони подошел к креслу Корригана, опустился на одно колено, поцеловал кольцо архиепископа, а затем по жесту Корригана встал и приготовился слушать.

— Благодарю, отец Хью. Думаю, что вы сегодня больше не понадобитесь, — сказал Корриган.

Лорис кашлянул, и Корриган взглянул на него.

— А как же то, о чем мы говорили, Патрик?

— О да, конечно, — пробормотал Корриган. Он покопался в сложенных на краю стола бумагах, выбрал одну и подал ее секретарю через стол. — Это список вызванных в суд, который мне нужен как можно скорее. Как только подготовите официальный документ, принесите мне его на подпись.

— Хорошо, ваше преосвященство.

Хью взял бумагу и направился к выходу, а Корриган обратился к Горони.

— Это письмо следует доставить епископу Толливеру. Вас ждет судно, которое доставит вас в свободный порт Конкардин. Оттуда вы можете добраться до Корвина на купеческом судне. Так что на дорогу вам хватит трех дней…

Отец Хью де Берри закрыл за собой дверь в кабинет архиепископа, нахмурился и пошел по длинному коридору по направлению к канцелярии. В пустом коридоре было холодно и сыро. Хью шел по коридору, дрожа от холода и думая, что же ему делать.

Он был личным секретарем Патрика Корригана и имел доступ к тому, во что обычно не посвящали таких молодых людей, даже обладающих блестящими способностями, честных, благоразумных и преданных церкви. Однако вскоре его постигло тяжелое разочарование, не в церкви, а в человеке, которому он служил. Переписанное сегодня для Корригана письмо помогло ему в этом. Вспомнив про письмо, Хью задрожал — на этот раз не от холода.

Гвинед в опасности. Это было видно с того момента, как король Брион умер в Шандор Ги, это было очевидно после того, как его наследник, мальчик Келсон, был вынужден вступить в бой за трон с Чариссой всего через несколько недель после гибели отца. И это было очевидно с того момента, когда Моргану, покровителю мальчика, пришлось использовать свое могущество, чтобы замедлить разгорание того невидимого пожара, который мог вспыхнуть после всех этих событий. И теперь уже стало совершенно ясно, что пожар готов вспыхнуть.

Ни для кого не секрет, что тиран Дерини Венсит из Торента летом объявит войну Гвинеду. Кроме того, молодой король будет вынужден встретиться с народным волнением, вызванным враждебными чувствами к Дерини и разжигаемыми религиозными фанатиками. Келсон сам начал чувствовать тяжесть ситуации, когда выяснилось, что в нем снова течет кровь Дерини.

Теперь, когда над всем Корвином повисла угроза интердикта…

Хью прижал руку к груди, где покоилось письмо Корригана. Он знал, что архиепископ не одобрит то, что он собирается совершить — он рассвирепеет, если узнает об этом, — но дело было слишком серьезным, чтобы оно могло пройти мимо короля. Король должен быть предупрежден!

Когда интердикт вступит в силу, Моргану придется бороться на два фронта, в то время, когда все его силы должны быть сосредоточены на одном — на защите короля. Интердикт фатальным образом изменит планы короля и Моргана по подготовке к войне. И хотя Хью как священник решительно не одобрял запретное могущество Моргана, тем не менее, оно

— реальность и должно использоваться для Гвинеда при нападении врага.

Хью остановился у факела, немного не доходя до дверей канцелярии. Он начал рассматривать письмо, вертя его в руках. Пропустив обычные формулы вежливости, принятые для документов такого рода, он ахнул от изумления, когда прочитал имя адресата. Затем он пришел в себя и снова перечитал начало письма. Да, ошибки не было — монсеньор Дункан Гевард Мак Лэйн.

— Дункан! — подумал Хью вслух. Боже, что он сделал. Дункан был исповедником молодого короля и товарищем Хью с самого детства. Они вместе росли, вместе ходили в школу. Что же мог совершить Дункан, что вызвало такое действие со стороны архиепископа?

Со страхом Хью начал читать письмо, и ужас его все возрастал.

— ...приказываем предстать перед высшим церковным судом… дать ответ по поводу вашего участия в скандальных событиях во время коронации короля в ноябре… подозрительная деятельность… связь с еретиками…

Боже, подумал про себя Хью, будучи не в силах продолжать чтение, он тоже запятнан связью с Морганом. Интересно, знает ли он об этом?

Опустив бумагу, Хью принял решение. Сначала нужно идти к королю. Но затем необходимо найти Дункана и предупредить его. Если Дункан отдаст себя на суд архиепископов, то обстоятельства в данный момент таковы, что может случиться что угодно. Его могут даже отлучить от церкви.

Хью вздрогнул и перекрестился: угроза отлучения для человека — это такое же жуткое наказание, как угроза интердикта для провинции. Это значит, что преступники будут полностью отделены от церкви и лишены возможности общаться с богобоязненными и праведными людьми. Этого с Дунканом не должно произойти.

Собравшись с духом, Хью толкнул дверь в канцелярию и спокойно подошел к столу, за которым сидел монах, затачивающий перо.

— Его Преосвященству это необходимо сделать как можно скорее. Он ждет, брат Джеймс, — сказал он, положив документ на стол. — Займитесь этим, пожалуйста. А мне необходимо выполнить еще несколько поручений.

— Хорошо, отец, — сказал монах.

Глава 2

— Еще оленины, сэр?

Слуга в красной ливрее стоял на коленях перед Келсоном, держа на весу тяжелое блюдо с дымящейся олениной. Келсон с улыбкой покачал головой и отодвинул серебряную тарелку в сторону. Ворот его малиновой туники был расстегнут, на голове не было короны. Он уже давно сбросил свои сапоги, предпочитая им удобные мягкие туфли. Он вздохнул и вытянул ноги к огню, а слуга, поднявшись с колен, начал убирать со стола.

Юный король сегодня обедал в своих покоях, деля трапезу с Дунканом и с принцем Нигелем, своим дядей. Дункан сделал глоток из серебряного кубка и аккуратно поставил его на стол. Огонь камина и свет факелов отражались от полированного металла посуды и создавали причудливую игру бликов на столе и на фиолетовой сутане Дункана. С выражением спокойного удовлетворения священник взглянул на своего короля и улыбнулся. Затем он повернулся к Нигелю, который боролся с бутылкой вина, пытаясь вытащить тугую пробку.

— Тебе помочь, Нигель?

— Только если ты сможешь расколдовать эту проклятую пробку, — хмыкнул Нигель.

— Конечно, — сказал Дункан и поднял руку.

Именно в этот момент пробка выскочила в сопровождении сильной струи красного вина. Нигель вовремя отскочил в сторону, Келсон тоже успел увернуться от струи, однако все усилия Нигеля спасти стол и ковер не увенчались успехом.

— О Святой Михаил! Ты действительно вмешался в это, Дункан!? — добродушно воскликнул принц Нигель, пока слуга вытирал пол, держа бутылку над столом. — Я же всегда говорил, что священникам доверять нельзя.

— То же самое я могу сказать про принцев, — заметил Дункан, подмигивая Келсону, который еле сдерживал улыбку.

Слуга вытер кресло Келсона и бутылку. Затем он выжал тряпку над огнем, и пламя в камине, выбрасывая зеленые языки испаряющегося вина, зашипело. Когда слуга закончил протирать стол, Нигель наполнил три кубка, поставил бутылку в ведерко и пододвинул его поближе к огню.

Принц Нигель был красив. В свои 34 года он был таким, каким обещал стать его царствующий племянник через 20 лет, с широкой улыбкой, серыми глазами Халданов, проницательным умом, который был как бы визитной карточкой этого рода. Как и его брат Брион, Нигель был Халдан до мозга костей. Его военным искусством и образованностью восхищались во всех одиннадцати королевствах. Когда он сел на место, его правая рука быстро пригладила иссиня-черные волосы. Дункан заметил этот жест и у него защемило сердце: всего месяц назад этот жест можно было увидеть у Бриона, которому Дункан в том или ином качестве служил двадцать пять лет, у Бриона, жертвы жестокой борьбы, которая теперь вновь угрожает разорить страну, ввергнуть королевство в страшную катастрофу. Теперь Бриона нет. И его четырнадцатилетний сын правит в королевстве с помощью могущества, унаследованного от своего великолепного отца. А напряжение в королевстве возрастает…