Наследник епископа - Куртц Кэтрин Ирен - Страница 64

«Но Совет захочет…»

«Мы говорим не о желаниях Совета,» — резко ответил Келсон, заставив Арилана открыть рот, а Моргана и Дункана — обменяться ошеломленными взглядами. — “И я не думаю, что сейчас подходящее время, как и место, чтобы говорить об этом, не так ли?»

Арилан не мог ничего ответить на это, пока в комнате были посторонние. Когда король подал Дугалу руку, помогая тому встать, и они пошли к двери, Арилан небрежно поклонился.

«Прошу прощения, если я показался слишком настойчивым, Сир.»

Келсон, остановившись в дверях, оглянулся и окинул взглядом всех троих.

«Я принимаю Ваши извинения. Да, отец Дункан, я думаю, что Вам тоже стоило бы немного отдохнуть. У Вас был тяжелый день.»

Дункан пожал плечами. — «Я не жалуюсь, Сир.»

«Вижу. Ладно, встретимся на торжестве. Морган, Арилан, Вы идете?»

Морган хотел бы остаться, поскольку любопытство, донельзя раздразненное событиями этого дня, было гораздо сильнее, чем потребность в отдыхе, но если бы он остался, то Арилан тоже мог бы захотеть остаться, а если бы Арилан остался, то разговор рано или поздно опять свелся бы к старым спорам о Дерини-полукровках и Совете Камбера. Кроме того, слова короля прозвучали почти как приказ. Морган и Арилан вышли, епископ-Дерини что-то тихонько ворчал себе под нос.

Когда они ушли, Дункан сел на стул, только что освобожденный Дугалом, и сжал в руке кристалл ширала, вспоминая детство и ту, что подарила ему этот камень. Ему было приятно вспоминать это, и он сидел перед камином, погрузившись в воспоминания, пока тени не удлинились, и не погас свет в янтарных стеклах у него за спиной.

Глава 17

Известие о посвящении Дункана в епископы не были неожиданными для так называемого Меарского двора в Ратаркине. Креода предупреждал, что этого стоит ожидать. Для Кайтрины и Сикарда это известие стало просто еще одним поводом для войны, но Лорис и Джудаель были серьезно обеспокоены этим. Не стало неожиданностью и повторное требование Келсона Кайтрине явиться к его двору до Рождества, намекая на страшные последствия для заложников, если Кайтрина не подчинится или причинит дальнейший вред Истелину.

Но послание от архиепископа Брейдена, сообщавшее об отлучении, которое Джудаель прочитал вслух с возрастающим недоверием и ужасом, вызвало настоящий шок. Лорис был настолько разгневан, что опрокинул свой стул, когда вскочил, чтобы подбежать к Джудаелю и выхватить документ у него из рук.

«Как они смеют? » — Он задыхался, его дыхание переросло в глухой хрип, когда он пробежал глазами по подписям и печатям внизу пергамента, брызгая слюной, падавшей на пергамент и его сутану, он проорал. — “Да за кого они себя принимают? »

Размахивание посланием, как если бы оно было настоящим оружием, Лорис медленно прошел через комнату к Кайтрине и Сикарду, стоявшим обнявшись у окна и глядящим в него невидящим взглядом, не в силах придти в себя от нанесенного им удара. Стоявший в нескольких шагах позади них побледневший Ител, нервно теребя завязки своего плаща, переводил взгляд с родителей на Лориса и Джудаеля, и обратно.

«Как они смеют?» — повторил Лорис. — “Отлучить! Меня ! Мои бывшие подчиненные! Я разгневан! У меня нет слов!»

«Непохоже,» — проворчал Сикард, но Лорис не услышал его, увлекшись обличением епископов из Ремута и всей династии Халдейнов.

Сикард разделял молчаливое беспокойство своей жены и госпожи и замешательство своего сына. Когда Лорис, наконец, исчерпал свой запас ругательств и проклятий, Сикард отпустил штору, приподнятую им, чтобы посмотреть на утренний снегопад, и, развернувшись лицом к комнате, взял Кайтрину под руку, чтобы сопроводить ее обратно к их креслам перед камином. По его знаку Ител бросился поднимать стул, опрокинутый Лорисом.

«Хватит болтать, причем всем нам,» — сказал Сикард, многозначительно глядя на Лориса и знаком подзывая Джудаеля. — “Мы слышали ответ Гвинедда. Теперь нам надо решить, что нам надо с этим делать. Садись, дорогая.»

Стараясь успокоиться, Кайтрина села, тщательно разгладив складки отделанной мехом юбки и сложив руки на коленях. Когда она села, Сикард, положив руку на подлокотник ее кресла, опустился возле нее на одно колено, а Джудаель застыл в ожидании у него за спиной. Справа от нее сел Ител. Лорис, с плохо скрываемым раздражением тоном Сикарда, подошел к стулу, поднятому Ителом, но что-то заставило его не садиться, пока ему не предложат.

«Моя королева,» — тихо сказал Сикард, прежде чем Лорис успел сказать хоть слово, — «мы в полном Вашем распоряжении, как Вы хорошо знаете, но я боюсь, что удар, который нанес Халдейн, попал на этот раз в цель. Желаете ли Вы, чтобы мы продолжили начатое, зная, что мы прокляты Церковью?»

«Прокляты не Церковью!» — бросил Лорис. — “Прокляты кучкой епископов, нарушивших свою клятву повиноваться мне !» — Тут он опомнился и слегка поклонился в знак извинения. — “Простите меня, Ваше Высочество, но не может быть и речи о сдаче из-за простого куска пергамента и воска. Вот что я про это думаю!»

Широко размахнувшись, он бросил пергамент в камин, но, услышав испуганный вздох Кайтрины, Ител бросился к огню и вытащил документ из огня, сбив пламя с начавших гореть краев и тихонько выругавшись, когда ему на руку капнул расплавленный воск с печати.

«Это не ответ,» — сказал Сикард, поднимаясь, чтобы подвинуть к креслу его жены стул с прямой спинкой. — “И кусок пергамента с воском, как вы назвали это, кажется, напугал Вас , Архиепископ. К сожалению, от того, что мы не согласны с этим документом, он не перестанет существовать.»

Сев, он взял руку Кайтрины в свою, и погладил ее, тщетно пытаясь успокоить. Лорис нахмурился.

«Это решение — просто пустяк. Оно не имеет никакой силы,» — сказал он. — «Те, кто подписал его, не имели полномочий на это.»

«При чем здесь полномочия?» — прошептала Кайтрина. — “Проклятие не требует никаких полномочий, а это именно оно и есть, несмотря на высокопарный язык. Мы, народ холмов, понимаем такие вещи, Архиепископ. И проклятье не так просто снять.»

«Тогда мы должны ответить на это так, как Вы сочтете правильным,» — сказал Лорис, опускаясь на стул позади него и внимательно глядя на них обоих. — “Может, мне тоже проклясть их? Это принесло бы мне большое личное удовлетворение. Я могу отменить и отменю это решение, и отлучу Халдейнов и его епископов. Но Вы, Ваше Высочество, должны выполнить свою часть. Таким образом вы дадите королю тот ответ, который он заслуживает. Угрозы Халдейна не должны больше пугать нас.»

«Халдейн хорошо научился угрожать, несмотря на то, что он только-только вырос,» — глухо ответила Кайтрина, беря в руки другую бумагу, сопровождавшую послание об отлучении — ответ Келсона на ее последний вызов ему. — «Он повторяет свое требование о моей сдаче, Архиепископ. И он все еще держит моих Лльювелла и Сидану в заложниках.»

«Две недели назад, Вы сами, Ваше Высочество, сказали, что они уже выросли. Они знали о грозящей им опасности. «

«Но они — мои дети!» — сказала Кайтрина. — «Разве я могу бросить их на произвол судьбы? Разве для того, чтобы я смогла носить корону, они должны страдать от гнева узурпатора-Халдейна и погибнуть?»

Мрачный и решительный Лорис опустился перед ней на колени, просительно простирая руки.

«А Вы не думаете, что они охотно отдали бы свои жизни, чтобы сохранить трон Меары для законной королевы?» — возразил он. — «Эта земля слишком долго была под властью чужеземных принцев, благородная леди. Сто лет назад Малкольм Халдейн вырвал ее у законной наследницы, и с тех пор он и его наследники держат ее в черном теле, невзирая на стоны Вашего народа. У Вас есть возможность положить конец тирании Халдейнов. Вы не имеете права уклоняться от своих священных обязанностей.»