Камбер-еретик - Куртц Кэтрин Ирен - Страница 40

Райс не хотел, чтобы Реван оставил службу после женитьбы на Файнелле и завел собственную семью.

Райсу точно была нужна сама Файнелла, но девушка предпочла Ревана, вот почему он уморил ее.

В конце концов разве Райс не был Дерини? Разве епископ Хьюберт не предупреждал на проповеди, что Дерини коварны, что даже кажущиеся на первый взгляд достойными доверия оказываются похожими на Имре?

К коронации заговорили о Реване. К середине мая стало известно, что он объявился в общине неовиллимитов в холмах восточное Валорета. По слухам, новые братья принимали его как блаженного. Дни напролет он проводил на вершине горы, беседуя с глыбой медного купороса, в еде был умерен, говорил мало. Никто не сомневался в том, что его действия — это не просто бред больного, доведенного до сумасшествия. В своем новом брате виллимиты видели искру божьего огня, зажженного против Дерини.

Епископ Хьюберт, услышав новости, произнес в королевской часовне проповедь об обращении язычника Савла на пути в Дамаск в святого Павла. Хьюберт недвусмысленно пожелал, чтобы каждый человек, находящийся на службе у Дерини, молил Всевышнего даровать ему такое обращение.

Пока Реван находился у виллимитов, готовясь стать гласом благочестия среди диких нравов, его на время забытые союзники готовили к исполнению свою часть плана. Джеффрай старался получше организовать непростую встречу Райса, Эмриса и Кверона.

Местом для нее он избрал монастырь святого Неота, принадлежавшего Ордену Гавриила, где настоятелем был отец Эмрис. При жизни нескольких поколений этот монастырь пользовался славой центра деринийского обучения и воспитания Целителей. В монастыре был древний церковный Портал, возведенный деринийским духовенством несколько веков назад. Доступ в него был открыт не только Райсу и Камберу, которые собирались вернуться из Грекоты, но и Джеффраю, который до этого должен был провести переговоры с Эмрисом, а через него — и с Квероном.

В большинстве соборов и главных культовых строений, так или иначе связанных с Дерини, имелся по крайней мере один Портал, хотя нынешние обитатели этих строений могли и не знать о существовании такового.

Воспользовавшись сетью Порталов, доступ к которым был открыт любому священнику-Дерини, Джеффрай в мгновение ока перенесся из своей часовни в Валорете в ризницу церкви аббатства святого Неота, как раз в тот час, когда ожидал застать Эмриса одного. Каждую ночь члены Ордена проводили бдения в своем знаменитом храме святого Гавриила и Богородицы, расположившись в часовне, в которую пускали не только братьев и послушников, но и мирян. Эмрис участвовал в бдениях по ночам с субботы на воскресенье и, как Джеффрай выяснил впоследствии, не изменил своей многолетней традиции.

Как Джеффрай и надеялся, он нашел Эмриса перед храмом Богородицы. После приветствия несколько минут прошло в молчании, прежде чем архиепископ изложил цель своего визита, установив контакт, они возобновили былую дружескую связь. Изложение фактов было сжатым, Джеффрай объяснил, что прибыл сюда по важному делу Совета, которое требует встречи Райса с Квероном и Эмрисом. Из чего отец-настоятель сделал вывод, что встреча может быть посвящена не только делам Совета, но и вопросам исцеления.

Побоявшись нежелательных вопросов, которые могут возникнуть после визита примаса Гвиннеда в главный деринийский храм, Джеффрай постарался скрыть свое прибытие от посторонних. Оставшись единственным Дерини в составе Регентского совета, Джеффрай и так ходил по лезвию бритвы, а его визит мог дать регентам новый повод для подозрений. Кроме того, ему пока не хотелось открывать Кверону свое участие в Камберианском Совете, и связаться с ним архиепископ поручил отцу Эмрису.

Из-за того, что в Долбане не было собственного Портала, пришлось посылать гонцов, и на подготовку встречи ушло несколько недель. К тому же поначалу Кверон заупрямился, и, прежде чем Эмрису удалось заставить его приехать, пришлось вносить изменения в первоначальный план. В конце концов Кверон согласился и приехал в назначенный день, но то, что Элистер Келлен, не бывший Целителем, тоже будет присутствовать, вызывало у него подозрения и раздражало. Эмрис не мог разрядить ситуацию, потому что сам не знал, зачем понадобилось Райсу приглашать не-Целителя, и не имел права распространяться о Совете Камбера. Эмрис не спрашивал, а Джеффрай не открывал причину присутствия Элистера.

Назначенный день начался ярким и чистым рассветом. Прозрачный воздух этого чудесного утра благоухал букетом запахов, разносящихся из цветущих садов Камбера. После мессы и легкого завтрака Камбер и Райс в безмолвии поднялись на сто двадцать семь ступеней башни королевы Шинед. Поставленный перед необходимостью давать инструкции Эмрису, своему бывшему наставнику, а также почти легендарному Кверону, Райс очень волновался. Таким Камбер его еще никогда не видел.

Выйдя в открытую галерею, на яркий дневной свет, они невольно прищурились, а вновь нырнув под крышу, остановились, чтобы глаза привыкли к неяркому освещению комнаты. Райс встал настороже, четко рисуясь в дверном проеме на фоне апрельского неба, в то время как Камбер опустился на колени в северо-восточном углу, чтобы обследовать одну из плит пола.

— Хотелось бы мне знать, как тебе это удается, — сказал Райс, когда Камбер встал и поправил белый пояс на своей сутане епископа. — В теории я отлично разбираюсь, но не доверяю Порталу, он несет меня, а я его не чувствую.

Камбер тихонько засмеялся, встал на открывшийся прямоугольник и протянул руки к Райсу.

— Я могу почувствовать его. Именно это имеет значение сегодня утром? Впрочем, я знаю, что тебе не по душе. Не нравится, что, перемещаясь от одного Портала к другому, ты не контролируешь ситуацию. — Положив руки на плечи Райса и поставив его перед собой, он улыбнулся. — Все Целители одинаковы. Вы всегда хотите быть победителями.

— Необоснованное утверждение! — воскликнул Райс в негодовании, которое, однако, заставило его солгать.

— Иногда, — добавил он, глубоко вздохнув, — очень даже хорошо, когда кто-то берет над тобой верх. — Он посмотрел на Камбера, снова глубоко вздохнул. — Послушай, это будет очень трудно, и не только для меня, — мягко сказал он. — Ты не Целитель, а они самые лучшие. Ты уверен, что хочешь рискнуть…

Камбер покачал головой.

— Нет, вовсе не уверен. Но я не оставлю тебя одного, Райс. Я рискну, кстати, уже не в первый раз.

— Да, не в первый.

— Тогда не волнуйся. Они больше не твои учителя. Ты знаешь то, что не известно им, и неважно, насколько они преуспели в другом. Запомни это.

— Постараюсь.

Улыбнувшись, Камбер снова обнял Целителя за плечи, глубоко вдохнул и выдохнул, сгущая энергию вокруг, и вызвал в сознании образ желаемой точки пространства.

В то же мгновение они очутились в темноте перед маленьким алтарем слоновой кости, в комнате горела одна-единственная свеча на стене. Из темноты выступили Эмрис и Кверон.

— Отец Эмрис, отец Кверон, — пробормотал Камбер, подбирая тон, соответствующий бесстрастному выражению лица Эмриса, и слегка поклонился.

— Добро пожаловать в монастырь святого Неота, ваша милость, — мягко вымолвил Эмрис, его холодная рука поднесла руку Камбера к губам, чтобы поцеловать аметистовый перстень епископа. — Лорд Райс, рад видеть вас снова после стольких лет.

В полумраке комнаты старый Целитель был похож на призрак, а его косичка была едва заметна на белом облачении. Почти бесцветные глаза, точно иней при свете заходящего солнца, поблескивали на худом, аскетическом лице. И только знак Целителя слева на груди нарушал игру оттенков белого на белом фоне.

На Квероне, как и в прошлую встречу с Камбером, была серая сутана его обители, но ради торжественного случая он надел зеленую мантию Целителя, хотя и не такую яркую, как у Райса. Пока Целители довольно церемонно приветствовали друг друга, Камбер заметил, что Кверон нервничает не меньше молодого коллеги; им, видимо, будет нелегко общаться друг с другом. Он был рад, что хотя бы спокойствие Эмриса сглаживает всеобщее волнение. Эмрис улыбался и подталкивал их к двери ризницы.