Я попала... (СИ) - Измайлова Кира Алиевна - Страница 19

Мы потихоньку двинулись на северо-запад, будь он неладен. Мне ужасно хотелось расспросить Каракурта о его родине, но разговаривать было не очень удобно: моя голова находилась на уровне его колена. Это притом, что я сидела на Лохматке!

Меланхоличный буйвол, имя которого я так и не смогла воспроизвести, пер по равнине, как танк. Лохматка еле-еле за ним поспевала, хотя буйвол вроде бы не очень торопился. Впрочем, лошадка явно застоялась, и разминка была ей на пользу. Но, надо сказать, рысь у неё была очень тряская, так что к вечеру я основательно намозолила пятую точку…

Вообще-то мне было не до окружающих красот, однако кое-что всё-таки бросалось в глаза. Во-первых, деревушки, мимо которых мы проезжали, казались напрочь вымершими. Ни собаки не лаяли, ни петухи не орали… Во-вторых, на дороге нам не попалось ни единого путника, хотя раньше, помнится, тут было не протолкнуться от конных, пеших и гужевого транспорта. Ну и так далее. Такое впечатление, что во всей стране не осталось ни единой живой души. Меня, к примеру, это угнетало, а вот Каракурту явно было наплевать: он спокойненько гудел себе под нос песенку на родном наречии. Полагаю, неприличную, потому что время от времени Каракурт гулко хихикал.

Ночь мы провели спокойно, на нас никто не нападал, если не считать… комаров! Ну откуда они взялись, а? Не было в этих местах кровососущих насекомых, не бы-ло! Я же помню — Лив рассказывал, что эльфы какими-то хитрыми путями отучили комаров нападать на себя… и на людей заодно! А тут что творится?! Я пораскинула мозгами и решила, что это месть эльфов людям. Мелко, конечно, но всё равно неприятно. Тем более что комары летали даже не стаями, а прямо-таки тучами! Удивляюсь, как я себя к утру до синяков не избила, отмахиваясь от коварных насекомых! А Каракурту хоть бы хны — сквозь его шевелюру и медвежьи шкуры ни один паразит бы не пролез. Впрочем, Каракурт всё равно непрерывно чесался. Я сперва думала, что он делает это из солидарности с хозяйкой, то есть мной, но потом решила, что его просто-напросто донимают блохи. Во всяком случае, чесался он так же яростно и громко, как его буйвол.

Утром, перекусив на скорую руку, мы снова отправились в путь. Населенные пункты попадались всё чаще и чаще, и вот что интересно: многие поселки по-прежнему казались вымершими, зато в других кипела бурная жизнь. И вот над теми, где кипела жизнь, развевались какие-то совершенно незнакомые мне флаги — три зеленых ромба в ряд на малиновом поле. Насколько я помнила, у каждого мало-мальски себя уважающего городишки в этих краях был свой флаг, герб, валюта и черт ещё знает что… Впрочем, разная валюта ерунда: золотая монета — она и есть золотая монета, что бы на ней ни было отчеканено. А вот флаги радовали разнообразием: там были и полосочки, и кружочки, и квадратики, и львы, и драконы, и прочие мифические звери… Но вот зеленых ромбов, убейте, не помню!

— Заедем вон в тот город, — сказала я Каракурту.

Гигант молча кивнул и ткнул буйвола пяткой в правый бок, заставляя свернуть на ответвление дороги, ведущее к городку. Лохматка, не дожидаясь указаний, резво потрусила следом.

На этот раз так просто войти в ворота не удалось. То есть меня-то пропустили без вопросов, а Каракурта задержали… попытались задержать. Он, собственно, и понять не мог, чего от него требует стража, пока не вмешалась я.

— Да отстаньте вы от него! — сказала я. — Он страшен в гневе!

Стражники опасливо окинули взглядом монументальную фигуру Каракурта, который верхом на буйволе напоминал то ли памятник, то ли мастодонта. Один из них сказал:

— А вдруг он эльф? Начальство с нас шкуру спустит! Пусть ухи покажет и едет на все четыре стороны!

— Вы чего, спятили? — покрутила я пальцем у виска. — Разве эльфы такими бывают? Вы поглядите на него повнимательнее!

— А кто их знает, этих эльфов, какие они бывают, — рассудительно сказал один из стражников. — Мы их не видали. Сказано нам проверять, мы и проверяем!

Я тяжко вздохнула и хотела уже попросить Каракурта разгрести засаленные лохмы и продемонстрировать «ухи», как вдруг вмешался новый персонаж.

— Пропустите его, — сказал кто-то сзади. — Я знаю этого человека, это варвар с востока, наемник.

Обернувшись, я увидела потрясающе… нет, обалденно… нет, даже не знаю, как сказать! Словом, невозможно красивого рыцаря на снежно-белом коне. Рыцарь сверкал начищенными доспехами, белозубой улыбкой и черными очами… Для северянина он был несколько смугловат. Наверно, с юга вернулся, с курорта…

Уж на что я не люблю бородатых мужчин — а у этого рыцаря был аккуратно подстриженная черная бородка, — но всё равно растаяла… Рыцарь же спокойно проехал мимо нас. Его конь был таким белым, что, казалось, к нему даже уличная грязь не прилипает! Впрочем, в этот момент, словно отвечая на мои мысли, белоснежный скакун грациозно приподнял расчесанный и тщательно завитый хвост и навалил огромную кучу прямо посреди мостовой.

— Это кто? — спросила я Каракурта, когда рыцарь отъехал подальше. — Вы его знаете?

— Знаю… — Каракурт в два приема нащупал в бороде нос и ожесточенно его почесал. — Это Вонючка.

— Кто?! — опешила я.

— Прости, хозяйка, сорвалось, — покаянно сказал Каракурт, оставив нос в покое. — Служил я у него. Но ушел.

— Почему? — поинтересовалась я.

— Я нанимался честно воевать, — ответил Каракурт с хорошо сознаваемым чувством собственного достоинства, — а не деревни по ночам жечь.

— А почему он Вонючка? — спросила я.

— Потому что воняет, — был ответ.

— Не почувствовала, — хмыкнула я. — По-моему, вполне чисто отмытый мужчина. Не то, что некоторые…

Что правда, то правда — рядом с Каракуртом даже мухи на лету дохли. Наверно, поэтому его и комары не трогали. А блохи, видимо, уже притерпелись…

— Хозяйка! — укоризненно сказал наемник. — Он не сам воняет! Дела его воняют!

— Понятно, — весело кивнула я. — Так бы сразу и говорили. Значит, не будем связываться с этим типом, правильно?

— Угу, — удовлетворенно кивнул Каракурт и хотел ещё что-то сказать, но тут впереди послушался крик.

Судя по раздающимся из-за поворота звукам, навстречу нам бежало довольно много народу. Скоро показались первые ряды. Как выяснилось, толпа гнала какую-то женщину в довольно грязном рваном платье. Чуть подальше маячил Вонючка на белом коне и явно раздавал указания.

Женщина с совершенно безумным лицом ринулась в нашу сторону, и не успели мы ничего понять, как она вцепилась в ногу Каракурта. Стало ясно, что отцепить её не удастся никакими силами. Да Каракурт и не пытался…

Народный энтузиазм как-то утих по мере приближения к нашей группе. Никто не стремился подойти поближе к острым буйволиным рогам, угрожающе нацеленным на толпу. Каракурт нахмурился.

— Зачем обижаете женщину? — грозно вопросил он, взвесив в левой руке булаву.

— Это не женщина! — пискнул кто-то из толпы.

— А кто же? — удивился Каракурт и взял в правую руку секиру.

— Это знахарка Люра, — подал голос кто-то особенно смелый. — Все знают, что она наполовину эльф!

Я посмотрела на женщину с большим интересом. Метисов мне ещё не доводилось встречать. Насколько я понимаю, эльф на человеческую женщину вряд ли польстится, а эльфийка точно не дастся человеку в руки живой. Однако вот он, результат подобной связи, стоит и дрожит от ужаса.

— Да? — с удивлением спросил Каракурт, любопытно оглядывая Люру. — И что? Зачем обижаете?

— Всё их проклятое племя истребим! — понеслись крики из толпы. — Всех до единого!

— Нехорошо! — сказал Каракурт, развесил оружие по местам и посадил Люру на холку буйвола впереди себя. Женщина тут же потеряла сознание. Не знаю уж, от переживаний или от ароматов, источаемых Каракуртом и его буйволом. — Я их ещё не видел… Поехали, хозяйка!

— Да уж… — пробормотала я, сжимая пятками бока Лохматки. Конечно, я целиком и полностью одобряла действия Каракурта, но что-то мне не хотелось, чтобы мне размозжили голову булыжником. Надо убираться отсюда подобру-поздорову…