Мила Рудик и Чаша Лунного Света - Вольских Алека - Страница 8

— Стой! Стой, проклятая девчонка! Ну я тебе покажу!

Мила не послушалась, а вместо этого побежала дальше.

Она ни за что не поедет в детдом! НИ ЗА ЧТО НА СВЕТЕ!

Впереди была стройка, тоже судя по всему заброшенная, а с другой стороны — старое двухэтажное здание с запасной лестницей, спускающейся со второго этажа и ведущей во внутренний двор.

Мила добежала до стройки и уже хотела нырнуть в проем забора, где отсутствовала одна доска, как кто-то крепко схватил ее за руку, причиняя боль.

— Попалась! Мерзкая девчонка! — задыхаясь после пробежки, воскликнул Степаныч. — Сбежать хотела? Да от меня не убежишь!

— Отпустите! — кричала Мила, пытаясь вырваться. — Отпустите меня! Не поеду я ни в какой детдом!

— Поедешь-поедешь… — приговаривал Степаныч, волоча за собой упирающуюся Милу. — Как миленькая поедешь.

Мила отчаянно повисла у него на руке, сопротивляясь изо всех сил. Степаныч тащил ее мимо железной лестницы назад к машине, а Мила озиралась по сторонам в поисках помощи. Наверху лестницы она заметила большой мусорный бак на широкой решетке и очень пожалела, что некому ей помочь, например, столкнуть этот бак прямо на голову Степанычу.

В конце концов она сделала единственное, что ей пришло на ум: наклонилась и изо всех сил укусила своего мучителя за руку.

Степаныч завыл от боли и даже подпрыгнул, одновременно выпустив Милу.

Мила отбежала подальше. Степаныч быстро пришел в себя и теперь просто лопался от ярости, буравя Милу злобным взглядом.

— Ну все! Хватит! Сейчас ты у меня получишь, негодная девчонка!

Мила смотрела, как Степаныч угрожающе закатывает рукава, видимо, для того чтобы хорошенько ее вздуть. При бабушке он никогда не осмеливался лупить Милу и вот теперь наверняка решил наверстать упущенное.

И в этот миг Мила услышала какой-то странный поскрипывающий звук где-то вверху. Она подняла голову и ахнула от удивления: мусорный бак на вершине лестницы угрожающе раскачивался. Миле даже показалось, что он осознанно это делал, сам по себе, с очевидным намерением свалиться вниз.

Мила опустила глаза на Степаныча, не в состоянии решить: стоит ли его предупреждать о том, что происходит у него прямо над головой.

В этот момент Степаныч сделал шаг в ее сторону, грозя ей кулаком.

— Ну ты допрыгалась! — процедил он с яростью.

И тут же раздался ужасный скрип, потом свист, и Степаныч в один миг исчез под большим металлическим баком для мусора.

Сначала Мила боялась пошевелиться. Из бака не было слышно ни единого звука. Мила даже испугалась. Она шагнула в сторону бака, чтобы проверить, но вдруг осознала — ОНА СВОБОДНА!

Мила посмотрела по сторонам в поисках того, кто сбросил вниз мусорный бак, и в ту же секунду даже думать забыла и о Степаныче, и о своем побеге.

В воздухе прямо над нею кружила… СТУПА!

Глава 3

Акулина и К°

Это была самая настоящая ступа, а внутри нее находилась женщина. Ее волнистые каштановые волосы были собраны в конский хвост на самой макушке и весело развевались в воздухе, словно с помощью этого хвоста его хозяйка управляла полетом.

Пока Мила стояла с раскрытым ртом, ступа с женщиной аккуратно приземлилась в нескольких шагах от нее. Распахнулась маленькая дверца, прямо как в автомобиле, и женщина вышла из ступы. Она была в светло-синих джинсах, потертых во многих местах, и в черной рубашке с закатанными на мужской манер рукавами.

— Что за люди! — возмутилась она, словно разговаривая с самой собой. — Ну чего, скажите на милость, нормальным работающим гражданам средь бела дня пялиться на небо? По-моему, один такой ротозей меня заметил. Это все-таки неприятность, придется к нему подослать Прозорыча.

Она подняла глаза и увидела Милу. Наклонив голову, женщина глянула на девочку с пристальным вниманием и часто закивала, как будто отнеслась одобрительно к увиденному.

— Ну, здравствуй, Мила, — с улыбкой сказала она.

— Здравствуйте, — выдохнула Мила, а ее глаза почему-то начали округляться еще сильнее.

— А я — Акулина, — представилась женщина. — Акулина Варивода.

Мусорный бак зашевелился, и оттуда послышалось неразборчивое мычание. Это было хорошо, потому что означало, что Степаныч вовсе не умер от удара по голове. Иначе он был бы не в состоянии мычать.

Акулина задумчиво посмотрела на перевернутый бак и рассыпанные вокруг него отходы, включая пустые стаканчики из-под йогурта, банановую кожуру и блестящие пакеты от чипсов, а потом махнула на него рукой и снова повернулась к Миле.

— Пусть посидит еще. Ему это не повредит. Ты как считаешь?

Мила растерялась, когда поняла, что Акулина интересуется ее мнением. Но вместо того чтобы ответить — так как в голове у нее все перепуталось, — спросила о другом:

— А кто такой Прозорыч?

Акулина опять махнула рукой, но в этот раз в направлении проспекта.

— Про глухого и немого старика на мотоцикле с коляской слышала?

Мила кивнула.

— Угу.

— Вот это он и есть — Прозор Прозорыч. Это ведь он порубку устроил, чтобы вас где-нибудь здесь задержать.

Мила подумала, что ей послышалось.

— Что устроил?

— До-рож-ну-ю по-руб-ку, — по слогам повторила Акулина.

Мила какое-то время пыталась представить себе «дорожную порубку», но отчего-то в голове всплывали картинки одна хуже другой — настоящий фильм ужасов. Она уже было решила, что произошло что-то жуткое, когда ее наконец осенило, что «дорожная порубка» — это не что иное, как «дорожная пробка».

— Пробку? — воскликнула она. — Дорожную пробку!

— Ну да, да — пробку, — закивала нетерпеливо Акулина. — Хотя я и не понимаю, как обычной пробкой, которой затыкают склянки и пузырьки, можно остановить это полоумное шествие железа.

Склянки? Пузырьки? Женщина, которая летает на ступе и не отличает пробку от порубки, казалась очень подозрительной. Мила не знала, стоит ли ей бояться этой женщины, но на всякий случай спросила:

— А вы что, меня знаете?

— Одну секунду, — Акулина опустила руку в нагрудный карман и извлекла оттуда сложенный лист бумаги. Развернув его, Акулина прочла:

«Госпожа Мила Рудик!

С радостью спешим сообщить Вам, что Вы приглашаетесь для проживания в г. Троллинбург в качестве почетного жителя. Вашим попечителем назначается госпожа Акулина Варивода. Доверяйте ей всецело. С нетерпением ждем вашего прибытия.

Владыка Велемир Мудрый,

Первое лицо Триумвирата,

Глава Научной палаты,

Директор школы Думгрот».

Акулина протянула Миле листок, и Мила еще раз перечитала его. Уж не снится ли ей это?

— А я о таком городе и не слышала, — Мила во все глаза смотрела на письмо, все еще не в состоянии поверить, что это именно ее назвали «госпожой». — Я ничего не понимаю…

— Я тебе все расскажу, — заверила ее Акулина, забирая письмо обратно. — Потерпи немного.

— А?..

— Подожди!

Мила хотела спросить что-то еще, но Акулина отвернулась от нее и махнула рукой в сторону ступы — так обычно машут собаке, чтоб она ушла. Но ступа не ушла. Она просто исчезла.

— Вот что, — повернувшись к Миле, сказала Акулина, — доберемся другим способом. Не стоит лишний раз привлекать к себе внимание.

Она сделала знак Миле, чтобы та шла за ней. Мила не стала спрашивать, куда они пойдут, но все равно осталась на месте: из глубины мусорного бака по-прежнему доносилось глухое мычание.

— Ах, да! — воскликнула Акулина, заметив, по какой причине Мила отстала.

Она подошла на несколько шагов и, пристально глядя на бак, звонко хлопнула в ладоши. Бак плавно оторвался от земли, и Мила увидела Степаныча. Пока бак переворачивался и приземлялся чуть в стороне, она со странным чувством рассматривала то, во что превратился ненавистный ей человек.

Его туловище полностью погрузилось в мусор и, судя по всему, он просто не мог выбраться оттуда. На голове красовался головной убор из яблочных огрызков, апельсиновой кожуры и вялой зелени. А с его носа стекал то ли майонез, то ли сметана.