Обручальный кинжал - Руда Александра - Страница 42

Мой отец тоже вскоре оценил познания зятя и, когда приезжал к нам в гости, подолгу проводил с ним время, запершись в библиотеке.

— О чем вы говорили? — спрашивала я у мужа.

— О том о сем, — пожимал он плечами.

Я никогда не углублялась в расспросы, потому что это мне казалось далеко не самым важным в моей жизни. Самым важным были наши ночи.

Рядом с Жадимиром я была готова проводить в постели по нескольку суток. Даже только прикасаясь к его волосам, проводя рукой по груди, покрытой золотистыми волосами, или бедрам, я получала необыкновенное удовольствие. А что творили со мной его прикосновения! Я таяла и плавилась от его ласк, превращаясь в жидкий огонь, то возносясь к небесам, то стремительно падая вниз, когда в животе становилось легко и щекотно.

Через четыре месяца и два дня с момента нашей свадьбы, когда я лежала в сладкой дреме в объятиях Жадимира, он неожиданно сказал:

— Я отправляюсь на войну с нечистью.

Меня будто холодной водой окатили.

— Зачем? — пролепетала я непослушными губами.

— Чтобы заработать денег, — ответил муж. — Я же мужчина и не хочу всю жизнь прожить на подачках твоего отца.

— Дорогой, но я же все-таки богатая наследница! — Я приподнялась и заглянула ему в лицо. — Я могу забрать все деньги, полагающиеся мне по праву, хоть завтра. Если тебе так противно видеть моего отца, мы можем уехать… куда угодно. Купить себе собственное поместье, и даже на новую библиотеку для тебя хватит.

— Ясная моя, дай мне возможность проявить себя! Я хочу, чтобы наши дети гордились мной, как я горжусь своим отцом. Не переживай так! — Жадимир приподнялся, толкнул меня обратно на простыни и навис сверху. Его дыхание щекотало мне кожу, и способность возражать улетучивалась с каждым мигом. — Я много знаю, к тому же аристократ. Уверен, мне достанется ответственная и денежная должность. Совсем скоро я вернусь к тебе со славой и деньгами.

Что я могла на это возразить? Как верная жена только согласиться, как бы больно ни было.

— Обещай, — попросил Жадимир перед отъездом, — что, если со мной что-то случится, ты отомстишь нечисти за меня!

— Конечно! Клянусь! — Я выхватила его кинжал, который за эти месяцы стал мне почти родным, и провела лезвием по руке, чтобы выступила кровь. — Клянусь, что я отправлюсь на войну с нечистью, если с тобой что-то случится!

— Со мной ничего не случится, — улыбнулся Жадимир своей сияющей улыбкой, которая согревала мое сердце. — Ведь меня дома будешь ждать ты!

После его отъезда родители настояли на том, чтобы я вернулась в замок, а няня поддержала их в этом решении. Еще через три месяца, когда весь мир был засыпан снегом по колено, как траурным белым покрывалом, пришло известие, что Жадимир погиб.

— Этот удар был так силен, что я едва его пережила, и несколько месяцев меня кормили с ложечки и боялись оставлять одну. Потом внезапно я очнулась и поняла, что моя жизнь еще не кончена, что у меня есть обещание, которое я дала любимому. Дождалась первой грозы и во время нее сбежала из родительского дома, — закончила я свой рассказ.

Эльф облизнулся, как кот, вдоволь наевшийся сметаны.

— А зачем татуировку было сводить? — спросил он.

— Я не собиралась возвращаться домой, — объяснила я. — А по татуировке меня можно было легко вычислить, если бы отец организовал поиски. Тем более, когда я обращаюсь к высшей магии, да что там, даже когда использую свою магическую энергию в полную силу, меня легко могут засечь маги нашего Дома, как это случилось, когда я прикрывала наш фургон маскирующим заклятием в домене Сыча. Конечно, отец мог приложить усилия и отыскать меня даже в том случае, если бы я не применяла магию, но он убедился, что обычный поиск ничего не дал, и разрешил мне совершить вторую ошибку. Поэтому я изменила внешность, взяла себе другое имя и замаскировала кинжал. Заклятие маскировки все-таки мой конек.

Эльф помолчал, переваривая услышанное, а потом с удовольствием сказал:

— Эта клятва, бегство из дома, сведение татуировки — какая все-таки феерическая глупость! Высший уровень идиотизма!

Я пожала плечами:

— Тогда мне так не казалось.

— А сейчас? — проницательно спросил Даезаэль.

Я только вздохнула. Сейчас бы я поступила совсем по-другому. Совсем. Но что зря жалеть, ведь все равно себя нынешнюю в минувшее время не вернешь.

— Одного я не могу понять. — Эльф задумчиво переплел пальцы в замок. — Как твой умерший муж мог оказаться в замке у ульдона?

— Может быть, он нежить? — предположила я дрожащим голосом.

— Нет. — Даезаэль покачал готовой. — Уж нежить я чую сразу. Думаю, скорее всего извещение о его смерти было ошибкой. Может, он просто пропал без вести и потом как-то прибился к Тару Уйэди.

— Нет, такого не может быть. Мой отец после извещения провел собственное расследование, чтобы быть уверенным в этом. Ведь он бы не смог меня замуж повторно выдать! — Я вспомнила дни ожидания расследования, когда горькие слезы прерывались надеждой — а вдруг? Вдруг он жив! Я была готова принять Жадимира любым, даже калекой, лишь бы он вернулся ко мне.

В тот ужасный день отец самолично пришел ко мне в спальню и сказал:

— Надежды нет. Жадимир Ножов мертв.

Я молча осела на пол, а он подошел ко мне и положил руку на мою голову, требовательно протянув вторую. Я дрожащими руками отцепила от пояса ножны с кинжалом Жадимира. Теперь он вернется в семью Ножовых, а рядом со мной снова будет мой кинжал, с красным рубином на рукояти. Но я бы отдала полжизни за то, чтобы и дальше носить простенький кинжальчик в дешевых ножнах с гербом Ножова!

— Будь сильной, — сочувственно сказал Ясноград и ушел.

— …Интересненькое дело. — Из воспоминаний меня вырвал голос эльфа. — Вставай и одевайся, там в шкафу что-то подходящее должно найтись. Будем выяснять правду!

Он кинул мне халат и встал на четвереньки, нашаривая под кроватью свои сапоги. В шкафу оказалось множество одежды — как моей, аккуратно развешенной кем-то на плечиках, так и чьей-то — целое отделение пышных и ярких платьев. Я достала скромный, но не унылый комплект юбки с блузой и с радостью обнаружила на нижней полке свою сумку с личными вещами. Появляться перед всеми с растрепанными волосами я не хотела.

— Ты пока одевайся, и вообще, чтобы была в лучшем виде! — Эльф потер руки. — А я пойду все приготовлю.

— Может быть, не надо? — умоляюще простонала я. От энтузиазма Даезаэля мне стало страшно. Я была согласна выяснить все с глазу на глаз с Жадимиром и извиниться перед Ярославом. Однако целитель, в этом можно было не сомневаться, явно планировал извлечь из драмы моей жизни все возможные удовольствия. — Я хочу поговорить с Жадимиром сама!

— Не думаю, что Ярослав тебе это позволит, — заметил Даезаэль.

— Он не сможет мне это запретить, — возразила я.

— Как бы там ни было, он твой жених,выбранный твоимотцом, который был уверен, что ты вдова. — Я открыла рот, желая что-то возразить, но эльф предостерегающе поднял руку и договорил: — И он твой начальник. Если ты решишь внезапно прервать службу, чтобы заняться семейной жизнью, он должен будет об этом услышать из первых уст. И я тоже должен присутствовать при этом разговоре, потому что ты моя пациентка. Вдруг излишнее нервное напряжение на тебя негативно подействует?

— Признайся, — вздохнула я, — что тебе просто хочется посмотреть!

— Конечно, — спокойно согласился целитель. — У каждого в жизни свои удовольствия, почему я должен отказываться от своих?

К тому моменту, как он привел Ярослава и Жадимира, я приняла надлежащий вид и даже успела усесться в кресло, попытавшись скопировать величественную позу отца во время приема посетителей.

В дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, в комнату вплыл лучащийся счастьем Даезаэль, а за ним шли мои мужчины.

— Вот, — промурлыкал эльф. — Можете спокойно разговаривать. Наш любезный хозяин взял с них обещание, что смертельно при этом разговоре никто не пострадает.