Скользкий склон - Сникет Лемони - Страница 16

— Сюда выходит дым от костра Снежных Скаутов, — прошептал загадочный скаут, указав на потолок. — Эта решётка ведёт в самую середину Главного Перекрёстка Ветров, так что все ветра сразу развеивают дым. Г. П. В. не хочет, чтобы кто-нибудь заметил этот дым.

— Нет дыма без огня, — сказала Вайолет.

— Это правда, — кивнул скаут. — Стоит кому-нибудь увидеть дым, поднимающийся над самыми вершинами гор, и он сразу заподозрит неладное и решит разведать, в чём дело. Я даже обнаружил одно устройство, которое работает именно по этому принципу. — Он порылся в рюкзаке и вытащил небольшую прямоугольную коробочку, набитую небольшими пурпурными трубочками, — в точности такой мужчина с бородой, но без волос угостил Эсме Скволор.

— Спасибо, я не курю, — сказала Вайолет.

— Я тоже, — ответил скаут. — Только это не сигареты. Это Горючие Пурпурные Поджигатели.

Стоит зажечь такую трубочку, и поднимется тёмно-пурпурный дым, так что другие волонтёры поймут, где ты находишься.

Клаус взял у скаута коробочку и, прищурясь в полумраке, оглядел её.

— Я уже видел такую коробочку — в ящике папиного стола, — сказал Клаус. — Я искал там ножик для открывания писем. Я ещё подумал, что это очень странно: ведь папа не курил.

— Наверное, он их прятал, — предположила Вайолет. — Но почему надо было держать это в тайне?

— Но ведь и общество тоже тайное, — заметил скаут. — Мне было очень трудно разузнать, где находится его штаб.

— И нам тоже, — подтвердил Клаус. — Мы разыскали его на зашифрованной карте.

— Мне пришлось нарисовать собственную карту, — сказал скаут и сунул руку в карман свитера. Он зажёг фонарик, и Бодлеры увидели записную книжку в тёмно-лиловом переплёте.

— Что это? — спросила Вайолет.

— Записная книжка, — ответил скаут. — Когда я обнаруживаю что-то интересное или важное, то сразу же записываю. Получается, что все важные сведения хранятся в одном месте.

— Надо мне тоже завести такую книжку, — сказал Клаус. — А то бумажки уже в карманы не помещаются.

— Опираясь на сведения, почерпнутые из книги доктора Монтгомери и некоторых других сочинений, мне удалось нарисовать карту, по которой можно отсюда выйти. — Скаут открыл лиловую записную книжку, пролистал несколько страничек и нашёл небольшой, но изящный план пещеры, Главной Противопожарной Вертикали и коридора, в котором находились старшие Бодлеры и их загадочный друг. — Вот поглядите, — сказал он, проводя пальцем вдоль коридора. — Здесь проход разделяется надвое.

— Какая прекрасная карта, — сказала Вайолет.

— Спасибо, — отозвался скаут. — Я увлекаюсь картографией уже довольно давно. Смотрите: если мы пойдём налево, то попадём в небольшое помещение, в котором хранят сани и спортивное снаряжение, — по крайней мере, так говорится в газетной заметке, которая попала мне в руки. А если мы пойдём направо, то упрёмся в Глагольно Перекрытый Вход, который должен вести в штабную кухню. Можем попасть туда, как раз когда вся организация будет завтракать.

Бодлеры переглянулись сквозь маски, и Вайолет положила руку на плечо брату. Они не осмелились высказать вслух надежду на то, что один из родителей может оказаться прямо за углом.

— Идём, — шепнула Вайолет.

Скаут молча кивнул и повёл Бодлеров по коридору, где с каждым шагом, казалось, всё сильнее и сильнее холодало. От Брюса и Снежных Скаутов они ушли уже настолько далеко, что можно было не шептаться, однако все трое, шагая по сумрачному кривому коридору, молчали, ощущая закулисье власти. Наконец они упёрлись в металлическую дверь со странным устройством вместо ручки. Устройство это несколько напоминало громадного паука, от которого во все стороны разбегались извитые провода, только вместо головы у паука была клавиатура от пишущей машинки. Несмотря на то что Вайолет не терпелось попасть в штаб, её изобретательский ум заинтересовался загадочным устройством, и она наклонилась поглядеть, что это такое.

— Подожди, — сказал скаут в свитере, останавливая её протянутой рукой. — Это кодовый замок. Если мы не сможем подобрать код, то не сумеем попасть в штаб.

— А как он работает? — спросила Вайолет, поёживаясь от холода.

— Точно не знаю, — признался скаут и снова вытащил записную книжку. — Но эта дверь называется Глагольно Перекрытый Вход, так что…

— Так что замок открывается словами, — закончил Клаус. — Ведь глагол — не только часть речи, которая обозначает действие или состояние, но и слово вообще.

— Конечно, — кивнула Вайолет. — Видите, эти витые провода уходят под дверные петли? Петли не повернутся, пока не напечатаешь на клавиатуре нужную последовательность букв. Букв больше, чем цифр, поэтому подобрать буквенный код труднее.

— Об этом я читал, — подтвердил скаут, глядя на страничку в записной книжке. — Нужно напечатать три условных словосочетания подряд. Каждый сезон словосочетания меняются, так что волонтёры вынуждены держать в голове уйму информации. Первое, что надо напечатать, — это имя учёного, который широко известен как первооткрыватель силы тяжести…

— Это просто, — сказала Вайолет и отстучала «С-э-р-и-с-а-а-к-н-ь-ю-т-о-н» — имя учёного-физика, которым она восхищалась с раннего детства. Едва она напечатала последнюю букву, как внутри клавиатуры раздалось приглушённое позвякивание, словно бы устройство разогревалось.

— Второе — латинское название Пантер-Волонтёров, — продолжал скаут. — Ответ я нашёл в «Любопытных явлениях в Мёртвых Горах». Они называются Panthera Leo. — Он склонился над клавиатурой и напечатал «P-a-n-t-h-e-r-a-L-e-o». Раздалось тихое жужжание, и дети увидели, что провода у петель еле заметно задрожали.

— Начинает открываться, — сказала Вайолет. — Надеюсь, у меня будет возможность изучить это изобретение.

— Давайте сначала попадём в штаб, — возразил Клаус. — Какое третье словосочетание?

Скаут со вздохом перевернул страничку в записной книжке.

— Точно не знаю, — признался он. — Один волонтёр сказал мне, что это главная тема романа Льва Толстого «Анна Каренина», но у меня ещё не было случая прочесть эту книгу.

Вайолет знала, что её брат улыбнулся, хотя его лица не было видно под маской. Она вспомнила события одного лета — это было давным-давно, когда Клаус был совсем маленький, а Солнышко ещё даже не родилась. Каждое лето их мама читала какую-нибудь длинную-предлинную книгу и шутила, что в жару ей нравится только одно физическое упражнение — поднимать тяжёлые книги. В то лето, о котором думала Вайолет, миссис Бодлер решила прочитать «Анну Каренину», а Клаус просиживал у мамы на коленях все долгие часы, когда она читала. Средний Бодлер тогда ещё не очень хорошо умел читать, но мама помогала ему разобраться с длинными словами и время от времени объясняла повороты сюжета. И таким образом, Клаус вместе с мамой прочёл историю госпожи Карениной, чей возлюбленный обращался с нею настолько дурно, что она была вынуждена броситься под поезд. Большую часть того лета Вайолет провела за изучением законов термодинамики и за постройкой миниатюрного вертолёта, который она собрала из взбивалки для яиц и старой медной проволоки, но старшая Бодлер не сомневалась, что Клаус вспомнит главную тему романа, который он прочитал, сидя на коленях у мамы.

— Главная тема «Анны Карениной», — сказал он, — заключается в том, что сельская жизнь, построенная по простым морально-этическим законам, несмотря на однообразие, для человека предпочтительнее безоглядного погружения в пучины страсти, которое ведёт исключительно к трагедии.

— Это очень длинная тема, — покачал головой скаут.

— Это очень длинная книга, — ответил Клаус. — Но я могу работать быстро. Мы с сестрой однажды буквально в одну секунду напечатали длинную телеграмму.

— Жаль, что она не дошла по назначению, — тихо заметил скаут, но средний Бодлер уже вовсю стучал по клавишам. Когда Клаус напечатал «сельская жизнь», что здесь означает «жизнь помещика в глубинке», провода начали извиваться, словно черви на тропе после дождя, а к тому времени, как Клаус напечатал «морально-этическим», что здесь означает «нравственным», дверь затряслась, словно нервничала не меньше, чем Бодлеры. Наконец Клаус отстучал «к-т-р-а-г-е-д-и-и», и трое детей сделали шаг назад, но дверь не открылась, а, наоборот, прекратила трястись, провода замерли, и настала мёртвая тишина.