Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Фрэнки, Персик и я - Маккомби Карен - Страница 4


4
Изменить размер шрифта:

«Почему свинтовсссс? —пришел немедленный ответ. — Извини, моя мобила требует зарядки. Пиши».

Семь часов вечера, суббота. Сейчас Фрэнки вышла из дома и встретилась с Нейшей и остальными, а я торчу здесь одна в своей комнате. Эта комната пахнет картоном, сыростью и детской рвотой ( свинтовсссс!) —явно не то сочетание запахов, которое Кристиан Диор или какая-нибудь другая фирма захотела бы использовать в качестве последнего образца духов.

Запах картона издавали коробки, в которые я запихала все свои сокровища (у меня не было никакого энтузиазма вынимать их сейчас). Запах сырости стоял потому... потому что мы въехали в лачугу, пропахшую плесенью. («Но как много исторических мыслей навевает этот дом! Ты чувствуешь, Стелла? Весь этот старинный шарм!» — проворковала мама, когда я показала пальцем на дивную, черную и, безусловно, историческую плесень на стене в ванной. ) Запах рвоты появился вследствие того, что Джейми съел полбанки малинового джема и небольшой кусок мыла, причем мой братец выбрал именно моюкомнату, где спрятался от обеспокоенных предков, чтобы отрыгнуть красную пенистую гадость. Интересно, кто в такой ситуации (после удаления всей этой дряни с видавшего виды ковра, а затем выноса коробок из-под пиццы после обеда) захотел бы выйти на вечернюю прогулку, чтобы насладиться прелестями окрестностей Портбора?

Мои родители здоровообрадовались, когда я предложила им присмотреть за малышами, особенно после захватывающей рвоты Джейми. Но через несколько мгновений мальчишки преспокойно уснули (после того как они погрузились в свое синхронное ночное сопение, их могло разбудить только извержение вулкана). Во всяком случае, насколько я успела заметить, исследование достопримечательностей Портбора вряд ли могло занять больше семи минут.

Но в данный момент я как могла (и все из-за вони) наслаждалась этими драгоценными семью минутами отпущенного мне спокойствия. Не надо было улыбаться и притворяться перед родителями, что со мной все в порядке и что я в восторге от этого идиотского переезда.

«Интересно, куда идет Фрэнки сегодня вечером? — грустно думала я, безуспешно стараясь открыть наглухо закрытое окно в своей комнате, чтобы впустить хоть немного свежего воздуха. — Интересно, будут они обсуждать мою прощальную вечеринку? Будут они говорить обо мне и Сэбе?»

«Знаешь, а ведь он придет!» — усмехнувшись, сказала мне Фрэнки вчера днем в классе.

Это был последний день четверти, мой последний день в Лондоне...

«Он непридет!» — с трудом выговорила я, стараясь убедить себя, что Фрэнки просто старается меня завести. Но я знала, что какой бы шумливой и лживой ни была моя лучшая подруга, она не могла быть так жестока, не могла сказать это, чтобы просто подразнить меня. А если так оно и есть?

Да нет, не может быть! Так что позже, дома у Фрэнки, окруженная орущей бандой своих лучших подруг и целой толпой одноклассников, которых тоже до кучи пригласила Фрэнки, за столом, ломившимся от всяких блюд, которые специально для нас приготовила мама Фрэнки, я чуть не упала в обморок, когда увидела в дверях Сэба. Он улыбался своей обычной ослепительной, немного насмешливой улыбкой, и — вау! — он улыбался мне...

«Не может быть! Не верю, что он здесь!» — прошептала я, наклонившись к Фрэнки, одновременно не спуская глаз с Сэба, который неторопливо отправился на кухню со своим приятелем, чтобы налить себе что-нибудь.

«Можешь считать это прощальным подарком от меня!» — рассмеялась Фрэнки.

На этой неделе она успела перекинуться с ним парой слов за ланчем в индийском ресторанчике на Хай-стрит. Сэб был невозмутим как всегда. Хотя он был на год старше, он оказался не из тех парней, которые смотрят на тебя сверху вниз только потому, что ты моложе. Он всегда говорил при встрече мне и моим подружкам: «Привет, как дела?» Но, к несчастью, я всегда была так скована смущением, что не могла выдавить в ответ ничего, кроме застенчивого: «Привет!» Вот у Фрэнки никогда не было моих проблем. Она может разговаривать с кем угодно — с родителями, учителями, шикарными парнями вроде Сэба, — как будто все они ее старые друзья. Поэтому в четверг, в индийском ресторанчике, за обжигающим пальцы горячим кебабом, Фрэнки как ни в чем не бывало пригласила Сэба на вечеринку, которую она устраивала в мою честь.

Так что мне по гроб жизни надо быть благодарной Судьбоносным Кебабам и моей лучшей подруге за то, что это случилось...

«Ты что-то знаешь?» — улыбнулся мне Сэб своей чарующей, немного кривой улыбкой, когда наконец подошел ко мне.

Я не ответила. Не осмелилась сказать что-нибудь в ответ и понадеялась, что одной улыбки будет достаточно, чтобы он продолжил разговор. К счастью, этого действительно хватило.

«Я всегда считал тебя очень красивой, Стелла».

Странно, но я не упала к его ногам после этих слов, а даже постаралась выдавить из себя что-то вроде «да-а-а?.. ». Это было немного, но я надеялась, что Сэб поймет, что это означает: «То же самое я думаю о тебе». Конечно, эффект был бы совсем другим, если бы при этом я смотрела ему в глаза, а не в коленные чашечки...

А потом Фрэнки — Фрэнки, которая сделала так, чтобы это сумасшедшее, волшебное мгновенье вообще случилось, — постаралась полностью все испортить, направив на нас старинный отцовский «Полароид» и ослепив вспышкой меня и Сэба. Я изо всех сил моргала, чтобы перед глазами исчезли белые, с неясными краями кружащиеся пятна, когда случились две вещи: во-первых, я услышала, как приятель Сэба кричит ему, чтобы тот поторопился, потому что ему нужно уходить, и, во-вторых, почувствовала, что Сэб целует меня в щеку (раз! — меня ослепила еще одна вспышка).

Менее чем двадцать четыре часа спустя, с несколькими занозами в пальцах от попытки распахнуть настежь окно своей спальни, я все еще чувствовала холодок на щеке в память о том поцелуе. (Да и как я вообще могла его забыть? Ведь это был мой первый поцелуй — поцелуй мальчика, а не мамы или папы, братьев или родственников. )

И теперь, сидя на подоконнике, возвышаясь над хаосом, царившим в моей спальне, и устремив взгляд вниз на смесь из сорняков и булыжников, носившую гордое название «сад у нашего дома», и дальше — через путаницу крыш к морю, где визгливо кричали чайки, я хотела только одного — вернуться назад в тот единственный и неповторимый день и прожить его снова. Но не как скромница Стелла. О нет! Я хотела стать совсем другой Стеллой — Стеллой-звездой, которая уверенно улыбнулась бы Сэбу и сказала: «Сэб, я тоже всегда считала тебя очень привлекательным парнем!» И тогда все было бы по-другому. Может быть, он продолжил бы говорить о своей вечной любви ко мне и мы бы провели лето, посылая друг другу по электронной почте любовные сообщения и планируя поездки для встречи друг с другом.

Однако — упс! — я не была тойСтеллой. Ябыла другой Стеллой, которая в субботний вечер торчит совсем одна в затхлой комнате с занозами в пальцах, даже не имея фотокарточки Сэба для компании.

Черт возьми, Фрэнки приложила столько усилий, чтобы он сделал надпись на фото прошлым вечером, а теперь я не могу найти даже смятый краешек ее в этом беспорядке.

Уфф. Я серьезно опасалась впасть в уныние. Надо что-то делать. Прежде всего, надо написать список. Вот ручка, вот кусок картона, оторванный от какой-то коробки...

Что мне нравится в Портбее:

• Можно называть его не Портбей, а Портбор или Портжуть.

• Щит с надписью «Теперь вы покинули Портбей» по дороге в Лондон.

О чем я буду грустить (порядок необязателен):

• О нашей квартире в Кентиш-Таун.

• О моей комнате.

• О любимом рынке Кэмден неподалеку.

• Об автобусе № 134, доставлявшем вас для субботних покупок прямо в Вест-Энд.

• О Клайве, нашем ненормальном соседе, любящем распахивать настежь окна и петь песни Фрэнка Синатры тонким хриплым голосом.

• О Хэмстед Хит, который начинается буквально за порогом.