Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Девочка и олень - Пашнев Эдуард Иванович - Страница 37
— Букет страусовых перьев у меня потихоньку растаскивают мои внуки и внучки. А я делаю вид, что не замечаю. Какое тебе подарить? — Он потянулся к вазе. — Это или это?
— Не надо никакого, пожалуйста.
— Почему? — удивился художник.
— У меня к страусам особое отношение. Они очень глупые.
— Откуда ты взяла?
— У них глаза вдвое тяжелее мозга.
— Вот никогда бы не подумал.
— Да. Когда Международный совет по охране птиц предложил всем странам выбрать птицу для герба, то Австралия отказалась от страуса. Дания жаворонка выбрала, Англия — малиновку, Австралия должна была выбрать страуса, эта же птица нигде больше не водится, а они отказались, на удивление всем. Какабуру какую-то выбрали.
— Есть такая птица в Австралии, птица-хохотушка. Хохочет и хохочет с утра до вечера. Веселый у них герб получается, ничего не скажешь.
Девочка и старик рассмеялись. Они прошли еще дальше к стеклянному шкафчику с небольшими скульптурками. Художник открыл дверцу маленьким ключом, поставил на ладонь фигурку слона.
— Здесь все подарки, — объяснил он. — И это тоже подарок моего ученика. Из Индии привез. Ужасно дорогая вещь.
— Из Индии — это еще ничего, — сказала Надя.
— Почему? Что ты имеешь в виду?
— Жалко их, — вздохнула девочка.
— Кого?
— Слонов. Из них теперь консервы делают. Не в Индии, а в других странах.
— Ты что-то путаешь, Козленок. Нигде из слонов консервы не делают.
— Делают, честное слово. В Африке… Там есть какой-то знаменитый заповедник, забыла, как называется…
— Серенгетия?
— Да, кажется… И еще какое-то название около заповедника.
— Танзания?
— Танзания, — обрадовалась девочка. — Там построили консервный завод на четыре тысячи животных. В основном зебры, антилопы-гну, слоны.
— И зебры? — возмутился старик.
— Да, — кивнула Надя. — А из слонов еще корзины для бумаг делают. Отрубят ногу, поставят на пол — и получается корзина. Они их туристам продают… Для экзотики…
— Негодяи, до чего докатились. За слоновой костью охотились, теперь корзины для бумаг. Да откуда ты все это знаешь, Козленок?
— Из «Пионерской правды».
— Там об этом пишут?
— Там вообще про животных много пишут. И про лохнесское чудовище, и про крокодилов. Их тоже на сумочки переводят. Но крокодилов не так жалко, как слонов.
— Все-таки жалко, — сказал старик.
— Немножко жалко, конечно, — согласилась Надя.
— Интересная у вас газета. Придется подписаться и мне на «Пионерскую правду».
Девочка улыбнулась. Папа, Наталья Алексеевна и Алеша в другом конце мастерской разглядывали статую обезьяны. Все трое ощущали некоторую неловкость оттого, что художник про них забыл. Они не слышали, о чем разговаривала девочка с Василием Алексеевичем. Надя что-то спросила, остановившись перед портретом козла, и академик пространно и заинтересованно принялся ей рассказывать о своей работе, совсем не так скупо, как за час до этого Рюминой, Алеше и Николаю Николаевичу. Каждый из троих невольно подумал, что для Василия Алексеевича существует сейчас только Надя Рощина. Впрочем, сама себя она маленькой не считала и, почувствовав расположение старого художника и его уважительное отношение, стояла рядом с ним, как равная с равным.
— Пойдем, я подарю тебе не перо, а то, что написано пером, — сказал Брагин и пояснил: — Мои записки и размышления об искусстве.
Он подвел ее к стеллажу с книгами, снял с полки зеленоватый томик, на обложке которого была нарисована пума.
— «Изображение животного», — прочитала Надя вслух.
— Василий Алексеевич, но все-таки, что нам делать? — опять спросил отец Нади. — Учительница во Дворце пионеров считает ненормальным то, что девочка не работает цветом.
— А как же, конечно, я с ней согласен, — сказал старик.
— Согласны?
— Да. А что вас удивляет? В Японии дети в обыкновенной школе различают сто шестьдесят единиц цвета. Им показывают любой оттенок, и они тут же называют номер. Как таблица умножения.
— Но как же быть? — сник отец Нади.
— Вы, наверное, слышали или читали, дорогой Николаи Николаевич, как добывают в тайге корень женьшень. Когда охотнику посчастливится обнаружить маленький росток, он строит около корня шалаш и живет в нем до тех пор, пока корень созреет, охраняет его. Мне думается, Надя такой же драгоценный росток. Я ставлю свой шалаш около нее.
— Спасибо…
— За это не благодарят, — перебил Брагин нетерпеливым жестом. — Это мой долг художника.
Николай Николаевич хотел положить книгу в папку с рисунками, но Надя прижала ее к себе и не отдала. Ей приятно было держать в руках подарок. Она даже варежку на правую руку не надела. Так и шла по двору, незаметно для всех поглаживая обложку. Огибая мраморные глыбы, прикрытые сверху дырявыми рогожами, она задержалась на мгновение, чтобы потрогать шершавую грань камня. Потрогала и вспомнила о руках художника. И хотя видела, что он обыкновенный человек, опять подумала о нем как о великане. Ведь это для него привезли мраморы и граниты, из которых он будет вырубать новых медведей, обезьян и слонов.
После второй встречи Василий Алексеевич подарил Наде еще одну книгу, где были его рисунки и где рассказывалось, как он жил и работал.
«Милой Надюше на память от ее старого поклонника», — написал он на титульном листе.
После третьей встречи на рисунке «Телячья нежность», который ему очень нравился, оставил в уголке совет:
«Надя, побольше современных тем».
После четвертой встречи на рисунке «Бегущие олени» появился еще один автограф знаменитого художника:
«Милая Надя! Все очень хорошо, но всегда старайся еще лучше. Дедушка Брагин».
Василий Алексеевич Брагин встречался с Надей редко, не больше двух, трех раз в год: во время зимних и летних каникул. Но знал он о девочке все. Николай Николаевич привозил ему на просмотр новые рисунки, рассказывал об успехах в школе и во Дворце пионеров.
— Ну, как дела, Козленок-Верблюжонок, — весело спросил старик, — закончила панно для Генуи?
— Да, его уже отвезли в Италию.
— А у меня для тебя есть новость. Ты знаешь, что у нас с тобой появился серьезный конкурент? Тоже написал панно.
— Кто? — удивилась Надя.
— Чарли из Мельбурна.
— Австралийский мальчик?
— Четырехлетний шимпанзе по имени Чарли. Его, видите ли, пригласили из зоопарка в театр писать декорации. Да разве в «Пионерской правде» о таких вещах не пишут?
— Я не читаю, — смущенно призналась Надя. — Мы со второго полугодия «Комсомольскую правду» выписали.
— Как так? Разве ты комсомолка?
— Нет еще, но скоро буду.
— Ну да! Ну да! — сказал старик. — Скоро будешь. Ну, а что там у вас в «Комсомолке» пишут?
— Про убийство Джона Кеннеди пишут.
— Да, это ужасно, — помрачнел старик. — Мне кажется, он был неплохим американским парнем. Выстрелили в американского президента, а попали и в тебя и в меня. Ты это чувствуешь, Верблюжонок?
— Да, — сказала Надя. — Мне его жалко.
Новые рисунки девочки старик смотрел сосредоточенно, даже хмуро. Разглаживал машинально бороду и насупливал брови, никак не мог отвлечься от разговора про Джона Кеннеди.
— Василий Алексеевич, что же нам делать с Надей? — задал Рощин мучивший его вопрос. — Некоторые советуют отдать в художественную десятилетку.
— Оригинальный талант легко и испортить, — буркнул художник. — Видите, какие успехи она сделала за это время. Давайте подождем еще полгода. А вот с другим ждать нельзя. Надо, чтобы эти рисунки видели. Вы не будете возражать, если я отберу кое-что из этой папки к тем рисункам, что хранятся у меня, и покажу завтра на президиуме?
— Пожалуйста, конечно, какой разговор, — ответил Николай Николаевич. — Можете оставить хоть все.
Отец и дочь возвращались домой пешком через парк «Динамо» по узенькой дорожке, протоптанной в сугробах редкими прохожими. Ларек у входа был засыпан по самую крышу снегом, но из окна выглядывала симпатичная буфетчица и поблескивал никелированный бок кофеварки.
- Предыдущая
- 37/53
- Следующая