Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

В кольце твоих рук - Купцова Елена - Страница 26


26
Изменить размер шрифта:

— Разрешите?

Сьюзен кокетливо взмахнула ресницами и, опершись на его руку, встала.

— Уже соскучилась? — хохотнул Первенцев. — А что же будет через год?

— Не знаю, — неуверенно ответила Наташа. — Если не погибну от тоски, то, наверное, привыкну.

Юна исподволь наблюдала за танцующими. Они великолепно смотрелись вместе, оба высокие, стройные. Сьюзен, как нежный стебелек, грациозно покачивалась в его сильных объятиях. Майкл что-то тихо говорил ей на ухо. Она улыбалась.

Наташа почувствовала укол ревности и, чтобы ненароком не выдать себя, отвернулась. Тут только она заметила, что не у нее одной танцующая пара вызывает острый интерес. Джек Мартин смотрел на них не отрываясь, и в его глазах Наташа прочла такую щемящую тревогу, что ей даже стало жаль его. Ей вдруг открылось, каково быть стареющим мужем молодой красивой женщины. Не каждому дано достойно вынести это бремя.

Наташа знала, что у Джека есть взрослая дочь. Значит, была жена, семья, общие интересы, тревоги и радости, а потом развод, терзания, это грациозное существо, которое отныне именовалось «миссис Мартин», счастье и смятение в глазах. Он, видно, очень сильно любил ее, если решился на такой рискованный шаг.

Тут зазвучало великолепное, жгучее аргентинское танго. Мартин встрепенулся.

— Моя музыка, — сказал он Первенцеву и с надеждой взглянул на Сьюзен, но та продолжала танцевать с Майклом. — К сожалению, современные молодые девушки не умеют танцевать танго, — промолвил он, пытаясь скрыть разочарование.

— Я умею, — сказала Наташа. — Немного. Попробуем?

— С удовольствием. Вы не возражаете? — спросил Мартин у Первенцева.

— Танцуйте, танцуйте, а я посмотрю.

Мартин склонился перед ней в поклоне, Наташа церемонно положила руку ему на плечо, и они заскользили по комнате. . Он начал с простых па, как бы прислушиваясь к ней, потом уверенно закружил ее, заставляя выделывать замысловатые пируэты. Она легко следовала за ним, слившись с музыкой, безоглядно отдавшись ее волшебным чарам.

Все притихли и завороженно наблюдали за ними. Даже Сьюзен с Майклом перестали танцевать.

Джек покрепче обхватил Наташу за талию и заставил изогнуться так, что голова ее почти коснулась пола. Раздались оглушительные аплодисменты. Джек повел ее к креслу.

— Вы великолепно танцуете, Наташа, — сказал он, целуя ей руку. — Признайтесь, вы специально учились?

— Ничего подобного. Все дело в вас. С вами, Джек, любая затанцует.

— Не скромничайте. Не выйдет. К ним подбежала Сьюзен.

— Это было великолепно, Джек. Почему ты до сих пор скрывал от меня свои таланты?

— Должна же быть в человеке какая-то тайна. — Он улыбался, как триумфатор. Глаза сияли торжеством.

— Ты научишь меня танцевать танго?

— Конечно, дорогая.

Наташа взглянула на Майкла, так, вскользь, как бы случайно. Ну, может же она хотя бы посмотреть в его сторону! Это был опрометчивый шаг. Она поймала на себе его взгляд, тот самый, единственный, предназначенный ей и только ей. Легкое пламя свечи, колеблющееся на ветру.

— Наташа. — Первенцев тронул ее за руку. — Скажи господину Мартину, что я восхищен. Он делает честь нашему поколению.

— Сразу после войны в Сохо открылся дансинг. Так и назывался — «Танго». Это позже все с ума сошли по рок-н-роллу. — Мартин зажмурился от удовольствия и помешал пальцем лед в стакане. — А тогда мы целыми вечерами пропадали в «Танго». Там такие были мастера, не нам чета. Волшебное было время.

— Все дело не во времени, а в нас, — вздохнул Первенцев. — Мы были молодыми, и уже одно это кажется сейчас чудом. Ни головокружения, ни одышки. Если сердце заколет, то только от любви. Сказка, да и только! Неужели вы думаете, что будь нам сейчас по двадцать лет, мы бы меньше наслаждались жизнью, чем тогда?

— Пожалуй, вы правы, — согласился Мартин. Расходились за полночь. Марина Марчукова подхватила Наташу под руку.

— Не слабая вышла вечеринка, — хихикнула она. — Здорово ты утерла Мартышке нос.

— Кому? — Наташа сделала вид, что не поняла, о ком идет речь.

— Ну, Мартиновой жене.

— Не понимаю, о чем ты.

— Так уж и не понимаешь! После вашего танго она прям как сдулась. А то ходила этаким павлином, хвостом крутила. Подумаешь, манекенщица! — Марина фыркнула. — Доска доской, ухватиться не за что.

— Ну, это ты зря! По-моему, она очень красивая. Помолчали. Наташе не терпелось поскорее избавиться от нее, но Марина крепко держала ее за локоть.

— А как тебе Майкл Джонс? — спросила вдруг она, испытующе глядя на Наташу.

«Что это, — насторожившись, подумала та, — удар вслепую или…»

— Потрясающий мужчина, — продолжала между тем Марина. — Я от него просто балдею.

— Хорош, не спорю. Но слишком хорошо это знает. На мой вкус, конечно.

Она осторожно подбирала слова, стараясь одновременно, чтобы ответ ее прозвучал как можно небрежнее. Похоже, ей это удалось.

Марина потеряла интерес к этой теме.

— Давай зайдем к нам. Выпьем на сон грядущий, поболтаем. А то ты у нас ни разу не была. Прям как не своя, ей-богу.

— Как-нибудь в другой раз. Поздно уже.

Тут их догнали Иннокентий и Володя.

— Марчуков, хоть ты ее уговори. Приглашаю к нам, а она ; все отказывается. Пойдем, Володя, посидим, отведем душу в своей компании.

— А что? Время детское. — Похоже, Володе эта идея понравилась.

Наташа покачала головой.

— Да ладно тебе ломаться, Наташ, — подал голос Иннокентий. — Все тебя просят. — Он решительно взял ее под руку и только что не потащил за собой.

Наташа резко дернула рукой и высвободилась. Их бесцеремонный напор возмутил ее. Еще больше ее взбесила пассивная позиция Володи.

— Вовик! — взвизгнула Марина. — Будь мужчиной! Подействуй на нее.

— Ну, Вовик, — ядовито процедила Наташа. — Что же ты стоишь? Подействуй на меня как-нибудь.

Он посмотрел на нее исподлобья.

— Не заводитесь, ребята. — Он шагнул и встал между ней и Марчуковыми. — Завтра все-таки на работу. Пойдем, я провожу тебя домой.

Этой ночью Леке-Леке опять явился к ней. Но на этот раз страха не было, лишь невидимая ледяная рука обхватила и стиснула сердце. Неподвижными, широко открытыми глазами всматривалась она в его темный силуэт, и лишь одна мысль билась в мозгу: явь или сон, сон или явь?

— Зачем ты приходишь ко мне? Зачем?

Огромным усилием воли она выпихнула эти слова из схваченного спазмой горла.

— Эгун вошел в меня. — Голос Леке-Леке звучал глухо, как отдаленные раскаты грома. — Мои глаза видят ясно. Придет белая женщина с волосами цвета луны. Джеледе, мать-прародительница. Мое семя взрастет в ее чреве. Родится сын, великий повелитель народа йоруба. Так говорят духи.

— Эта женщина — не я, не я… — Она едва шевелила онемевшими губами.

Оглушительный хохот был ей ответом. В налетевшем вихре фигура Леке-Леке заколебалась, заклубилась и растаяла, только ужасный смех эхом отдавался в ушах.

Едва опомнившись, Наташа схватила с тумбочки карандаш и записала на первом попавшемся листке: «Эгун и Джеледе», два странных слова, два имени, непостижимым образом вошедших вдруг в ее жизнь.

В эту ночь она так и не сомкнула глаз.

Наутро она первым делом отправилась разыскивать Лолу. Та сидела, согнувшись в три погибели, за своим рабочим столом и прилежно корпела над каким-то объемистым переводом.

— Лола, — позвала Наташа, — можно тебя на минуточку? Лола выпрямилась и с хрустом потянулась.

— С удовольствием разомну свои старые кости. Поверишь ли, второй день бьюсь над этой хреновиной и никак не могу врубиться, что это я такое перевожу. Какой-то навороченный распредщит для насосной станции. А ведь есть же, есть умные люди, для которых это настольная книга.

— Я даже знаю некоторых из них, — подхватила Наташа. — Посмотришь на них — простые смертные, а копни поглубже — сплошь зензубели и шерхебели.

— Кончай ругаться!

— И не думала даже. Это какие-то инструменты. Остается только выяснить, какие именно. Но это не к спеху. Взгляни-ка. Это тебе ни о чем не говорит?