Я не такая - Воробей Вера и Марина - Страница 18

Света смотрела на бывшую подругу во все глаза и с удивлением замечала, что завидует.

– Привет, – кивнула ей Аня при встрече. В ней чувствовалась доброта и беспечность очень счастливого человека. Казалось, она была не способна держать на кого-то зло.

– Здравствуй. – Света пристально рассматривала ее и не могла поверить; что они поменялись ролями.

Она выглядела такой одинокой и подавленной, что на пере мене к ней подошла Ира, села рядом и сказала:

– Я знаю, что это ты развесила мои работы на доске.

«Этого мне только не хватало», – устало подумала Света, а вслух сказала:

– И что теперь?

– Я хочу сказать, что не сержусь. Если бы не ты, я бы никогда не отважилась кому-нибудь по казать свои рисунки. А художнику всегда хочется, чтобы кто-нибудь оценил то, что он делает.

– Ты это серьезно? – повернулась к ней Света. – На самом деле не ненавидишь меня за это?

– Ну что ты, – кротко улыбнулась Ира. – Как я могу тебя ненавидеть? Ведь мы раньше были подругами.

От этих слов Света чуть было не разрыдалась. Она вдруг поняла, что у нее было все, о чем только может мечтать человек, – подруги, понимание, любовь. И все это она потеряла только из-за того, что думала, будто это не нужно беречь. Ей казалось, что ее должны любить просто за то, что она так хороша собой, как любят декоративных кошек или редких рыбок.

– Ира, – сказала она, – как ты думаешь, это можно вернуть?

Ира задумчиво посмотрела на нее, увидела, как жадно Света ждет ее ответа, и сказала:

– Конечно, можно. Нужно только немного постараться.

– А у Ани с Волковым, что теперь – роман? – поинтересовалась Света. Она не хотела об этом спрашивать, но любопытство оказалось сильнее гордости.

Ира медлила с ответом, потому что не хотела делать ей больно. Наконец она, не глядя на Свету, проговорила:

– Думаю, что да.

– Это, наверное, к лучшему, – сказала Света и посмотрела на потолок, чтобы выступившие слезы вкатились обратно. – Они больше подходят друг другу.

– Может, и так, – согласилась Ира. – А у тебя тоже скоро все будет очень-очень хорошо.

– Почему ты так думаешь? – грустно улыбнулась Света. Ей казалось, что самое лучшее в ее жизни осталось позади.

– Да потому, что так всегда бывает. Когда очень плохо, топотом резко становится очень хорошо. Не замечала?

А Ваня с Аней убежали с уроков и пошли в кафе. – И не стыдно тебе прогуливать? – спрашивала его Аня уже на улице, хотя это она предложила сбежать из школы.

– Не-а, ни капельки. – Ваня обнимал ее за плечи и притягивал к себе. – Будь моя воля, я бы вообще в школу не ходил. Шатался бы с тобой по городу и разговаривал целый день.

– И я бы тоже. – Аня поцеловала его в щеку. – Только нас бы тогда выгнали, мы бы никогда не учились и на всю жизнь остались бы дураками.

Они подошли к тому самому кафе, в котором ученики 8 «Б» прогуляли столько уроков! Ваня пропустил Аню, а когда отпускал стеклянную дверь, она выскользнула у него из рук, громко хлопнув.

– Поосторожнее! – крикнула им женщина, стоящая за стойкой. – Вы мне все стекла побьете.

– Вот, кстати, – негромко сказал Ваня, – типичный пример неправильного отношения к жизни. Эта дама дает и нам, и себе неверную установку. Она боится, что стекла будут биты, говорит об этом и тем самым делает это вполне возможным. Я в книжке одной прочитал, что многие несчастья люди придумывают сами, а потом это случается на самом деле. Ты что будешь?

– Кофе, – сказала Аня, садясь за столик. – Кофе без сахара.

Она ждала, пока Ваня принесет кофе, и думала над его словами. «Может, если бы я не считала себя страшной, уже давно в моей жизни все бы было иначе. Пошла бы я тогда на свидание, и не было бы у него романа со Светой. Кажется, самый зловредный прыщ был у меня не на носу, а в голове».

– Ты о чем это задумалась? – спросил Ваня и поставил на столик две чашки с обжигающим напитком. – Надеюсь, обо мне?

– Почти, – улыбаясь, сказала Аня. – Теперь я ни о чем другом и не думаю.

Они могли говорить часами и не надоедать друг другу. Они бродили по городу до темноты, а потом Ваня провожал Аню, и они еще долго прощались у подъезда.

– Ты очень ее любил? – неожиданно спросила Аня.

– Кого? – не сразу сообразил он.

– Свету, – тихо сказала она. – Ты сильно ее любил?

Ваня молчал, и она подумала, что он обиделся, но это было не так. Просто когда говоришь о таких вещах, нужно тщательно подбирать слова, и Ваня это понимал.

– Тогда мне казалось, что да, – признался он, глядя Ане в глаза. – А теперь, когда я с тобой, понимаю, что – нет. Она мне просто нравилась. А тебя я люблю. Чувствуешь разницу?

И его губы легко и бережно коснулась ее губ.

– Когда я решила, что ты любишь другую, я смирилась с этим, – сказала Аня. – Но теперь просто не представляю, как можно жить без тебя. А ты?

– И я. Я тоже не представляю.

В полумраке двора они увидели девушку, которая понуро брела, загребая ногами листья. Даже со стороны было видно, что ей очень холодно в ее теплой куртке и что она чувствует себя покинутой и одинокой.

– Бр-р-р, – передернуло Аню. – Если б не ты, я бы тоже ходила как неприкаянная, – и она еще крепче прижалась к нему.

Этой девушкой, дрожащей на осеннем ветру, была Вера. Она шла в гости к Лизе, чтобы хоть как-то убить время, которого всегда слишком много, если ты несчастен.

Она тоже заметила парочку, которая стояла в обнимку, касаясь друг друга щеками, и сердце ее болезненно сжалось. Полная, но симпатичная девушка и крепкий, невысокий парень, – они очень подходили друг другу.

«Вот это Я понимаю, – думала Вера, – любовь. Не то, что у меня…»

Вера держала руки в карманах, но все равно не могла согреться.

«Все хорошее случается только летом, – думала она. – А осенью или зимой – хорошего не жди. Вот если бы Джим был со мной…»

Но это уже другая история.