Ты лучше всех - Воробей Вера и Марина - Страница 2

– Ну вот, еще не хватало, – проворчала Юля. – Чего ты ревешь-то? Ведь ничего пока не известно.

– А если… если он не будет видеть? Что тогда? – всхлипывала Марина.

– Если бы да кабы, – не успокаивалась сестра. – Ну что за манера такая – раньше времени себя накручивать? Я тебе ведь говорила, чтобы не связывалась со слепым, только проблем себе наживешь.

– Неправда, – обиженно протянула Марина, – никаких проблем нет. И не начинай, пожалуйста, снова. Я люблю Митю и буду любить, как бы ни сложилось. Понятно?

Юлька так скривила лицо, будто съела какую-то гадость.

– Девочки, что у вас тут случилось? – снова заглянула в комнату Генриетта Амаровна. Мариночка, почему ты плачешь?

. Марина молчала, размазывая слезы рукавом вязаного свитера.

– Она боится, что ее Митя так и не сможет видеть, когда ему снимут повязку, – объяснила за Марину подруга.

– Боже мой, да ведь это же еще неизвестно! проговорила Генриетта Амаровна, усаживаясь рядом с внучкой и ласково поглаживая ее по голове. – Ну, Марина, ну хватит плакать. Все будет хорошо, главное – это надеяться и ждать.

– Не влюбилась бы в слепого, тогда и не страдала бы, – снова высказала свое мнение Юля.

– Ну уж нет, – Генриетта Амаровна решительно поправила очки на переносице и повернулась к Юльке: – Ты не права. Наоборот, трудности только усиливают чувства. Так-то вот.

– Я люблю его, даже если он навсегда останется слепым, – снова заревела Марина.

– И правильно. В жизни человеку можно простить все, кроме предательства, а если ты откажешься от Мити, это и будет предательство. Ты же дала ему повод надеяться на продолжение ваших отношений? Ты обещала ждать его? Правильно?

– Правильно, – всхлипнула Марина.

– Ну вот видишь. Так что знай, внучка, я всегда буду на твоей стороне, – заявила Генриетта Амаровна.

– Спасибо, бабушка, – сквозь слезы улыбнулась Марина.

– А когда Митя прилетит обратно в Москву, мы с тобой вместе поедем в аэропорт его встречать, – вдохновенно говорила Генриетта Амаровна.

– Ой, что это? – Юлька потянула носом в сторону двери. – Кажется, что-то горит.

– Пирог, мой пирог! – закричала бабушка и, подхватив полотенце, побежала в кухню.

– Есть хочу, – сообщила Юля и удалилась вслед за Генриеттой Амаровной.

2

Если сказать, что Марина ждала следующего письма от Мити, – это значит ничего – не сказать. Она просто сгорала от нетерпения. Каждый раз, возвращаясь из школы домой, Марина заглядывала в почтовый ящик в надежде увидеть там длинный желтый конверт.

Мама и Александр Иванович с большой радостью отнеслись к тому, что предварительные итоги операции Мити были обнадеживающими. Марине было приятно, что все родные, кроме Юли, так переживают за судьбу ее любимого человека.

На следующий день Марина встретила в подъезде Митину маму Анну Борисовну. С тех пор как Митя улетел в Англию, Марина и Мити ны родители постоянно поддерживали связь между собой: Анна Борисовна сообщала о том, что писал Митя им, а Марина – что Митя писал ей, за исключением тех нежных и ласковых слов, которые предназначались только ей.

– Марина, ты уже получила письмо? – спросила Анна Борисовна.

– Ага, – улыбнулась девушка, – я безумно рада, что операция удалась.

– Да, но итог только предварительный, – грустно сказала Митина мама.

– Ой, ну что вы, Анна Борисовна, все будет хорошо, вот увидите, – принялась уверять ее Марина, совершенно забыв о том, как недавно все домашние точно так же уверяли ее саму.

– Конечно, все будет хорошо, – кивнула Анна Борисовна. – А Митя все-таки молодец, что вернулся к тебе. Ты замечательная девочка.

– Спасибо, – пробормотала Марина, краснея.

Дни летели, но письма все не было. Внешне в Марине ничего не изменилось, только вот в глазах, если присмотреться, можно было увидеть грусть и ожидание.

С Юлей Марина продолжала общаться так же, как и прежде. Они везде ходили вместе, на уроках хихикали, на переменах сплетничали с одноклассницами. Но чувствовалось, что между девушками как будто пролегла какая-то тень, мешавшая им быть такими же искренними друг с другом, как это было раньше. И этой тенью было ожидание окончательного результата операции Мити.

С того дня как Марина получила последнее письмо, она старалась ни с кем не говорить о Мите, держа беспокойство и переживания внутри.

– Марина! Марина! Вставай! Ну сколько можно тебя будить! – Юлька принял ась щекотать Маринину пятку, выглянувшую из-под одеяла. – Вставай!

Спросонья Марине казалось, что Юлька вопит во все горло.

– М-м, – промычала она, подтягивая замученную щекоткой пятку обратно под одеяло.

– Му, му, как корова, честное слово, – не успокаивалась Юля.

Марине в конце концов надоело издевательство подруги над своей персоной, она открыла один глаз и спросила:

– А где ба?

– Она к подруге побежала «скорую» вызывать, – сообщила Юля.

– Зачем? – все еще до конца не проснувшись, тупо спросила Марина, открывая при этом второй глаз.

– Затем, что у той сердце прихватило, вот она и позвонила Генриетте Амаровне, чтобы та с ней посидела, пока «скорая» не приедет, – как маленькому ребенку, объяснила Юля.

– А-а, понятно, – вяло протянула Марина.

– Да вставай же, соня, иначе в школу опоздаем!

Марина глянула на часы и поняла, что действительно уже давно пора подниматься. Она вскочила с постели и побежала в ванную.

Из кухни доносилось самозабвенное Юлькино пение, отчаянно фальшивое, но тем не менее исходившее из глубины души. «Странно. Что это она такая радостная?» – подумала Марина.

Причина прекрасного настроения подруги выяснилась за завтраком. Продолжая напевать себе под нос, Юля налила в чашки чай и выставила на стол блюдо с оладьями, которые испекла Генриетта Амаровна.

– Что это ты такая счастливая? – подозрительно глядя на сестру, спросила Марина..

– Ля-ля-ля, – продолжала напевать Юлька. – Я сегодня с Колей собираюсь в «Кашалот». Там, между прочим, будет классная вечеринка.

– И все? – разочарованно протянула Марина.

– Ну да, – пожала плечами сестра. – А разве этого мало? Хочешь, пойдем с нами?

– Не-а, не хочу, – запивая оладьи чаем, покачала головой Марина.

– Зря, там половина нашего класса будет. Юлька допила чай, поставила чашку в мойку и, выходя, бросила: – Давай быстрее, я тебя жду.

В подъезде девчонки долго ждали, когда подъедет лифт. Только минут через пять бесполезного ожидания подруги наконец поняли – лифт сломался.

– Вот так всегда, – печально констатировала Юля. – Придется идти пешком. За мной! – И она начала спускаться по лестнице.

– Марина! – позвал кто-то сверху.

Это была Анна Борисовна.

– Что? – отозвалась девушка.

– Мариночка, подожди минутку, я сейчас спущусь, – попросила Анна Борисовна.

– Чего это она? – удивленно приподняв брови, повернулась к сестре Юля.

– Сейчас узнаем, – с волнением отозвал ась Марина.

С волнением, потому что Марина почувствовала, что Анна Борисовна должна сообщить ей что-то очень важное про Митю. Так оно и случилось. Анна Борисовна быстрыми шагами, кутаясь на ходу в шубу, спустилась к девчонкам и сказала:

– Ой, как хорошо, что я услышала ваши голоса. Митенька вчера звонил вечером.

– И что? – одновременно спросили Юля и Марина.

– Ему повязку вчера снимали. Так вот… – Анна Борисовна выдержала торжественную паузу и радостно изрекла: – Он может видеть.

Марина почувствовала, как ноги начали слабеть. Но это было хорошо, очень хорошо. Ведь это от счастья: Митя видит! Разве может быть. что-то радостнее такой новости?

– Мариночка, что с тобой, девочка моя? – Анна Борисовна кинулась к Марине и, обняв Ш плечи, заглянула ей в лицо.

Марина плакала, даже не замечая, как крупные слезы катятся по щекам.

– Ну-ну, со мной то же самое вчера было, наконец улыбнулась Анна Борисовна, без труда поняв причину слез Марины. – Конечно, что и говорить, это прекрасно, особенно если учесть, как долго мы этого ждали. Ну успокойся. Он приезжает через три дня, в субботу. В общем, ты после школы зайди, и я тебе все расскажу. Бегите, а то опоздаете в школу.