Друг в зеркале - Воробей Вера и Марина - Страница 17

– Мы ничего не забыли? – спросила Лиза, оглядываясь по сторонам.

Туся хлопнула себя по лбу и крикнула:

– Ну я и растяпа! Как я могла!

– Что? Что случилось?

– Черри! Мой мальчик! Мой поросенок.

Сначала Лиза испугалась, что подруга действительно сошла с ума, уж очень подозрительны были эти бессмысленные выкрики, но потом догадалась.

– Ты что, назвала щенка Черри?

– Ага, – кивнула Туся. В ее глазах светилась такая гордость, как будто речь шла о ее ребенке. Нравится?

– Ничего. Хорошее имя. Черри – это по-англииски «вишня»?

– Да это потому что он такой коричневый, почти вишневый. И как я могла забыть о нем. – Туся сокрушенно покачала головой.

– Ты просто не привыкла к тому, что он у тебя есть. Вот и все. Не беспокойся, мы зайдем к тебе и возьмем его с собой.

…Электричку не пришлось долго ждать. Подруги заняли свое любимое место – возле окна и стали хрустеть чипсами и листать журналы, купленные на перроне. Но когда поезд тронулся, они отложили журналы и стали смотреть в окно, потому что это было гораздо интереснее.

За окном проносились рощицы пожелтевших берез, краснела гроздьями рябина, а зеленые сумрачные ели сдержанно махали им вслед ветвистыми лапами.

У Туси внутри все сжимал ось от радости и предвкушения чего-то хорошего. Ее лучшая подруга была рядом, Черри вертелся у ног, вся жизнь была впереди – что еще нужно для счастья? А когда отправляешься в поездку, всегда кажется, что за поворотом тебя ждет что-то необычное и новое.

Родители уехали с дачи совсем недавно, поэтому запасные ключи оказались как нельзя кстати. Дом еще не успел остыть, а из камина пахло углями и шашлыком. Со стула свисала мамина забытая косынка, а папины прочитанные газеты лежали ровной стопочкой.

Девочки развели в камине огонь и сели поодаль, глядя на языки пламени. Черри резвился на участке, обнюхивая каждую кочку и облаивая проезжающие за оградой машины.

– Хорошо вот так взять и уехать посреди учебного года, – сказала Лиза. – Правду говорят, что перемена мест – это самое лучшее, когда человеку трудно.

– Это точно, – подтвердила Туся, ее щеки раскраснелись от близости пламени, глаза блестели. – Как будто, меняя обстановку, ты меняешься сам.

Она думала о Германе, но теперь он казался ей далеким и нереальным, как пустынный мираж. Ей было трудно представить, что еще так недавно ее руки лежали в его руках, его губы касались ее губ… Она провела рукой по губам, как будто хотела стереть все его поцелуи.

– Спасибо, что возишься со мной, – сказала она Лизе. – Я так тебе благодарна…

– Не говори ерунды, – перебила ее Лиза. – Разве ты бы не сделала для меня то же самое?

А в это время Герман не находил себе места. Он искал Тусю везде – в школе, дома, целыми днями терзал ее телефон, но все было бесполезно – она как сквозь землю провалилась. Наконец Герман совершенно отчетливо почувствовал, что ее нет в городе.

– Где ты? – постоянно спрашивал он. – Куда ты пропала?

Но ответа не было.

Он метался по городу, объезжая все те места, где они когда-то были вместе: парки, кинотеатры, маленькие кафе. Он хотел встретиться с Лизой, чтобы любым способом выведать у нее, куда скрылась Туся, но Лиза тоже пропала.

Город опустел. Хотя по-прежнему люди сновали туда-сюда, но это все были чужие, ненужные люди. Временами ему казалось, что в толпе мелькнул знакомый профиль– или каштановые волосы, лежащие волной, или стройный, силуэт… «Туся!» – он хотел кинуться ей навстречу, обнять, упрекнуть за то, что пропала… Но каждый раз на него с недоумением и страхом смотрели чужие, незнакомые глаза.

Наконец, обессилев от напрасных поисков и потеряв всякую надежду, он, как обычно, сидел в машине рядом с Тусиным домом, когда увидел, что ее мама возвращается домой.

«Удача снова вернулась ко мне», – подумал Герман, и улыбка засмеялась на его губах.

– Здравствуйте, Инна Дмитриевна! – Он выбежал из машины и устремился ей навстречу. – Мы с вами не знакомы, но я так много слышал о вас от Туси. Я ее друг, Герман.

– Ах, Герман. – Инна Дмитриевна улыбнулась, кокетливо поправляя волосы. – Да, я, кажется, тоже слышала о вас.

– Я узнал вас по фотографиям. Да к тому же вы похожи на Тусю, только скорее на ее старшую сестру.

У каждого человека есть свое слабое место. Такой ахиллесовой пятой для Инны Дмитриевны была ее внешность. Она тщательно следила за собой и изо всех сил старалась казаться моложе. Герман безошибочно угадал это ее стремление, потому что собственная душевная надломленность помогала ему разбираться в других людях. А когда он догадывался о какой-то человеческой слабости, тогда ему было легче манипулировать человеком, заставлять его покоряться своей воле.

– Вы не подскажете, где она? Меня не было в городе, поэтому она сама не могла меня предупредить… Вы не знаете?

Инне Дмитриевне очень понравился этот обаятельный молодой человек. «К тому же он такой любезный», – отметила она…

– Тусечка мне звонила, – сказала–на. – Они с Лизой поехали на дачу. Сказали, что-то совершенно необходимо. Вам не кажется, что она слишком взбалмошная?

– А? – Герман задумался о своем, поэтому не сразу сообразил, о чем его спрашивают. – Да нет, ничего… Именно поэтому она мне Так нравится… Кстати, вы, случайно, не знаете, где находится эта дача?

– Нет, – покачала головой Инна Дмитриевна. – Не знаю.

– Спасибо, всего доброго, – сказал Герман, целуя ей руку.

Тусина мама смотрела, как он садится за руль машины, и ей было досадно, что она не смогла помочь, такому обходительному молодому человеку.

В школьном коридоре было невероятно шумно.

В уголке, держа друг друга под руки, стояли две девушки. Одна была смуглянкой с темными волосами, а другая – блондинкой со светлой кожей. Несмотря на шум и сутолоку, Герману удалось расслышать, о чем они говорят.

– Наша мама не хочет, чтобы мы туда ходили, строго сказала девушка с темными волосами. – Можно даже не спрашивать.

– А папа, мне всегда разрешал, – упрямо говорила блондинка. – Если я попрошу, он обязательно нас отпустит.

– Ну, как ты не понимаешь, Юля! – Смуглая девушка начинала обижаться и надувать губы. – Теперь все по-другому. Родители не должны ссориться из-за нас.

«Странно. Две сестры, а так не похожи, – подумал Герман. – Чего только не бывает на свете!»

– Извините, что перебиваю, но вы не подскажете, как мне найти Максима Елкина? – спросил Герман у девушек.

Подруги переглянулись, и Герману показалось, что они смотрятся друг в друга, как в зеркало.

– Марина, ты не видела Елкина сегодня? – спросила блондинка.

– По-моему, он, как всегда, в школьной библиотеке, – ответила Марина. – Что-нибудь случилось?

– «Наверное, у меня озабоченный вид, раз она так спрашивает, – пронеслось в голове у Германа. Надо соврать что-нибудь правдоподобное».

– Мама Туси, Инна Дмитриевна, разыскивает свою дочь. Известно, что они у Лизы на даче. Вот я и подумал, что Максим может знать о том, где эта дача; Они ведь дружили раньше, не так ли?

– Да, это так, – сказал, подходя к ним, Максим Елкин. – Мы и сейчас дружим. А что случилось?

Перебивая друг друга, Юля и Марина, а это были именно они, рассказали Елкинуо том, что Тусю ищет мама.

– Я знаю, где дача. Давай я тебе объясню, как доехать…

Откуда Максиму было знать, что он оказывает подругам медвежью услугу? Он несколько раз видел Германа, когда тот заезжал за Тусей. Он знал, что у них роман. Правда, Лиза говорила ему, что не очень-то одобряет выбор подруги, но мало ли кто кому несимпатичен.

К тому же хитрость и лживость были настолько не свойственны самому Максиму, что он никогда не подозревал других людей в чем-то дурном, а когда сталкивался с обманом, все время недоумевал, снимал очки, потирал переносицу и повторял: «Надо же! Кто бы мог подумать!»

– Спасибо, – сказал Герман, сворачивая листок бумаги с планом, который нарисовал Максим. – Ты мне очень помог.