Быть или не быть? - Воробей Вера и Марина - Страница 3

– Потому что там конкурс был маленький. А ему обязательно нужно было поступить, чтобы не угодить в армию. У него это уже вторая попытка, в первый раз он поступал на факультет электротехники и приборостроения, на специальность автоматизированные системы управления.

– Я смотрю, ты уже во всех подробностях изучила жизнь своего кузена, – не удержалась Юля от иронического замечания. – Даже умудрилась запомнить все эти названия.

– Еще бы! Он ведь мне брат!

Юля хотела напомнить, что еще позавчера Марина даже и не думала ни о каком брате, но не сделала этого, потому что подруга могла заподозрить ее в ревности. А этого ей совсем не хотелось.

– Он мечтал стать программистом, – продолжала Марина, – но не прошел по конкурсу, так как эта специальность сейчас одна из самых престижных. Ник надеется, что после игры он сможет получить ту специальность, о которой мечтал с детства.

– Хороший способ, нечего сказать! – колко заметила Юля.

– Тебе не понять! – в тон ей ответила Марина. Они наверняка поссорились бы, если бы не вмешалась Генриетта Амаровна, которая спала в соседней комнате.

– Вы долго болтать будете, трещотки?

Марина ушла на свою кровать, но обе девочки еще долго не могли уснуть. Каждая на свой лад истолковывала новость. Марина обижалась на Юлю за ее понимание. А Юля удивлялась наивности Марины.

«Как можно не понимать, что такие шоу – самое настоящее унижение человеческого достоинства!» – думала Юля, беспокойно переворачиваясь с боку на бок. Она снова и снова говорила себе, что непременно должна убедить Николая не участвовать в проекте.

Утром Юля и Марина проснулись поздно. Они спали бы еще дольше, если бы Генриетта Амаровна не заставила их подняться с кроватей.

– Вот так-то полночи болтать! – ворчала она. – Вставайте скорее, ваш гость один скучает.

Как по команде они вскочили с постели и стали быстро одеваться, стараясь не смотреть друг на друга. Возникшее между ними непонимание не только не ослабело за ночь, но как будто еще больше усилилось. Даже бабушка почувствовала неладное. Она внимательно посмотрела на внучек и молча вышла из комнаты.

– Марина! – сказала Юля, когда они остались одни. – Нам придется признаться Нику, что ты мне обо всем рассказала.

Марина покраснела.

– Ты думаешь, это обязательно?

– Я в этом уверена.

– Я поделилась с тобой как с сестрой, а ты хочешь меня выдать! – с обидой сказала Марина. – Я никого не собираюсь выдавать. Просто у меня есть своя точка зрения по поводу его затеи, и я хочу ее высказать.

– А почему ты думаешь, что твоя точка зрения так важна для него?

Юля знала: еще две-три фразы в таком же духе – и они рассорятся в пух и прах. Она немного помолчала, собираясь с Мыслями.

– Ты говоришь, что поделилась со мной как с сестрой, – спокойно начала она, – а раз мы с тобой сестры, то Ник мне почти такой же брат, как и тебе. А значит, я имею право о нем заботиться и высказывать свою точку зрения, если считаю, что он совершает ошибку.

Марина не могла поспорить с Юлиной логикой. Ей тоже пришлось некоторое время помолчать, чтобы придумать достойный ответ.

– Я знаю, ты очень любишь всех поучать и навязывать всем свое мнение, – сказала она, – но мы с Ником считаем, что его идея очень даже замечательная. Я и сама с удовольствием приняла бы участие в таком шоу, если бы подходила по возрасту. Но туда берут только совершеннолетних, – с явным огорчением произнесла она. – А ты наверняка станешь отговаривать его.

– Да, стану! – твердо сказала Юля.

– В таком случае я запрещаю тебе выдавать меня! – крикнула она, чуть не плача.

– Что за шум? – произнес Ник, возникший в дверях.

– Она хочет меня выдать! – Голос Марины прерывался.

– Это вы о чем? – удивился кузен. Он вошел в комнату и сел на стул.

– Марина сказала мне о твоих планах. Ты только не обижайся на нее: у нас нет тайн друг от друга.

Марина отвернулась, чтобы скрыть алую краску, залившую ее щеки.

– Да я и не думал обижаться, я и тебе бы рассказал, если бы ты с нами вчера ходила гулять, простодушно ответил Николай.

Марина стремительно повернулась к нему.

Она-то, глупая, решила, что предала его, рассказав обо всем Юле, а он, оказывается, и не думал скрывать от нее то, что рассказал Марине.

– Но ты же сказал, что это секрет! – воскликнула она. – Взял с меня обещание никому не говорить об этом.

– Я и с нее возьму. – Николай кивнул на Юлю.

– Я, конечно, не стану никому рассказывать, – вступила в разговор Юля, – но тебе скажу, что ты собираешься сделать глупость…

– Вот! – прервала ее Марина. – Она и мне то же самое твердит уже второй день! Я даже жалею, что сказала тебе об этом.

– А я жалею, что ты так странно относишься к этому. И ты тоже, – обратилась Юля к Нику. Ты же взрослый, умный парень, а ведешь себя как маленький ребенок, которому хочется славы.

– Ты хочешь сказать, – улыбнулся он, – что славы хочется только маленьким детям?

– Я хочу сказать, – возразила Юля, – что такой ценой добиваются славы только дураки и лентяи, которые не могут ничего добиться по-другому.

– Я не думал, что она у тебя такая принципиальная, – сказал Ник Марине.

Та промолчала и только вздохнула.

– Неужели ты сам не понимаешь, на что идешь? – спросила Юля.

– Прекрасно понимаю, – ответил Ник, – я же не с кандачка решил, а сначала все хорошенько обдумал.

– Тебе нравятся такие программы? – продолжала допрашивать Юля.

– Как тебе сказать… – сосредоточенно сдвинул белесые брови Ник. – Не то чтобы я от них в восторге, но мне иногда бывает интересно следить за событиями, которые творятся сами собой, без репетиций, сценариев. Люди сами своей жизнью создают представление, и иногда это бывает даже лучше, чем кино или театр.

– Я не могу с тобой согласиться, – покачала головой Юля.

– Не можешь, потому что ты ни одного шоу в глаза не видела, – вступила Марина. – Если бы ты хоть раз посмотрела, то могла бы сама судить об этих программах. А ты просто вычитала в газете пару статей о вреде реального телевидения и вбила себе все это в голову.

– Я с самого начала считала, что такими программами интересуются только те, у кого нет никакой личной жизни, кому нужно заполнить пустоту своего существования.

– Слышали, слышали! – замахала руками Марина. – Мне эти разговоры уже набили оскомину точно так же, как тебе – сами реальные шоу.

– Хватит спорить, девчонки! – миролюбиво iiроизнес Николай. – Прежде чем о чем-то судить, это что-то нужно как следует изучить. Вот побываю на этом самом шоу, посмотрю на все, так сказать, с изнанки, тогда и скажу вам, с чем его едят и как к нему нужно относиться.

– Я боюсь, к тому времени будет поздно, – тихо сказала Юля и вышла из комнаты.

– Надо же, какая она, оказывается, – проговорил Ник, глядя вслед Юле.

– Не слушай ее, – сказала Марина, – она ужасно упрямая. Если что вобьет себе в голову, так и будет на своем стоять.

– Главное, чтобы она не проговорились родителям или бабушке, – озабоченно произнес Николай, – а то узнают родители и начнут пропаганду разводить.

– Нет, что ты! – Марина даже немного обиделась. – Она никогда не расскажет взрослым, но сама будет постоянно читать нам нотации.

Ник даже засмеялся.

– Пусть читает, она такая милая, что и нотации от нее приятно слышать.

Марина испытала нечто похожее на укол ревности. Причем она сама не могла бы сказать, кого к кому ревнует, Юлю к Нику или наоборот. Двоюродный дядя стал ей почти таким же близким, как лучшая подруга, с которой они прожили бок о бок много лет. Она не понимала, почему Юля так враждебно отнеслась к идее Николая. Марина не допускала мысли, что участие в таких программах может принести вред, и считала это глупостью. А разговоры Юли о безнравственности подобных вещей казались Марине обыкновенным ханжеством. Она была готова поддерживать Ника до победного конца и даже надеялась переубедить Юлю.