Джено и красное зеркало истины - Витчер Муни - Страница 31

Марго лежала на кровати и не подавала признаков жизни. Стас использовал все свои волшебные снадобья, чтобы возродить к жизни сердце и мозг Крикен, восстановить ее нервную систему, разогреть мышцы и заставить кровь быстрее бежать по венам. Наконец он взял руки мадам, сильно сжал их и применил одну из медиумических техник, чтобы передать ей энергию. Крикен дважды содрогнулась. Стас попытался снова. Мадам медленно открыла рот и тихо простонала.

Доктор радостно воскликнул:

— Так-так-так! Она возвращается к жизни! Слабое дыхание сопровождалось неуловимым движением век. Мадам Марго Крикен боролась за жизнь, оставаясь на грани смерти.

Так продолжалось два часа. Два страшных часа, в течение которых Стас делал все, чтобы спасти ее. Два страшных часа, которые потрясли Аркс не только неопределенностью участи суммуса сапиенса. В глубинах канала Джено, Рене, Суоми и Эулалия оставались во власти темных сил. Прозрачная голубая вода стала для них злополучной ловушкой.

Глава седьмая

В пещере мятежных псиофов

Непроницаемый скафандр хорошо прилегал к телу Джено, а трубочки для дыхания не доставляли ему никаких хлопот. Сидя верхом на большом белом лебеде, он регулярно вдыхал кислород и чувствовал себя вполне комфортно. Он натягивал петли на кожаном воротнике и бесстрашно погружался. Перед ним была мудрая гречанка, слева от него — Суоми.

Рене плыл, размахивая большими крыльями и набрав полный рот воздуха. Он не знал, сколько сможет продержаться, и время от времени бросал напряженные взгляды на брата.

Антея догнала Эулалию и, руководствуясь своими ощущениями, направила субканда в то место, где она испытала страх. Сапиенса увидела свет между синими листьями водоросли. Она плыла рядом с Суоми и тянула за петли, которые держала девочка, чтобы она не подвергалась опасности.

Рене стал погружаться на дно в сопровождении Джено, который зачарованно разглядывал разноцветных рыбок. Когда все четверо оказались перед таинственным светом, Эулалия отпустила петли и сделала знак Асторам Венти оставаться на месте и проследить за Суоми. Мудрая направила своего лебедя к источнику света и обнаружила, что он исходит из естественной полости, образованной водой. Там можно было вынуть трубочки и нормально дышать.

Однако Рене почувствовал, что не доберется туда. Ему надо было как можно скорее подниматься, и он стал всплывать.

Он высунул голову из воды и глотал воздух как самое большое лакомство, в то время как псиофы, сидящие на берегу канала, смотрели на него, сгорая от любопытства. Крылатый мальчик сообщил:

— Мы нашли свет. Сейчас я вернусь к ним.

Но за эти несколько секунд на глубине произошло непредвиденное.

Эулалию, Суоми и Джено потащило течением вдоль туннеля. Субканды поранили лапы и крылья о камни подземного хода, который вел к пещере восставших псиофов. Свет ослепил лебедей, и они потеряли равновесие. Субканды дрейфовали и бились о ребристые стены туннеля.

Мудрая гречанка ухитрилась удержаться на спине лебедя. Суоми, объятая паникой, бросила петли, потеряла своего субканда и исчезла в вихре.

Лебеди застряли в подводной норе. Джено с грохотом упал на валун, покрытый черными ракушками, а рядом с ним Эулалия и Суоми. Суоми поранила ногу. Кровь била ключом из порванного скафандра. Не успела Эулалия подбежать к антее, как неожиданно появились двое псиофов-повстанцев.

— Замечательно! У нас гости! — сказал один из них, отодвигая большой прожектор, установленный напротив туннеля.

Другой псиоф схватил за руки мудрую гречанку и поволок ее в пещеру. Его напарник силой потащил ребят.

Повстанцы сидели на земле по кругу и ели испорченные консервы. Только Габор Гааг стоял рядом с большим костром, обогревавшим это необычное помещение. Десятки фонарей, прикрепленных к стене, освещали лица повстанцев, а их тени, отбрасываемые на стены, делали еще более тревожным этот грот, вырытый под Арксом Ментисом.

Лучшего и не пожелаешь! Астор Венти собственной персоной попался в ловушку! — воскликнул толстый и мускулистый голландский псиоф, друг фон Цантара.

Эулалия жутко нервничала:

— Что ты намерен делать?

— Дорогая сапиенса, я удивлен, как это интуиция не подсказала тебе, что свет на дне канала был в действительности лишь западней для вас. Похоже, без фон Цантара магипсия теряет свою силу. — Хитрый и высокомерный Габор Гааг уже предвкушал победу.

— Нас станут искать, и у вас будут неприятности, — ответила Эулалия, поправляя непроницаемый скафандр.

— Не уверен. Пило Магический Росток информировал нас, и мы знаем, что мадам Крикен мертва! — со смехом сказал голландец.

— Мертва? — изумились заложники.

— Ну конечно. А вы думали, что нам это не удастся? Считали, что наши силы меньше ваших? — в эйфории продолжал псиоф.

— Да вы просто мерзавцы! — закричал Джено, чувствуя, что у него разрывается сердце.

Объявление о смерти Марго привело его в отчаяние. Эулалия попыталась немедленно вступить в телепатический контакт с другими сапиенсами, но три медиума ей помешали, войдя в ее мысли.

— И не пытайся, Эулалия! Мои маги мастерски используют свой разум. А тебе следовало это хорошо знать, так как многие из них посещали твои лекции, — сказал Габор Гааг голосом пещерного человека.

— Как ты можешь утверждать, что Марго умерла? Я тебе не верю! — с горечью проговорила греческая сапиенса.

— С ухотрубами и микровещателями в Арксе больше нет секретов. Возможно, ты не знаешь, что этот механизм управляется из Золотого купола. Пило на своем боевом посту слышит каждое слово. Отсюда мы узнали, что наш незаменимый немецкий суммус заключен в Железную клетку вместе с Баттерфляй и Агатой и что наивная Крикен рассталась с жизнью, применив нож.

Голландец чувствовал свою силу и ожидал реакцию, нарезая круги вокруг костра.

— Теперь наша победа гарантирована. Предлагаю вам обмен: мы оставляем вам жизнь, если Железная клетка будет открыта и вы вручите нам паскас. Ятто отдаст вам перстень, и вы сможете добраться до Пьера с Коринной. Профессорское кресло Аркса свободно сейчас, и Ятто снова будет управлять.

Джено, движимый гневом, от которого у него перехватило в горле, расшнуровал непроницаемый скафандр. Он не взял с собой волшебные предметы, поэтому мог использовать лишь свой разум! Боясь, что псиофы-повстанцы прочтут его мысли, он активировал блокирующее слово и, неторопливыми шагами приблизившись к тучному Габору, бросил ему вызов:

— Ты не сможешь победить! И не сможешь нас шантажировать. Покажи мне свое могущество!

Псиоф разразился звонким смехом, за которым последовали ухмылки остальных мятежников.

— Маленький ничтожный итальяшка! Тебе, конечно, не занимать храбрости, но ты не в силах выдержать моего волшебства.

И громила-голландец вошел в костер, даже не обжегшись.

У Суоми закружилась голова: кровотечение из ноги продолжалось, и на мокром полу образовалась лужа крови. Девочка застонала и без чувств рухнула на землю. Джено опустился на корточки рядом с ней, но его оттащил один из мятежников:

— Оставь ее в покое. Если пробил ее час, пусть она тоже умрет.

Астор Венти устремил на неприятеля взгляд и направил такой мощный поток энергии, что алхимик попятился.

— Суоми!.. Суоми!.. — закричал Джено, склоняясь над ней.

Габор вышел из костра и внезапно набросился на мальчика, схватив его за горло:

— Я тебя уничтожу! Все несчастья в Арксе произошли по твоей вине и из-за этого проклятого клонафорта. И если твоя антея умрет, пусть это тяжким грузом ляжет на твое черное сердце.

Эулалия, медленно извиваясь всем телом и левитируя, поднялась над головой Габора и закричала:

— Убей меня! Убей меня, если на это способен! Запятнай себя новым ужасным преступлением, но оставь в покое антеев!

И в этот момент языки пламени, словно щупальца осьминога, устремились к псиофам, сидящим в кругу. Мятежники вскочили, закрывшись руками и создав барьер из Поглощающей Серы, чтобы отгородиться от костра. Однако пожар продолжал разгораться.