Двенадцать башен - Юй Ли - Страница 45

Среди мужчин в это время шел оживленный разговор. Один молодой человек, надо сказать, легкомысленный и беспутный, промолвил:

— Видно, буря не скоро кончится. Значит, женщины отправятся домой пешком. Давайте пойдем к Главной дороге и оттуда понаблюдаем за ними. Может, посчастливится узреть хоть несколько красоток. Правда, говорят, что в Ханчжоу почти все девы так накрашены, что не разберешь, где настоящая красавица! А вот сегодня мы сможем по достоинству их оценить, как литератор свое сочинение, ибо потоки дождя смоют и румяна, и пудру. Не иначе как само небо послало нам такой случай! Идемте же скорее!

Все поддержали молодого человека. Даже Пэй, который обычно молчал, заявил, что предложение весьма кстати и того, кто его придумал, следует назначить главным судьей в оценке женской красоты.

Все устремились к мосту Силэнцяо — Западного Холода и там постарались встать на камень повыше, чтобы лучше было видно. Только заняли они свои места, как появилась толпа женщин, напоминавшая рой пчел. Одни шли под зонтом, другие прикрывались веером или листом лотоса, сами похожие на цветок, вырванный ветром из воды. Иные ничем не защищались от дождя, омываемые его потоками, как деревце груши или сливы. Мужчины так и впились в них глазами — ни одной красавицы. Товар, как говорится, среднего качества, даже ниже среднего. Несколько сотен женщин прошли перед молодыми вертопрахами, и из груди их вырвался вздох разочарования, на память пришли строки из «Четверокнижия»: «Так редко встретишь прекрасные качества».

Они продолжали вздыхать, когда вдруг раздался голос:

— Взгляните! Уж не красотка ли там идет?

Все взоры устремились в указанную сторону, и молодые люди увидели деву необыкновенной красы, окруженную толпой служанок. Как говорится, одной лишь улыбкой она способна была разрушить стену города и покорить страну [237]. В доказательство приведем стих, написанный на мотив «Луна над Западной рекой».

И этой женщиной, представьте себе, была супруга нашего Пэя, дочь богача Фэна. Вы уже знаете, что Пэй, опасаясь, как бы его не осмеяли, нигде не появлялся вместе с женой. По этой причине ему не раз приходилось выслушивать досужие разговоры и колкости, но он пропускал их мимо ушей. Сегодня же ему не удастся увильнуть от супруги и придется выставить себя на позорище.

Друзья Пэя, приметив разодетую женщину, бросились было к ней со всех ног, но вместо небожительницы увидели, к своему удивлению, страшное чудище. Мужчины, хохоча, подошли поближе, чтобы хорошенько ее рассмотреть.

— Ой! Среди белого дня — и вдруг такое страшилище! — воскликнул кто-то, притворившись испуганным и втянув голову в плечи. — Быть беде!

Некоторые нарочно зажмурились, когда женщина проходила мимо.

Пэй Юань, весь красный от стыда, готов был провалиться сквозь землю. Хорошо еще, что он вовремя заметил супругу и успел спрятаться за спинами друзей. Он наклонился так низко, что стал сразу меньше на несколько цуней. Только бы она его не приметила, только бы не окликнула! Тогда никто ничего не заметит. Женщина между тем подошла совсем близко. «Хоть бы произошло чудо и она умчалась на облаке», — мечтал Пэй. Но, увы, чуда не произошло.

Как известно, женская ступня в три цуня длиной, напоминающая лотос, изогнута. Туфелька тоже выгнута наподобие лука, нога в ней все время напряжена, и двигаться нельзя. А есть женщины, которые нарочно замедляют свой шаг, дабы показать все свои чары. Само собой, в том случае, если поблизости находятся мужчины и можно вызвать их восхищение. Пусть дождь льет как из ведра! Все равно красотка не ускорит шаги. Плохо лишь, что дорога покрыта скользкой глиной. Она все равно что враг. Тут не только не пощеголяешь своими красотами, а, наоборот, выставишь себя в самом что ни на есть неприглядном виде.

Именно так случилось с женой Пэя. Когда, изгибая стан и покачиваясь из стороны в сторону, она проходила мимо мужчин, нога ее зацепилась за камень и женщина, вся залепленная грязью, растянулась на земле. Ну что за невезение! Сейчас ей было не до жеманства, впору кричать, звать на помощь. Глядя на нее, молодые люди покатывались со смеху.

Седьмой Пэй еще больше согнулся, втянул голову в плечи и очень походил сейчас на Юань Жана [239], который некогда опустился на корточки, выражая тем самым свое непочтение к свету. Словом, Пэй притворился слепым и глухим, хотя кругом стоял невообразимый шум.

Женщины между тем бросились к жене Пэя на помощь. Были среди них и дурнушки, и хорошенькие. Но две девы привлекли к себе всеобщее внимание. Им было лет по восемнадцать, не больше. Шелковые платья, мокрые от дождя, плотно облегали словно выточенные из нефрита тела красавиц, упругие и в то же время нежные, будто яшма, девичьи груди. У мужчин вырвался вздох восхищения.

— Вот эта заслуживает титула Первейшей — Чжуанъюаня [240], а та — Образцового глаза — Банъяня. Присоединить бы к ним еще Таньхуа — Проверяющего цветы, и получился бы Треножник первейших! — сказал кто-то. — Увы! Теперь придется ждать следующего Праздника лета. Возможно, появится еще один юный талант!

Пэй было осторожно приподнялся, чтобы посмотреть, но тут же спохватился, прикрыл лицо веером и сквозь просветы в нем жадно разглядывал красавиц. В самом деле! Вряд ли можно было найти равных им в Поднебесной!

С трудом подняли госпожу Фэн с земли и повели в ближайшую кумирню, чтобы она подождала там, пока не найдется паланкин. Идти пешком в таком виде было невозможно. Обе красавицы прикрылись одним зонтом. Они двигались быстро, но и это нисколько не портило их чистой девственной красоты. Лишь благодаря ливню мужчинам посчастливилось увидеть столь прелестные создания. Несколько женщин подошли к Оборванному мосту [241]. Здесь можно было укрыться от непогоды и дождаться попутного паланкина. Молодым людям неловко было следовать за женщинами, и они весьма неохотно пошли прочь.

Ну, а как же те две красавицы, которых молодые люди наградили титулом Первейшей и Образцового глаза? Как их звали, были ли они просватаны или уже замужем? Не торопитесь, почтенные слушатели! Побудьте немного в неведении. А в следующей главе я все подробно объясню.

ГЛАВА ВТОРАЯ

После злосчастного дня в Праздник лета Пэй часто вспоминал унизительную сцену, и всякий раз его лицо заливала краска стыда. От шуточек друзей в адрес его жены он готов был провалиться сквозь землю.

— Вот уродина! Сидела бы лучше дома. Так нет же. Ей, видите ли, понадобилось на озеро идти. Смех, да и только!

— Это муж ее во всем виноват. Запретил бы ей показываться на людях, и все. Узнать бы, кто он, ее супруг, можно было бы сочинить презабавную пьеску!