Научная фантастика. Ренессанс - Хартвелл Дэвид - Страница 148

— Марго! — послышался из интеркома голос Джин. — У тебя все нормально?

Марго стиснула поручень и уставилась на труп. Тот медленно поворачивался, увлекаемый воздушными течениями. «Нет, не все».

Однако магнитный парус все же оказался уязвим. Комбинация из космического излучения и медленно разрушающейся термоизоляции подняла температуру его оболочки слишком высоко, и сотни километров керамического кабеля утратили сверхпроводимость.

Корабль продолжал лететь даже без паруса. Разумеется, как же иначе? Но летел он по медленной эллиптической орбите, даже близко не подходящей к намеченной точке вблизи Земли. Они могли сжечь до последнего атома все имеющееся на борту горючее для двигателей ориентации и исследовательских шлюпок и все равно оказались бы раз в пять дальше от того места, где их смог бы перехватить челнок с Марса. Отчаянный обмен сообщениями с Хьюстоном не принес решения. Корабль был обречен.

— Марго! — снова позвала Джин.

— Сейчас вернусь. — Марго надеялась, что Джин не расслышит, каким голосом она это сказала.

Она взглянула на висящий в воздухе пустой шприц. «Использовал все и не оставил мне ни капельки. — Она с трудом сглотнула. — Прекрати, Марго. Сейчас же прекрати».

— Другие запросы будут? — осведомился Реджи.

Марго прикусила губу.

— Нет. Других запросов не будет.

Марго оттолкнулась, перелетела в соединительный отсек и задраила за собой люк. Она понимала, что с телом нужно что-то сделать: закрыть покойнику глаза, обернуть его простыней или нечто в этом роде, но не сумела заставить себя обернуться.

Слезы щипали ей глаза. Вместе с Полом она летала четырежды. Они просидели целую ночь, попивая кофе-эспрессо и обмениваясь байками, пока комиссия утверждала окончательный состав экипажа «Сорок девятого». Они проводили в полете долгие часы, споря о политике или слушая старые джазовые записи. Она думала, что хорошо знает его. Уж он-то продержится!

Впрочем, точно так же она думала об Эде и Трейси.

Трейси Коста, главный специалист по минералам, покинула их первой. Они ни о чем не подозревали, пока Ник не заметил в иллюминатор замерзший труп неподалеку от корабля. Затем точно так же покончил с собой Эд, хотя клялся Джин, что никогда не оставит ее в беде. А теперь Пол.

Перебираясь от поручня к поручню, Марго двинулась по коридору, проплывая мимо шкафов с оборудованием и панелей доступа. Маленькое треугольное окошко выглядывало в вакуум, в эту бесконечно терпеливую темноту, дожидающуюся, пока все они откажутся от борьбы.

«Прекрати, слышишь!» Она оторвала взгляд от окошка и сосредоточилась на простой задаче — на продвижении по коридору.

Командный модуль корабля являл собой комбинацию корабельного мостика, центра связи и главной обсерватории. Там уже собрались все оставшиеся члены экипажа. Командир миссии Николас Дили — песочные волосы, смуглая кожа, темные глаза — сидел за одним из компактных терминалов Реджи, размышляя над тем, что видел на плоском экране. Том Меррит, превратившийся за последние две недели из цветущего розовощекого мужчины в бледное привидение, стучал по клавишам управления радиотелескопом — он выполнял обязанности астронома и специалиста по связи. Именно он отвечал за то, чтобы команда получала сообщения из дома.

И еще Джин. Несколько прядей волос выбились из ее туго заплетенной каштановой косы и теперь витали вокруг головы, придавая женщине встревоженный и какой-то беспомощный вид. Она стояла у другого терминала, что-то сосредоточенно набирая на клавиатуре.

Марго остановилась на пороге, стараясь привести в порядок мысли и чувства. Ник поднял голову, взглянул на нее. Марго открыла рот, но комок в горле не пропускал слова. Теперь к ней повернулись Том и Джин. И без того бледное лицо Тома стало белым как бумага.

— Пол? — прошептал он.

Марго кашлянула.

— Умер, — выдавила она.

Джин отвернулась, но Марго успела заметить, как отчаянно она сдерживается, чтобы не зарыдать. Ник стиснул кулаки. Том лишь устало взглянул на Ника и спросил:

— Ну, и что нам теперь делать?

Ник вздохнул.

— Ладно, ладно. — Он пригладил волосы, — Пойду займусь… телом. Том, можешь связаться с центром управления? Они ведь захотят уведомить его семью. Я потом напишу письмо…

В этом был весь Ник. Поручить каждому дело, но руководство оставить за собой. Когда накрылся парус, он не спал двое суток, помогая Эду и Джин дюйм за дюймом осматривать кабель в поисках участков с уцелевшей изоляцией, которые можно было бы вырезать и смонтировать в штормовой парус. Когда же эта задача оказалась невыполнимой, он все равно продолжал наваливать на каждого как можно больше дел. Ник до капли выдаивал из центра управления любые оптимистичные новости. Разрабатываются планы. Весь мир молится об их спасении. От семей и друзей регулярно поступают ободряющие послания. Будет сделана попытка их спасти. Они найдут дорогу домой. Надо лишь продержаться.

— А тем временем… — продолжил Ник.

— А тем временем радиация сожрет нас изнутри, — горько проговорил Том. — Это безнадежно, Ник. Мы все уже покойники.

Ник неловко сменил позу, хрустнув «липучками» на подошвах.

— Я все еще дышу и в ближайшее время не собираюсь прекращать это привычное занятие, — заявил он.

Лицо Тома исказила ярость:

— А чем ты станешь дышать, когда скрубберы выработают ресурс? Что станешь делать, когда кончится вода? Или когда у нас появятся опухоли?

«Том, пожалуйста, не надо!» — мысленно взмолилась Марго, но вслух ничего не сказала, осознав, насколько бессильны слова против такой вспышки гнева. Том боялся болезни, боялся слабости. Да, но разве остальные не боялись?

Главной обязанностью Пола была профилактика рака. Одной из основных опасностей продолжительного космического полета считалось длительное воздействие жесткой радиации. Магнитный парус, когда он работал, создавал зонтик, отражающий заряженные частицы, и это замедляло процесс. Медицина уже поднялась до такого уровня, когда могла компенсировать вред, нанесенный организму быстрыми нейтронами и гамма-лучами. Пол Лак ухаживал за культурами регенеративных стволовых клеток, взятых у всех членов экипажа. Каждую неделю он измерял уровень предраковых индикаторов в пробах из важнейших участков тела. Если этот уровень становился слишком высоким, он отслеживал «горячие точки» и делал инъекции здоровых клеток, напоминая кости, органу или коже, какими им полагается быть.

Теперь же система, которую поддерживал Пол, окончательно отказала, и единственной надеждой стали медицинская экспертная система компьютера и знания, полученные экипажем во время аварийных тренировок. Пока признаков рака ни у кого не наблюдалось.

— У нас есть время, — спокойно произнес Ник. — Мы не должны сдаваться. Возьми себя в руки, Том. Что сказала бы Кэрол, если бы услышала от тебя такое?

Марго вспомнила, что Ник был на свадьбе у Тома. Они были друзьями.

— Она повторит то, что скажут ей психологи НАСА! — рявкнул Том. — А пока, — он выделил эти слова, — мне придется наблюдать за тем, как она стареет на десять лет каждый день, который мы проводим здесь. И долго мне еще так над ней издеваться? А ты сам — долго ли еще будешь заставлять страдать свою семью?

Впервые за все время самообладание Ника дало трещину. Его лицо окаменело, превратившись в маску ярости и отчаяния, но голос остался твердым и спокойным.

— Моя семья узнает, что я умер в борьбе.

— Ну, наконец-то и ты признал, что мы умрем, — подловил его Том.

— Нет… — начала было Джин.

— Внимание, — произнес странный тихий голос.

Все обернулись. Голос доносился из терминала. Говорил Реджи.

— Поступает сигнал. Источник неизвестен. Не могу отфильтровать. Инкогерентная система отказала. Ошибка три-шесть-пять…

Что-то заскрежетало, лязгнуло. Голос Реджи оборвался.

— Проверка систем! — гаркнул Ник.

Марго оттолкнулась от стены и подлетела к своему рабочему месту — пульту управления навигацией.

— У меня на выходе бред, — выдохнул рядом Том. — Куски машинного кода, сообщения об ошибках. Реджи свихнулся.